Господствующая в США оценка будущего афганской войны претерпевает значительные изменения. На мысли о природе этих изменений наводит контраст нынешней атмосферы с той, что царила во время предвыборной кампании 2008-го года. В то время наметилось явное различие между двумя кандидатами — Джоном Маккейном и Бараком Обамой — в части отношения к войнам в Ираке и Афганистане.
Взгляды кандидата от Республиканской партии Джона Маккейна заключались в том, что войну в Ираке мы выигрываем (неважно, что насилие в стране не прекращается), в значительной степени — благодаря «наращиванию» численности американского контингента начиная с 2007-го года, а в Афганистане применение аналогичной стратегии приведёт к полному разгрому талибов. Политический смысл этой программы заключался в том, что победа Маккейна на выборах принесёт триумальную победу в двух войнах, начатых Джорджем Бушем-младшим, и вновь придаст нам сил для строительства «нового века Америки».
Взгляды кандидата от Демократической партии Барака Обамы заключались в том, чтобы отличать эти две кампании друг от друга. Ирак для него, по сути, — «плохая война», плохо задуманная, катастрофически плохо выполненная, и единственным достойным выходом из ситуации для прогрессивной Америки был бы выход из неё до окончания первого срока работы новой администрации. Афганистан для него, однако, — «хорошая война», оправданная соучастием талибов в событиях 11 сентября и требующая длительного участия.
Пора уходить
Случилось так, что именно Барак Обама должен нести военную ответственность за свою победу на политическом фронте. Через несколько месяцев после его вступления в должность администрация столкнулась с ухудшением ситуации в Афганистане и Пакистане и (после длительного процесса внутренних консультаций) приняла решение расширить фронт военных действий — двумя способами.
Первое — это предоставление существенной дополнительной помощи пакистанским военным и пограничным службам, а также отказ от подозрений в наличии тесной связи между могущественным Агентством межведомственной разведки Пакистана и воинствующими исламистами, сражающимися против войск коалиции во главе с США в Афганистане. Администрация Обамы также приняла решение существенно увеличить масштабы применения вооружённых беспилотных самолётов, в особенности на племенной территории федерального подчинения, то есть по обе стороны пакистанско-афганской границы.
Второй компонент стратегии по расширению фронта военных действий — это резкое увеличение численности американского контингента в Афганистане. За это выступал Джон Маккейн, хотя Обама добавил новый аспект, достаточно тонкий, но глубокий: целью введения дополнительных войск является не прямая победа над талибами, а принуждение их к переговорам.
Но главный момент в непрерывно меняющихся расчётах администрации Обамы касательно Афганистана — это временные рамки (победа — переговоры — отступление). В этом отношении наблюдаются разительные перемены по сравнению с 2007-м годом: тогда в Вашингтоне и Лондоне циркулировали оценки, согласно которым военной коалиции Запада придётся сохранять значительное военное присутствие в Афганистане приблизительно до 2017-2022 года. Ожидалось, что продолжительный, хотя и не очень высокий уровень активности повстанцев придётся терпеливо держать под контролем, в противном случае — обеспечить стабильность не удастся.
Прошло три года, и теперь прогнозы в отношении деятельности иностранных сил делаются намного более краткосрочные. Голландский и канадский контингенты будут выведены в 2010—2011-м годах (соответствующее решение уже принято правительствами этих стран). Премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон последовательно и с очень небольшими перерывами заявлял о выводе британских сил к 2015-му, затем — к 2014-му году, затем — о начале вывода в 2011-м. О значительно превосходящем по численности американском контингенте тоже начинают высказываться примерно в том же духе.
Нарастающая тенденция к желанию вывести войска отражена и в заявлении, сделанном на международном саммите, прошедшем в Кабуле 20 июля: ответственность за обеспечение безопасности и его финансирование планируется полностью переложить на афганское правительство к 2014 году.
Армия США, возможно, и в дальнейшем сохранит присутствие на трёх крупных базах в Афганистане (в Баграме, Кандагаре и Герате), а также в ряде других мест в Средней Азии. Остаётся также вероятность, что в результате переговоров с талибами в ближайшие три года большое количество войск будет выведено (хотя, учитывая занимаемую Талибаном позицию силы, это маловероятно, скорее, талибы захотят занять Кандагар, Гильменд и прочие южные провинции, а потом решить, пойти ли на формирование деградировавшего правительства слабой коалицией или попытаться заполучить больше власти над страной). В любом случае — смысл пересмотра «расписания» операций заключается в том, что афганскую войну хотят свернуть пораньше, и будь что будет.
Забытый конфликт
То, как меняются позиции США и их союзников в Афганистане, отражает события в Ираке. Войска США ушли из городов Ирака 30 июня 2009-го года, передав полномочия по обеспечению безопасности иракским властям; по стране в целом контингент, численность которого в 2007-м году доходила почти до двухсот тысяч человек, сократился менее, чем до ста тысяч.
Ситуация в Ираке теперь привлекает к себе гораздо меньше внимания западных СМИ, чем раньше (если не считать крупных происшествий), но никакого мира в стране нет. Еженедельно в Ираке погибает порядка ста человек, ещё по несколько сотен получают ранения (несмотря на существование вокруг Багдада полутора тысяч блокпостов, ограничивающих движение по городу). Из Ирака бежало более миллиона человек, почти три миллиона лишились крова, но почти никто из них не смог вернуться домой. В марте 2010 года прошли выборы, но новое правительство не сформировано до сих пор.
Эти реалии не дают ни малейшего повода сомневаться в верности оценки, согласно которой нападение на Ирак и его оккупация с самого начала были обречены обернуться катастрофой. События войны в Афганистане принимают такой оборот, что коалиционные войска начинают всё больше и больше напоминать свою предшественницу — Красную Армию в 1988-м году, когда правительство Михаила Горбачёва в Москве начинало планировать вывод войск.
Третья война
Ущерб, причиняемый войнами в Афганистане и Ираке, вместе или по отдельности, администрация Обамы ещё могла бы держать под контролем в узком политическом смысле. Но самые острые проблемы возникнут в том случае, если появится третий театр военных действий в связи с Ираном и его ядерными амбициями. Сам Обама, возможно, и хотел бы избежать вовлечения США в подобный конфликт, но у него сейчас большие проблемы на внутриполитическом фронте: в ноябре 2010-го года грядут выборы в Конгресс, и среди республиканцев всё большее рапространение получает идея о необходимости решить иранскую проблему военным путём или, по крайней мере, побудить израильтян сделать это.
Чаще всего о желательности нападения на Иран говорят неоконсерваторы. Но иногда доводы в пользу военного варианта выдвигают и представители более центристских военных и дипломатических кругов, в частности, хорошо информированный Джо Кляйн (Joe Klein). Тем временем Дэн Курцер (Dan Kurzer), многоопытный дипломат и бывший посол США в Израиле, считает, что более вероятно развязывание Израилем конфликта против Хизболлы, а не наоборот.
Итак, намечается перспектива вынужденного дрейфа администрации Барака Обамы в направлении войны с Ираном. Неизбежным событием назвать войну нельзя, но ситуация эскалации напряжённости означает, что толчком может стать случайность, чьи-то ошибочные суждения или же непродуманные действия, скажем, инцидент в Персидском заливе или на израильско-ливанской границе.
Если третья крупная война за десятилетие начнётся в Иране в 2010-м или 2011-м году, то это станет очередной победой «парадигмы контроля», которая принесла столько горя, боли и конфликтов после событий 11 сентября. Последствия будут настолько ужасными, что отход от этой модели и переход к более просвещённому мировоззрению, укоренённый в идее «устойчивой безопасности», будет немыслим до самого конца 2010-х годов. Но если войны с Ираном удастся избегать ещё полтора года, а в ноябре 2012-го года Барак Обама будет избран на второй строк, то есть шанс — именно шанс — что прогрессивная стратегия обеспечения безопасности у США всё-таки будет. Ставки настолько высоки, что выше быть просто не могут.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Если третья крупная война за десятилетие начнётся в Иране в 2010-м или 2011-м году, то это станет очередной победой «парадигмы контроля», которая принесла столько горя, боли и конфликтов после событий 11 сентября. Последствия будут настолько ужасными, что отход от этой модели и переход к более просвещённому мировоззрению, укоренённый в идее «устойчивой безопасности», будет немыслим до самого конца 2010-х годов.
