Особые отношения Барака и Дмитрия

Почему администрация Обамы вложила так много своего политического капитала в перезагрузку отношений с Россией? Почему ратификация нового СНВ считается важнейшей составляющей внешнеполитического наследия президента?

Россия регулярно возвращается на повестку дня американских президентов. Билл Клинтон намеревался сосредоточиться на проблемах американской экономики и даже критиковал в неявной форме Джорджа Буша-старшего за то, что тот слишком много времени уделял налаживанию отношений с Советским Союзом, а затем со странами-преемницами СССР. Однако первый после холодной войны американский президент провел рекордное количество встреч и саммитов с Борисом Ельциным. Джордж Буш-младший во время предвыборной кампании утверждал, что при нем Россия не будет находиться в центре американских внешнеполитических планов, и критиковал команду Клинтона за то, что она придает чрезмерное значение связям «Бориса и Билла». Но потом и у самого Буша приключился «момент Путина». Предполагалось, что Обама проведет преобразующие изменения в американской внешней политике, и что самое главное – оправдает возложенные на него надежды, став первым тихоокеанским президентом Америки. Но Россия все равно пробралась на первые позиции в его планах, и у Барака, как у Джорджа и Билла до него, сегодня тоже особые отношения с российским президентом. На сей раз это Дмитрий Медведев.

Я не утверждаю, что СНВ это не очень важное соглашение, или что Россия не является  одной из ведущих держав, помогающей определять и формировать глобальную повестку и список задач. Безусловно, российско-американскими отношениями надо заниматься напрямую на уровне президентов. Но удивление вызывает другое – то, насколько большое внимание президентская политическая команда уделяет своим дипломатическим усилиям в поддержании отношений с Россией, надеясь тем самым придать легитимность действиям администрации в международных делах. Россия превращается в мерило успеха и неудач в реализации «перемен».

Возможно, это вызвано тем, что многие другие амбициозные (и не очень) планы осуществить не удалось – по крайней мере, по мнению политических консультантов, которые ищут легких и громких результатов. Не было крупных прорывов в арабо-израильском мирном процессе, несмотря на  усилия спецпредставителя США Джорджа Митчелла (George Mitchell). Попытка наладить диалог с Ираном тоже не дала ощутимых результатов – дипломатический процесс, нацеленный на ослабление напряженности, так и не начался (а последний раунд переговоров был, по сути дела, обречен с самого начала). Находясь в оппозиции во время правления администрации Буша, внешнеполитический истэблишмент из Демократической партии часто намекал на то, что «неоконсерваторы» Буша серьезно подорвали трансатлантические отношения, и что демократы, взяв Госдепартамент под свое начало, быстро восстановят евроатлантическую сплоченность. Но Обама обнаружил, что европейцы стремятся оказать ему полноценную поддержку, в частности, в афганской миссии, ничуть не больше, чем его предшественнику. Имеется в виду то, что хотя сегодня европейских войск в горах Гиндукуша больше, чем прежде, демократам все равно не удалось добиться соотношения 50/50 с американскими войсками. Кандидат Обама обещал перемены в американской политике в Ираке – но став президентом, он начал действовать по сценарию, написанному командой своего предшественника. Новости из Афганистана приходят неоднозначные. Президенту не удалось добиться решающей победы в ходе наступления в районе Марджи, что радикально изменило бы общественное мнение – как в Афганистане, так и в США, создав уверенность в том, что мы достигли критического переломного момента. Попытка наладить контакт с Китаем с целью создания «большой двойки» на основе более тесного сотрудничества и координации усилий в решении глобальных проблем привела к тому, что Пекин поверил: соотношение сил все больше меняется в пользу КНР. Администрация начала восстанавливать отношения с азиатскими партнерами, которые ранее были несколько запущены (из-за повышенного внимания администрации Буша к Ираку). Но американское лидерство в Азиатско-Тихоокеанском регионе не является сегодня неоспоримым и твердым. В любом случае, это будет длительный процесс.

И наконец, политический календарь начинает играть не в нашу пользу. Команда президента постоянно призывает его сосредоточиться на выполнении задач, которые могут дать результат в краткосрочной перспективе. А долгая и трудная работа по формированию подлинно новых партнерств, в частности, с Индией и Бразилией, не даст в ближайшие годы больших дивидендов.

Поэтому мы снова возвращаемся к России. Дело в том, что российско-американские отношения ухудшились настолько, что многие стали говорить в 2008 году о возврате к новой холодной войне. Следовательно, любые признаки улучшений шли в копилку заслуг президентской команды и демонстрировали ту сферу приложения усилий, в которой новые подходы Обамы действительно дают позитивные результаты. В отличие от поиска прорывных решений по Ирану, по Израилю и Палестине, от перестройки взаимоотношений с крупными развивающимися державами Юга и Востока, перезагрузка отношений с Россией могла дать непосредственные и быстрые преимущества и выгоды, которые можно было «положить на банковский счет».

Еще одна причина такого внимания к России - это понимание того, что улучшение отношений с Москвой будет иметь благотворные последствия и в других сферах. Мы получили новую резолюцию ООН о санкциях против Ирана; Россия отказалась от поставки Тегерану комплексов С-300; надежно работает «северный маршрут», ведущий в Афганистан, что крайне важно в момент, когда «южный маршрут» через Пакистан регулярно закрывается; перезагрузка помогла Америке наладить отношения с Европой, как со старой, так и с новой. Показать меру успеха перезагрузки довольно просто – а в качестве основного блюда вам должны были подать добрый старый договор о сокращении вооружений.

Ну, а следующая страница будет? Перейдут ли отношения на новый уровень, когда план перезагрузки будет реализован? Вот здесь мы можем столкнуться с трудностями. Как показало решение русских негласно присоединиться к китайскому демаршу и бойкотировать церемонию вручения Нобелевской премии, взгляды Америки и России на будущее международных отношений по-прежнему не совпадают. До настоящего времени стороны шли на компромиссы, чтобы получить нечто важное для себя (русские согласились на более жесткие санкции против Ирана, Соединенные Штаты отказались от увязки грузинского вопроса с соглашением 123 и т.д.) Но не исключено, что даже Медведев исчерпал лимит того, что он может предложить Вашингтону, и подошел к черте, за которой он уже не в состоянии идти США навстречу, поскольку это начинает входить в противоречие с интересами мощных игроков в России. А администрация Обамы уже не обладает супербольшинством в Конгрессе и начинает готовиться к борьбе за собственное политическое выживание. И в этих условиях она вряд ли сможет предложить России дополнительный набор стимулов, дабы заручиться ее поддержкой в достижении новых «показателей перезагрузки».

Поэтому не исключено, что в будущем году администрация переведет российско-американские отношения в режим ожидания. Она не будет допускать их ухудшения, но и продвигать эти отношения вперед тоже не сможет. Если это так, то возникает вопрос: какой мировой лидер может появиться, чтобы занять место Медведева в качестве партнера Обамы? На ум не приходит ни одна кандидатура.