ПРО и НАТО: реальный взгляд на вещи

За несколько дней до начала саммита НАТО и Лиссабоне директор Французского института стратегического анализа Франсуа Жере (François Géré) хочет продемонстрировать взаимодополняемость противоракетной обороны и ядерного сдерживания.

С точки зрения Франции противопоставление противоракетной обороны и ядерного сдерживания устарело еще десять лет назад. Здесь существует определенная взаимодополняемость. Все зависит от целей и задач. Система защиты от баллистических ракет позволяет уменьшить ущерб от пусков баллистических ракет с неядерным зарядом для вооруженных сил и зон, находящихся в радиусе эффективного действия оборонных систем, портовой зоны, зоны высадки и транспортного центра. Все это прекрасно вписывается в логику противовоздушной обороны, только угрозе со стороны авиации приходит на смену ракетная угроза. В то же время, если мы попытаемся заменить ядерное сдерживание противоракетной обороной под тем предлогом, что она сможет накрыть всю Европу непроницаемым щитом, мы возвращаемся к политическим манипуляциям президента Рейгана в рамках запущенной им в 1983 году Стратегической оборонной инициативы («звездные войны»).

Несмотря на все слухи, то, что Германия и Франция выступят противниками в данном вопросе, представляется нам крайне сомнительным. Желание Берлина избавиться от ядерного оружия НАТО не соответствует стремлению заменить его системой ПРО. Сложно представить себе, что Германия способна выделить необходимые для ее создания средства с учетом резкого сокращения военного бюджета страны. Кроме того, маловероятно, что Берлин решится поддержать инициативу, которая по целому ряду причин (объективных или нет) вызывает беспокойство Москвы. Необъективных, потому что эта оборонная система не в состоянии противостоять большому числу высокотехнологичных российских ракет, но небезосновательных, так как развертывание у границ страны электронного оборудования, способного перехватывать сообщения, а также создавать помехи в системе военной связи вплоть до Урала, представляет собой серьезную техническую угрозу. И лишь участие России в развертывании европейского щита может найти понимание в Москве. В прошлом Владимир Путин уже делал предложения США по совместному использованию военных объектов. Тем не менее, все они повисли в воздухе, так как США сегодня не более чем раньше готовы допустить Россию в святая святых своих оборонных и командных систем, и в том числе космической системы раннего предупреждения.

Наконец, стоит обратиться к деликатным вопросам надежности и эффективности. Многомиллиардные затраты позволили провести значительные технические усовершенствования, которые должны обеспечить рост вероятности перехвата в ближайшие десятилетия. Тем не менее, 100% гарантии добиться все равно не получится, так как в нынешних условиях испытания лишь продемонстрировали возможность перехватить одну-две ракеты американского производства, характеристики которых были заранее известны. Но что произойдет с оружием, которое было создано в другом государстве? Чтобы быть по-настоящему эффективной, оборонная система должна также принимать во внимание пуски ложных целей, которые очень легко произвести, но трудно определить на радаре. И это не говоря уже о стелс-технологиях. Кроме того, в группе ракет лишь несколько могут быть оснащены ядерными зарядами, что увеличивает погрешность и снижает вероятность успешного срабатывания оборонной системы. Вот почему ни России, ни Франции не стоит опасаться уменьшения своего потенциала ядерного сдерживания.  

Помимо этого, перспектива ядерной угрозы со стороны Ирана позволяет продать крайне дорогие системы богатым, но слабым с военной точки зрения союзникам на Ближнем Востоке. Хотя они тоже прекрасно понимают, что все сможет нормально заработать не раньше, чем через три десятка лет. И подобный срок не позволяет нам делать прогнозы относительно состояния иранской ядерной угрозы на тот момент. У Тегерана, бесспорно, появятся баллистические ракеты дальнего радиуса действия, однако предугадать его намерения в долгосрочной перспективе представляется практически невыполнимой задачей. Главное – это как можно скорее найти выход из назревающего ядерного кризиса. Остается вопрос цены. Цифры, которые предложил генеральный секретарь НАТО, вызывают улыбку. С 200 миллионами на десять лет мы сможем либо продолжать исследования, как и в прошлом, либо попытаться скрыть необходимость более масштабных инвестиций. Американские оборонные предприятия, которые в прошлом натолкнулись на решение президента Обамы отказаться от развертывания элементов ПРО в Польше и Чехии, теперь вновь могут идти в наступление. В предвыборный период президент не может выступать против подобных инициатив в рамках НАТО. В прошлом году министр обороны Роберт Гейтс высказался в пользу создания мобильной морской системы, которая бы позволила обеспечить зону покрытия для союзников США, что особенно важно на Дальнем Востоке, где в полной мере ощущается слабая в техническом плане, но от этого не менее значимая угроза со стороны Северной Кореи. И крайне сомнительно, что это сопряженное с большими расходами решение может быть применимо и для европейского континента.

Сдержанное отношение Франции к проекту зачастую оправдано тем, что процесс принятия решений будет затруднен из-за большого числа стран-членов. Да и вообще, все это еще преждевременно. До того, как приступать к этой фазе, нужно сначала оценить реальные задачи и нацеленные на их достижение возможности. Так, прежде всего стоило бы создать натовскую демонстрационную модель стоимостью в несколько миллионов долларов. Кроме того, Париж недоволен нынешней логикой альянса, которая основывается на идущих из-за пределов Европы промышленных интересах и стратегических концепциях. Таким образом, Франция готова направить свои средства и знания на создание противоракетной обороны только в том случае, если она будет учитывать ее геостратегические задачи и военные нужды, а также не будет связана с чрезмерными тратами.