Когда несколько месяцев назад новые киевские власти подписали с Москвой соглашение, известное как «флот в обмен на газ», это вызвало большое волнение в первую очередь на Украине, но также и в России. Это вполне понятно, если принять во внимание, что российское присутствие в Крыму и Черноморский флот вызывают в этой стране сильные эмоции, связанные с ролью, которую этот регион и флот сыграли в ее истории.
[...]
Россия – у себя дома
Для России было очень важно удержаться в Севастополе. Во-первых, по эмоциональным причинам. В конце концов Севастополь – главная база Черноморского флота, и героическая оборона города во время Крымской войны в 1854 году и в ходе Второй мировой, а также в течение более 200 лет – это важные страницы ее истории. Для российских военных пребывание в Севастополе – это не «в гостях», а «у себя дома». Кроме того, в России помнят слова Потемкина: «Кто владеет Крымом - владеет Черным морем». В-третьих, отказ от Севастополя – это огромная проблема практического свойства, так как пришлось бы переносить куда-то базирование судов, а в Новороссийске и Туапсе на восточном, российском берегу Черного моря, - неподходящие климатические условия. Да и речь идет не только о судах, но и о различных чисто сухопутных, а также авиационных подразделениях и оборудовании.
И не удивительно, что помимо расширения морских баз в других частях Черного моря Москва предпринимала попытки получить у Украины согласие на продление аренды в Севастополе. Это, однако, встречало серьезный отпор со стороны прежних властей Украины, а в первую очередь Виктора Ющенко.
Это понятно, так как стратегической целью Украины было вступление в НАТО. Конечно, можно представить себе членство в альянсе при наличии на своей территории иностранной базы, но это должна была бы быть такая база, как Гуантанамо на Кубе или военные базы Великобритании на Кипре. Это полностью изолированные анклавы, где на входе и выходе есть строгий контроль, так, будто это пересечение государственной границы. Ничего подобного в Крыму нет. Российские базы полностью вросли в ткань города и региона, что естественно, так как они разбросаны по огромному числу мест, что имеет не только историческую подоплеку, но связано с тем, что Черноморский флот – это не только порт, но и склады, узлы связи, аэродромы, батареи ракет и артиллерии, части морской пехоты. В такой ситуации было бы сложно каким-либо образом контролировать перемещение по территории страны-члена НАТО военной техники и персонала армии другой, не входящей в альянс, страны. Так что конец военного присутствия России на территории Украины должен был считаться условием вступления в НАТО. Но не только это – дело было в окончательном подтверждении суверенитета и исполнении требования конституции, которая не допускает базирования иностранных войск на территории страны.
Какой флот?
Ситуация радикально изменилась после того, как Виктор Янукович победил на выборах, а его партия сформировала правительство. Хотя в предвыборной кампании тема продления аренды не поднималась (речь была только о «пересмотре» этого вопроса), то, как представляется, катастрофическая финансовая ситуация склонила новые власти к очередному (после раздела Черноморского флота) обмену: продление договора о базировании в Севастополе в обмен за снижение цены на российский газ. Предварительно разорвать этот договор было бы сложно, так как скидки на газ не являются предметом отдельного соглашения, а входят в договор о продлении базирования флота, так что разорвать его означало бы разорвать все сразу.
Это шаг несет несколько важных последствий. Первое (хотя не самое главное) – это будущие последствия для Евросоюза, когда Украина станет его членом, то есть, я надеюсь, еще до 2042 года. Речь о том, что тогда Украина будет единственной крупной страной-членом, которая не входит в НАТО. Это может негативно повлиять на отношения между ЕС и альянсом. Я пишу так потому, что верю в прочность и ЕС, и НАТО.
Таким образом, вскоре после подписания соглашения «флот за газ» из основных документов, определяющих политику Украину, были исключены все тезисы, касающиеся вступления в НАТО, и вернулось определение Украины как «внеблокового» государства, то есть остающегося вне любого рода военных союзов.
Что касается самого альянса, то его отношения с Украиной, по крайней мере в правовой сфере, будут вынужденно напоминать больше его отношения с Россией, чем со странами-кандидатами в члены. Так что не будет ни плана действий по вступлению в НАТО, ни инвестиций в подготовку военных кадров для связанных с членством потребностей. Однако активность альянса по укреплению военно-политического сотрудничества, культивированию в украинском обществе образа НАТО как партнера и, по крайней мере, потенциального союзника, а не угрозы, должна сохраняться и развиваться
Для России – не только эмоционально, но и в чисто военной сфере, соглашение стало большим облегчением. Не нужно тратить деньги на строительство новых баз. Это позволит усилить Черноморский флот, который, несмотря на значительное увеличение расходов на оборону, все еще находится в плохом состоянии. В опубликованном в 2008 году после войны с Грузией интервью (под заголовком «Флот, да не тот») один из российских адмиралов рассказывал, в каком ужасном состоянии находятся суда. В качестве примера он привел ситуацию, когда несколько из них при возвращении в Севастополь «задымили», и их пришлось поставить в док, а одно, выпустив две ракеты, не могло вести дальнейшие действия. Усиление кажется делом решенным, а значимый и заставляющий задуматься факт – то, что купленные у Франции суперсовременные вертолетоносцы типа «Мистраль» будут подкреплением в первую очередь для Черноморского флота.
Экономическое доминирование
Для нынешней «оранжевой» оппозиции этот политический поворот – и вызов, и очередной шанс. Поражение на президентских выборах стало в значительной мере результатом ее распада, а он – не столько принципиальных программных расхождений, сколько очень сильной личной антипатии. Сейчас оппозиция получает тему, вокруг которой вновь можно сплотиться. И тема эта понятная, способная вызывать сильные эмоции, позволяющая обоснованно поднять тему угрозы суверенитету страны. План нынешнего правительства продать России недостроенный из-за нехватки средств крейсер под названием «Украина» может перерасти в ясный символ!
Проблема в том, что до сих пор оппозиция не была способна использовать этот шанс, и вопрос флота не находится сейчас в центре внимания общественности. А жаль, ведь в идущей игре речь идет не только, и даже не столько о Черноморском флоте и Севастополе. Речь идет об Украине: будет ли она вновь привязана к России - уже не прямой политической зависимостью, как в советские времена, а экономическими связями.
[...]
Сейчас отчетливо заметно, что Россия хотела бы распространить свое экономическое доминирование на газ, энергетику, а также авиационную и судостроительную промышленность. Если эти секторы окажутся под контролем российских компаний, то, зная их зависимость от российского правительства, можно обоснованно полагать, что из-за огромной силы давления, которой будет располагать Россия, у Украины останется мало свободы в плане формирования собственной политики. Естественным образом встает вопрос, будет ли выгодно такое развитие событий для Украины, для Польши, для ЕС, а в конце концов и для России.
Высокая цена
Украина находится в очень сложной экономической ситуации. Отчасти это эффект всеобщего кризиса, но также и острой политической борьбы за голоса избирателей, в которой обе стороны часто прибегали к популистским, нереалистическим обещаниям, что раздуло расходы бюджета. Более низкие цены на газ позволят Украине за 10 лет сэкономить около 40 миллиардов долларов, что значительно поправит ее финансовую ситуацию. А сотрудничество с Россией в авиационной промышленности или атомной энергетике может заметно улучшить состояние многих предприятий. Однако остается вопрос, не слишком ли высока политическая цена за это.
Стратегической целью должна оставаться модернизация украинской экономики, и, в особенности, наряду с финансовым сектором, промышленности. Такой импульс и средства на его реализацию не придут из России. Ведь она сама добивается от ЕС запуска программы «Партнерство во имя модернизации». Ситуация, когда возможные западные инвестиции и программы модернизации экономики придется, в сущности, согласовывать с Москвой, - наверное, не самая привлекательная для Украины перспектива.
Исходя из принципа, что все, что ни делается, к лучшему, многие украинские комментаторы и аналитики пытаются найти в этом соглашении определенные плюсы. Они обращают внимание на то, что пребывание Черноморского флота регулировалось лишь очень общим, по сути, политическим договором. Недоставало нескольких десятков технических соглашений, как хотя бы требующихся по украинским законам договоров аренды на конкретные объекты или документов, касающихся контроля над водными путями и их обозначения. Лакуны касаются и вопросов, имеющих огромное стратегическое значение. Хотя Украина хочет быть государством без ядерного оружия, у нее нет возможности контролировать, не оборудованы ли таким оружием боевые единицы черноморского флота – суда, самолеты или вертолеты. Этот флот принимал участие в войне с Грузией, совершив неспровоцированное нападение на территорию грузинской Абхазии. Тем самым, так как атака исходила с территории Украины, согласно резолюции ООН от 1954 года, Украина наравне с Россией стала агрессором! И, наконец, другая проблема: террористическая угроза. Крым находится невдалеке от территории Кавказа, где процветает терроризм. В том числе совершаются террористические нападения на российские военные объекты. Попасть в Крым через Азовское море элементарно просто, кто же и каким образом обеспечит безопасность Севастополя?
Продление договора пробудило надежды на появление всех недостающих регулирующих документов, потому что аргумент, что не стоит ничего начинать, раз скоро дело станет беспредметным, это не отговорка. К сожалению, так не произошло. Отсутствие этих документов выгодно России, так как благодаря этому Севастополь и значительная часть Крыма на практике останутся под полным российским контролем. Так что считается, что отсутствие данных соглашений – это набор «замороженных проблем», а их решение должно стать самым главным вопросом и делом Украины.
Quo vadis, Украина?
В последнее время звучит все больше споров об архитектуре европейской безопасности, вызванных, в частности, предложением президента Медведева подписать новый договор, который распространялся бы на весь евроатлантический регион. Принципиальные переговоры должны были бы, по мнению большинства, проходить между НАТО и союзом, называемым Организация Договора о коллективной безопасности, главную роль в котором играет Россия, и в который кроме нее входят Белоруссия, Армения, постсоветские государства Средней Азии, но не входит Украина.
Ведение переговоров в таком составе казалось бы вполне оправданным, так как НАТО могло бы представлять в них помимо своих членов страны, приглашенные присоединиться к альянсу. Сейчас за рамками этих переговоров оказалась бы Украина. Так что остается вопрос: Quo vadis, Украина? Возможно, принятые и обещанные решения – это лишь отчаянная попытка поправить действительно плохую экономическую ситуацию без намерения полностью поменять политические векторы. Однако нельзя закрывать глаза на усиливающуюся проблему «усталости» от Украины не только на Западе, но и в Польше. Украину начинают называть вечно буферным государством. А ведь это всегда малые, слабые государства, разделяющие потенциально конфликтующие стороны, как это было в случае Бельгии или Афганистана, а Украина – это самая крупная по площади европейская страна с большим человеческим потенциалом и большими экономическими возможностями без которой невозможна устойчивая стабилизация нашего региона. Так что, невзирая на повороты нынешней, а, может быть, и дальнейшей украинской политики, следует максимально подключать Украину к разговору о будущем нашего континента, а в интересах Польши и Европы «не списывать ее со счетов». Будем надеяться, что запланированный по инициативе МИД созыв нового Форума польско-украинского партнерства сможет хотя бы в какой-то степени удовлетворить эти потребности.
* Януш Онышкевич – министр обороны Польши в 1992-1993 и 1997-2000 годах.
