Недавняя поездка Хиллари Клинтон в Азию может в один прекрасный день стать наиболее значимым визитом в этот регион дипломата Соединенных Штатов Америки со времени секретной миссии Генри Киссинджера в Пекин в июле 1971 года. Миссия Киссинджера свершила дипломатическую революцию. Возобновление американо-китайских отношений сместило глобальный баланс сил в разгар холодной войны и подготовило почву для Китая для открытия своей экономики ‑ это решение, больше, чем любое другое, определило современный мир. То, что Клинтон делала и говорила во время своего азиатского турне, станет либо окончанием эпохи, начало которой положил Киссинджер сорок лет назад, либо началом определенно новой фазы в этой эпохе.
Турне Клинтон дало очень четкий сигнал, что Америка еще не готова согласиться с претензиями Китая на региональную гегемонию. За кулисами саммита Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) в Ханое Клинтон оспорила перед министром иностранных дел Китая Ян Цзечи, что претензии Пекина на право собственности на острова Спратли в Южно-китайском море в настоящее время представляют «основной интерес». По этому определению Китай считает эти острова (право на владение которыми оспаривается Вьетнамом и Филиппинами) такой же частью материка, как Тибет и Тайвань, ставя какое-либо внешнее вмешательство в разряд табу.
Отрицая это, Клинтон предложила помощь США в создании международного механизма посредничества в деле пересекающихся притязаний на суверенитет между Китаем, Тайванем, Филиппинами, Вьетнамом, Индонезией и Малайзией, которые сегодня присутствуют в Южно-китайском море. Для Китая вмешательство Клинтон стало шоком, и, учитывая теплый прием, который она получили от своих вьетнамских хозяев ‑ несмотря на критику соблюдения прав человека во Вьетнаме ‑ государственный секретарь США, возможно, по крайней мере частично, подняла этот вопрос по их настоянию и, возможно, также по просьбе Малайзии и Филиппин.
В Азии возник общий страх, что Китай стремится использовать свою растущую морскую мощь, чтобы доминировать не только в развитии богатой углеводородами акватории Южно-китайского моря, но и в морских путях, которые сегодня являются одними из наиболее интенсивных в мире. Поэтому новости о том, что Клинтон увеличила вклад Америки в военно-морскую безопасность в морях вокруг Китая, лично присутствуя на совместных военно-морских и воздушных учениях с Южной Кореей у восточного побережья Корейского полуострова, были восприняты с одобрением. Кроме того, военные связи между США и самыми элитными подразделениями вооруженных сил Индонезии – приостановленные на десятилетия - были восстановлены во время азиатского тура Клинтон.
Эти военные игры были самым непосредственным предупреждением Северной Кореи о прочной приверженности Америки к Южной Корее, после того как в начале этого года Северная Корея потопила южнокорейский корабль «Чхонан». Пожалуй, еще важнее то, что они также подтвердили, что американские военные не слишком заняты иракскими и афганскими сражениями, чтобы не защитить жизненно важные национальные интересы Америки в Азии.
Следующая часть учений прошла в Желтом море в международных водах в непосредственной близости от Китая, прямо свидетельствуя о приверженности Америки к свободе морей в Азии. За этим последовал визит авианосца США во Вьетнам ‑ впервые с момента окончания войны во Вьетнаме 35 лет назад.
Северная Корея, что неудивительно, причитала и бесновалась, выступая против военных игр и даже угрожая «физическим» ответом. А Китай не только провозгласил вмешательство Клинтон в вопрос островов в Южно-китайском море «нападением», а даже провел в преддверии американо-южнокорейских учений незапланированные военно-морские учения в Желтом море.
Визит Клинтон имел важное значение не только для подтверждения основной приверженности Америки к безопасности в Азии и восточной части Тихого океана, но также потому, что он показал всем азиатским участниками фундаментальные противоречия в самом сердце китайской внешней политики. В 2005 году лидеры Китая объявили о политике, направленной на поиск «гармоничного мира», а также поставили перед собой цель установить дружественные отношения с другими странами, в частности, со своими ближайшими соседями. Но в августе 2008 года центральный комитет коммунистической партии объявил, что «работа внешней политики в первую очередь должна заключаться в поддержке экономического строительства».
Все внешние отношения, кажется, теперь перешли в подчинение внутренних проблем. Например, именно страх распространения потрясения от коллапсирующей Северной Кореи заставил политику Китая по отношению к Северу стать такой бездеятельной. А китайская непримиримость в Южно-китайским море является прямым результатом экономического процветания, которое, как он подозревает, скрывается на морском дне. В результате, Китай делает задачу развития дружественных региональных отношений практически невыполнимой.
В Азии сегодня питают надежду, что визит Клинтон даст понять лидерам Китая, что общая роль их страны на международной арене, прежде всего, проходит проверку в Азии. Резкие заявления и презрение гегемоном интересов более мелких соседей создает только враждебность, а не гармонию. Именно качество связей Китая с его азиатскими соседями, в частности Индией, Индонезией, Японией, Россией и Южной Кореей, будет играть центральную роль в формировании его международного имиджа, являясь сигналом не только для региона, но и для всего мира, большой мощи, к которой стремится Китай.
Политика давления и угроз великой державы со стороны Китая в адрес Вьетнама и/или Филиппин в вопросах собственности на острова Спратли, или преднамеренное запугивание меньших южных азиатских соседей, будет и впредь вызывать тревогу во всем тихоокеанском регионе и может рассматриваться как доказательство гегемонистских амбиций китайского режима. Пока Китай не продемонстрирует, что он может достигнуть мирного урегулирования в спорах о своем суверенитете со своими соседями, его претензии на «мирный рост» будут неубедительными не только в Вашингтоне, но и в других азиатских столицах.
Сорок лет назад открытие США Китая Мао шокировало Японию и всю Азию. Визит Клинтон сделал обратное: он потряс Китай – хочется надеяться, что это неким образом умерит его поведение в регионе. И, если шок может считаться обнадеживающим, он, безусловно, успокоил азиатскую тревогу в отношении жизненности приверженности Америки к безопасности в регионе.
Юрико Коике, бывший министр обороны Японии и советник по национальной безопасности. В настоящее время член оппозиции в японском парламенте
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Недавняя поездка Хиллари Клинтон в Азию может в один прекрасный день стать наиболее значимым визитом в этот регион дипломата Соединенных Штатов Америки со времени секретной миссии Генри Киссинджера в Пекин в июле 1971 года.
