Восточную политику часто называют самой удачной сферой президентства Леха Качиньского. И хотя он не добился в этой области ощутимых успехов, ему вменяется в заслугу сам факт того, что он придавал большое значение отношениям с восточными соседями Польши, часто туда ездил, совершал символические жесты (как поддержка Грузии два года назад во время войны с Россией). Бронислав Коморовский не должен отказываться от активности на восток от Буга, хотя он мог бы несколько иначе расставить акценты. Он может оказаться эффективнее своего предшественника благодаря гармоничному сотрудничеству с правительством и реалистичности поставленных целей.
Занимающиеся Востоком эксперты уже не первый месяц спорят о том, какой должна быть польская стратегия в этом регионе. Говорится о том, что необходимо сделать отношения с соседями более прагматичными, поставить в первую очередь на формирование экономических связей, и в меньшей степени - на символическую сферу, (в том числе на решение сложных исторических проблем).
В государствах, лежащих на восток от Буга, президенты занимают гораздо более сильную позицию, чем в Польше. На практике именно они находятся во главе исполнительной власти. В Польше Коморовский занимает боле слабую позицию, но благодаря близости с правящей партией – "Гражданской платформой" (PO) – его слова в отличие от инициатив Качиньского могут иметь созидательную силу.
Думая о восточной политике, Коморовский должен разумно поделить роли с правительством Дональда Туска. Используя свою конституционную позицию, он может заняться такими сферами, которые правительство из-за своего прагматического подхода и сосредоточенности на экономических вопросах, охватывает с трудом или считает второ-третьесортными. Таким образом Коморовский может дать восточной политике новое качество.
С Россией не только про Катынь
Леху Качиньскому так и не удалось начать диалог с Россией на высшем уровне. Бронислав Коморовский встречался с российским президентом Дмитрием Медведевым уже дважды: в Кракове на похоронах Качиньского и во время празднования 9 мая в Москве. До этого момента все бремя улучшения польско-российских отношений лежало на плечах премьеров обоих государств. Бронислав Коморовский может вовлечь в этот процесс своего российского коллегу, который ранее из-за отсутствия партнера в Варшаве не был в этом особенно заинтересован.
Правительства России и Польши могут взять на себя груз экономических вопросов, а президенты заняться окончательной расчисткой символической сферы, прежде всего – сложной историей. В последнее время Россия действительно сделала немало для того, чтобы закрыть вопрос Катыни. Для того чтобы подвести черту окончательно, не достает только двух вещей: реабилитации российскими государственными институтами жертв катынского преступления и открытия документов российского следствия. Решение этого вопроса должно, бесспорно, стать первой инициативой Коморовского.
Несмотря на обещания, которые делаются на самом высшем уровне, Россия все еще не может предпринять конкретных действий по катынскому делу. В последние месяцы было немало дружественных слов и жестов, но не было конкретики. Российская бюрократическая махина не способна справиться с реабилитацией польских офицеров или полным открытием материалов следствия. Единственный выход: попытаться решить этот вопрос на высшем уровне. Это может стать шансом и трудной задачей для Коморовского.
- Откровенный и конкретный разговор на президентском уровне о том, что следует сделать, может наконец-то решить эту проблему, - считает Алексей Памятных из общества "Мемориал".
Второй вопрос – это следствие по смоленской катастрофе. Коморовский может объяснить российским партнерам, какое значение оно имеет для Польши. Объективное и всестороннее расследование причин катастрофы без каких-либо замалчиваний будет иметь огромное значение для будущего польско-российских отношений. Ведь все, что останется неясным, будет использовано польской оппозицией как аргумент против сотрудничества с Россией.
Однако польско-российские отношения не должны сводиться исключительно к истории или смоленской катастрофе. В прошлом году премьер Владимир Путин в своем тексте, опубликованном в "Gazeta Wyborcza", говорил, что их следует выстраивать по образцу отношений Москвы и Берлина или французско-немецкого примирения. Именно президенты могли бы взять этот процесс под символическое покровительство. Создаваемый Польско-российский Центр диалога и согласия, инициированный молодежный обмен, оживление культурного и регионального сотрудничества, побуждение бизнеса к взаимным инвестициям – вот лишь некоторые сферы, которые должны получить поддержку нового президента.
Не бросать Украину
Коморовскому стоит быть не менее активным и в отношении Украины. Новая команда, находящаяся у власти в Киеве с начала этого года, менее чувствительная к историческим вопросам, чем ее предшественники, и производит впечатление пророссийской. Но это не означает, что с ней не нужно вести сотрудничество. Как раз наоборот. Завязать тесный диалог с Виктором Януковичем, который пытается балансировать между Москвой и Брюсселем, - для Коморовского это может стать исторической задачей. Он должен также привлечь украинского коллегу к сотрудничеству с Польшей, как это удалось Александру Квасьневскому с Леонидом Кучмой. Это потребует усилий, возможно, результат будет достигнут не сразу, но дело стоит того.
Нужно искать общие экономические проекты, которые смогут заинтересовать новую, более прагматичную киевскую команду. В силу обстоятельств, связующим Польшу и Украину элементом будет проведение чемпионата Европы по футболу в 2012 году. Прагматизм новой команды позволяет надеяться, что именно в этой сфере сотрудничество будет складываться успешнее, чем с ее предшественниками.
Из символических проектов наиболее реальным кажется создание в Карпатах Польско-украинского дома встреч молодежи, основу идеи которого заложили предыдущие президенты. В конце июня был проведен конкурс на проект здания, украинская сторона выделила участок под его строительство в живописной деревне Микулычин, разрабатывается техническая документация. Остается только наполнить этот проект содержанием. Тем более что он получил поддержку местных властей и университета в Ивано-Франковске – главного инициатора этой идеи. Это проект обращен в будущее и независим от конъюнктуры. Интересен также проект создания польско-украинского университета (хотя пока он остается на бумаге), где бы велось обучение специалистов по развитию отношений Украины с ЕС. В долговременной перспективе это бы сильнее способствовало сближению Украины с Брюсселем, чем гладкие слова политиков.
Разговаривать с Лукашенко, но….
В отношении Белоруссии следует действовать осторожно, хотя последние годы показали, что диалог с Минском – лучше, чем санкции и изоляция. При этом контакты с властью не должны означать отказ от поддержки оппозиции, несмотря на то, что в ближайшей перспективе ее шансы придти к власти более чем туманны. Александр Лукашенко пытается освободиться от России, сближаясь (по крайней мере в экономическом плане) с ЕС. Этот процесс нужно поддерживать, надеясь, что со временем он приведет к более глубоким изменениям в Белоруссии, однако не настолько, чтобы становится гарантом политики Лукашенко в отношении Европы. Предлагаемый экспертами принцип условий при поддержке Белоруссии (помощь взамен за конкретные действия, улучшающие функционирование правового государства и соблюдение гражданских свобод), представляется самой лучшей стратегией.
Нужно также придти к согласию с Минском в вопросе полюбовного решения проблемы белорусских поляков. Разработанный МИД обеих стран компромисс, который бы позволил зарегистрировать в Белоруссии несколько польских организаций, кажется разумным способом решения продолжающегося не первый год и парализовавшего отношения между нашими государствами спора о Союзе поляков. Использование такого решения позволит каждой стороне сохранить лицо.
А также Кавказ
Одним из приоритетов Леха Качиньского был Кавказ, а особенно – поддержка Грузии. Она не только не принесла какой-либо пользы, но и привела к тому, что Тбилиси не раз использовал польского президента в своей нередко авантюристской внутренней и внешней политике. Необходимо помогать Грузии в модернизации и трансформации, но не делать слишком большую ставку на нынешнего президента Михаила Саакашвили, который зачастую проявлял себя как не слишком ответственный лидер.
Поддержка Саакашвили должна быть строго обусловлена тем, насколько он будет соблюдать принципы демократии в стране и давать свободу действий оппозиции. До настоящего момента несмотря на многократные заявления о желании сближения с Западом на практике действия грузинского лидера часто бывали противоположны. Лех Качиньский закрывал на это глаза, считая, что государство, которому угрожает Россия, заслуживает безусловной помощи со стороны Польши.
О сырье без иллюзий и фантазий
Лех Качиньский мечтал, чтобы с Кавказа и из Средней Азии в Польшу поплыли нефть и газ нероссийского происхождения. Может быть, достойная, но нереалистичная мечта, так как в области энергетики у стран бывшего СССР слишком связаны руки Россией. Вместо того чтобы жить иллюзиями, стоит работать над диверсификацией поставок сырья собственными силами и из доступных источников (строительство терминала для сжиженного газа в Свиноуйсьце, инвестиции в ядерную энергетику) и принимать участие в проектах диверсификации, которые реализуются под знаменем ЕС, например – в строительстве газопровода Nabucco.
Лех Качиньский искусно создал вокруг себя легенду политика, верного идеям Ежи Гедройца (Jerzego Giedroycia) в сфере восточной политики, хотя если говорить об эффективности этой политики, особых успехов он не добился. Бронислав Коморовский может воплотить эти идеи в жизнь. Польская восточная политика должна остаться одним из безусловных приоритетов нового президента. В том числе и для того, чтобы убедить скептиков из оппозиции, что президентство Коморовского вовсе не будет означать радикальных перемен на этом отрезке в сравнении с его предшественником.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Занимающиеся Востоком эксперты уже не первый месяц спорят о том, какой должна быть польская стратегия в этом регионе. Говорится о том, что необходимо сделать отношения с соседями более прагматичными, поставить в первую очередь на формирование экономических связей, и в меньшей степени - на символическую сферу, в том числе на решение сложных исторических проблем.
