Rzeczpospolita получила доступ к меморандуму, который польский МИД направил в сентябре в Европейский суд по правам человека. Это был ответ на письмо, которое в марте 2010 года направила в Страсбург российская сторона. В нем россияне ответили на обвинения, содержащиеся в жалобе польских граждан в адрес России. 13 родственников убитых в Катыни поляков в мае 2009 года обвинили Москву, в частности, в затруднении доступа к материалам дела по преступлению.
Польское правительство присоединилось к их жалобе. В меморандуме указывается, что Российская Федерация не провела эффективного следствия по расследованию обстоятельств катынского преступления. Кроме того, ее органы в 2004 году засекретили решение о прекращении ведшегося 14 лет следствия, утверждая, что в обосновании данного решения содержится важная для безопасности России информация.
В процессе Страсбургского суда польское правительство может в качестве так называемой третьей стороны передавать документы и реагировать на позицию российских властей. На меморандум россияне могли (хотя не были обязаны) ответить до 13 октября.
Уже в самом начале 33-страничных «наблюдений», как озаглавлен документ, польские власти подчеркивают неуместность использования россиянами в ответе на жалобу родственников жертв определения «катынские события». Как писала Rzeczpospolita в апреле, в направленном в Страсбург российском ответе ни разу не используется определение «преступление».
МИД указывает, что существуют документы, подтверждающие, что родственники лиц, подающих жалобу на Российскую Федерацию, были среди убитых НКВД.
Между тем Главная военная прокуратура РФ и российские суды, в которые первоначально обратились поляки, утверждают, что неизвестно, что случилось с узниками лагерей в Катыни, Старобельске и Осташкове, какие обвинения им предъявлены и даже были ли они расстреляны. Россияне подвергают сомнению немецкие документы и материалы Польского Красного креста 40-х годов по эксгумации, проведенной после открытия массовых захоронений в Катынском лесу.
Авторы меморандума обращают внимание, что российские следственные органы противоречат сами себе. Уже в апреле 1998 года Витомила Волк-Езерска (Witomiła Wołk-Jezierska) – первая в списке подавших жалобу поляков – получила из российской военной прокуратуры подтверждение, что ее отец поручик Винцент Волк был расстрелян в 1940 году НКВД. Так что его судьба известна.
А в январе 2002 года во время своего визита в Польшу бывший тогда президентом Владимир Путин осудил катынское преступление. «Прозвучали слова о том, что в российском законодательстве изыскивается правовая возможность для компенсаций польским жертвам сталинских репрессий», - напоминает правительство в меморандуме. Однако это обещание ничего не изменило.
Польские власти указывают россиянам и на другие ошибки: родственники жертв не получили в российском следствии статуса потерпевших, а российская военная прокуратура не допрашивала их. У них не было доступа к большинству материалов следствия (открыты лишь 67 из 183 томов дела), а убитым узникам отказано в реабилитации.
В течение многих месяцев Главная военная прокуратура Российской Федерации не отвечала на заявления других родственников жертв катынского преступления, которые также хотят подать жалобу в Страсбургский суд. Их корреспонденцию часто возвращают только потому, что адрес не был написан кириллицей. Так случилось, например, с письмами живущих сейчас в Канаде и Австралии родственников убитых офицеров.
Польское правительство указывает, что российские власти, которые держали родственников жертв НКВД в неведении о судьбе их близких, виновны в негуманном к ним отношении. А запрет на такое отношение – одно из важнейших положений, которое защищает Европейский суд по правам человека.
Больше переписки между сторонами не будет. Теперь судьи в Страсбурге решат, начинать ли процесс. Это случится не ранее, чем через несколько месяцев, но, как отмечают юристы, рассмотрение катынского дела до настоящего момента шло в Страсбурге в хорошем темпе. За подавшими жалобу признали право на ускоренное рассмотрение дела, в частности, учитывая возраст выступающих против России. Среди них – 90-летняя вдова убитого офицера Ойцумила Волк (Ojcumiła Wołk) из Варшавы.
«Теоретически вместо решения суда до сих пор возможно и мировое соглашение, – говорит Ирениуш Каминьский (Ireneusz Kamiński) из польской Академии наук, один из юристов, представляющих интересы родственников жертв. – Но только если российская сторона признает требования родственников убитых офицеров».
Они требуют, в частности, реабилитации убитых и открытия всех материалов следствия.
«Ничто не указывает на то, что Россия хотела бы удовлетворить наши требования. Ее позиция не изменилась даже после смоленской катастрофы. Недавно переданные Польше очередные 20 томов материалов не решают дела. Я ожидаю решения суда», - говорит Витомила Волк-Езерска.
Заместитель министра иностранных дел Мачей Шпунар (Maciej Szpunar) подчеркнул: «МИД не будет комментировать позиции сторон до вынесения судом решения по этому делу».
Однако, как нам удалось неофициально узнать в МИД, поляки рассчитывают на «бóльшую гибкость российской стороны».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Rzeczpospolita получила доступ к меморандуму, который польский МИД направил в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. В документе говорится, что Россия не провела эффективного следствия по установлению обстоятельств катынского преступления. Решение о прекращении следствия вообще засекречено якобы из-за того, что там содержится важная для безопасности страны информация.
