Двадцать лет спустя

«Pace-n suflet şi unire-n Ţara!» – такими словами в конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века открывал все митинги тогдашний лидер Народного фронта Ион Хадыркэ.

В этом году исполняется 20 лет провозглашения независимости Республики Молдова и развала Советского Союза. Выросло первое поколение тех, кто родился уже не в СССР, для которых независимая Молдавия и есть их единственная Родина. Но ни мира в душе, ни единства в стране за эти 20 лет у молдаван не прибавилось.

Сегодня тот же самый Хадыркэ сотоварищи заседает в парламенте, и говорят они о том же самом, о чем говорили и 20 лет назад — о новой Конституции, о борьбе с коммунизмом, о демократии и правах человека, о свободе слова и экономических реформах. Как будто и не было этих 20 лет.

Торжество бюрократии

Формально Молдавия обладает признаками независимого государства. Она входит в международные организации, имеет Конституцию, флаг, герб, гимн, президента, парламент, правительство, валюту, армию, границу, таможню и прочие атрибуты государственности. Но реально Молдавия за 20 лет более независимой и суверенной не стала.

Если кто и выиграл от независимости, то только бюрократы и связанная с ними узкая прослойка деловых людей. Большинство населения от независимости жить лучше не стало. Государству своему люди не доверяют, лучшим свидетельством чему является горячее желание снова избавиться от национального суверенитета в пользу новой международной «крыши» в лице Европейского Союза.

Не молдаване развалили Советский Союз. В этом Союзе они были одним из самых счастливых народов. Независимость «случилась» с Молдавией потому, что Ельцин не смог поделить с Горбачевым Россию, и по ходу спора о том, кто из них круче, они и развалили ту большую страну.

До сих пор три четверти участников всех опросов общественного мнения в Молдавии с ностальгией вспоминают СССР и говорят, что хотели бы его восстановления. Но понимая, что это невозможно, ровно столько же респондентов высказываются за вступление в ЕС, видя в нем современный аналог Советского Союза, который решит за Молдавию все ее проблемы. На местную бюрократию надежды у людей нет. Она эти проблемы не только не собирается решать, но даже не знает, как к ним подступиться. Потому взоры населения и обращены к бюрократии брюссельской, как когда-то к московской.

Время потерь

Годы независимости не были для Молдавии временем развития. Они  стали временем потерь — территории, населения, экономического потенциала, управленческих кадров.

С самого начала Молдавия не контролировала часть своей территории. В Тирасполе, даже раньше, чем в Кишиневе, тоже было объявлено о создании собственного государства. Хотя, в отличие от Молдавии, оно и не признано, но преспокойно живет своей сепаратистской жизнью. После безуспешной попытки силового «восстановления конституционного порядка» в 1992 году кишиневская бюрократия, в общем-то, махнула на Приднестровье рукой. В Кишиневе понимают, что для урегулирования  приднестровской проблемы надо поделиться властью с тираспольскими политиками и бизнесменами, а зачем, если самим не хватает, и сами все поделить никак не могут.

Для авторов Декларации независимости Приднестровье было лишь обузой на пути объединения с Румынией. Сама эта Декларация была написана как документ о независимости от СССР, но не от Румынии. Поскольку же Приднестровье в составе Румынии никогда не было и к тому же всегда было пророссийским, то всамделишное объединение с ней не по нраву западным спонсорам Молдавии, что особенно наглядно доказала история с Меморандумом Козака.

С протянутой рукой

Если большинство других бывших республик СССР, также ставших независимыми государствами, уже восстановили экономический потенциал до уровня советских времен, то валовой внутренний продукт (ВВП) Молдавии и сегодня не превышает 65 процентов объема экономики Молдавской ССР.

С ВВП на уровне $5 млрд. ($1500 на душу населения), средней зарплатой в $250, пенсией в $50, огромным внешним долгом и дефицитом внешней торговли, но зато с самыми высокими тарифами на энергоресурсы и коммунальные услуги и ценами не только в СНГ, но и в сравнении со многими европейскими странами, Молдавия остается самым бедным государством Европы.  Перспектив избавиться от этого позорного звания у нее не просматривается.

Каких-то крупных предприятий, производящих высокотехнологичную продукцию на экспорт, в Молдавии нет. В стране всего-то менее полусотни заметных компаний, которые перепродают импортируемые электроэнергию и газ, дают людям возможность общаться по телефону, производят продукты питания, шьют одежду и обувь, строят жилье и перевозят грузы и людей. Вот и вся молдавская экономика. Все по минимуму — только самое необходимое для жизни. Тракторный завод, и тот развалили, хотя тракторы Молдавии нужны, и завозить их приходится из Украины и Белоруссии, где как-то позаботились о том, чтобы сохранить промышленный потенциал, доставшийся от СССР.

В декабре Ассоциация иностранных инвесторов Молдавии, выразив озабоченность по поводу непрекращающегося политического кризиса, сообщила некоторые данные о самой себе: 18 предприятий с иностранным капиталом и объемом инвестиций в $800 млн., а работает в этих компаниях …14 тысяч человек. Для сравнения: молдавские партии обещают на выборах создать кто 100 тысяч, а кто и 300 тысяч рабочих мест. Предприятие с 500 работниками считается крупным. Чтобы создать 100 тысяч рабочих мест, нужно открыть 200 таких предприятий. За последние годы не создано ни одного, и никакого плана по созданию отечественного производства у государства нет.

Основное занятие любого молдавского правительства –  попрошайничество на всех международных углах. Как Паниковский: «Дай миллион! Дай миллион!». Дают, конечно. Как-никак, от столицы независимой Молдавии до Европейского Союза всего-то 100 километров, и не к лицу ЕС иметь такого нищего соседа.

Но если посмотреть цифры прогнозов того же МВФ для Молдавии на ближайшие пять-семь лет, то они выглядят весьма неутешительно. Зарплаты и пенсии будут расти крайне медленно, гораздо медленнее, чем государственный долг и дефицит внешней торговли. Если ВВП и будет расти, то явно недостаточными темпами, учитывая низкий стартовый уровень экономики. Правительственная пропаганда с цифрами роста не должна никого обманывать. Если вы произвели в прошлом году один трактор, а в этом два, то вы увеличили выпуск тракторов на 100 процентов. Примерно то же самое происходит с молдавским ВВП. Молдавии нужны совсем иные темпы и качество роста, но и об этом никто не думает.

Исчезающий народ

Потеря территорий и экономического потенциала — это еще полбеды. Настоящая беда в том, что Молдавия теряет свой народ. За 20 лет независимости наше государство потеряло треть населения.

На момент распада СССР в Советской Молдавии проживало 4,5 млн. человек. Седьмая часть этого населения оказалась в Приднестровье. Хотя большинство жителей Приднестровья формально являются молдавскими гражданами, берут они молдавские паспорта не потому, что им так нравится Правобережье, а потому, что, наряду с российскими и украинскими, эти паспорта позволяют приднестровцам перемещаться по миру.

В 1991 году в Молдавии родилось 72 тысячи человек и умерло 45 тысяч. С тех пор рождаемость снизилась в два раза, а смертность осталась на том же уровне. С конца 90-х смертность в Молдавии каждый год превышает рождаемость. Государство не делает ничего, чтобы остановить исчезновение народа. Если в России на второго ребенка дают 350 тысяч рублей, а в Белоруссии при рождении третьего ребенка семье сразу же выделяется государственная квартира, то тех пособий, что получают матери в Молдавии, не хватает даже на памперсы.

Бедность, неопределенность, нестабильность, отсутствие работы заставили сотни тысяч молдаван уехать за границу. В стране нет ни одной семьи, в которой кто-то из родственников не работал бы за  рубежом или вообще навсегда уехал бы из Молдавии в Россию, Румынию, Италию, Португалию, Грецию, Испанию, США, Ирландию — где только нет наших мигрантов и гастарбайтеров?

Феномен миграции несет в себе и угрозу банкротства пенсионной системы. Люди уезжают за границу, забирают с собой детей, и даже если они перечисляют деньги своим родителям-пенсионерам, они уже не делают взносы в социальный фонд в Молдавии. Они платят налоги в тех странах, где работают, и это не только не позволит повышать пенсии, но и вообще может привести всю пенсионную систему Молдавии к краху.

Все ниже, и ниже, и ниже

Казалось бы, те, кто находится у руля государства, должны были бы озаботиться всеми этими проблемами — территориальный раскол, падение экономики, сокращение населения, деградация социальной сферы, – которые ставят под угрозу само существование Молдавского государства, но вместо этого они, наоборот, все больше и больше загоняют Молдавию в тупик.

За 20 лет в Молдавии не возникло ответственной, компетентной, патриотически настроенной элиты. Хотя Молдавия признана чуть ли не чемпионом в СНГ по демократическим выборам, итогом любого голосования  была смена шила на мыло. Как вариант, редьки на хрен. Формальные демократические процедуры не привели к улучшению качества власти и жизни. Не удивительно, что при слове «демократия» людей уже начинает тошнить.

Первый президент Мирча Снегур вошел в историю как высокопоставленный советский коммунист, перешедший на сторону национально-освободительного движения, антисоветского по своей сути, как один из основателей независимой Молдавии, как (со)виновник войны в Приднестровье и как руководитель, при котором люди потеряли все свои сбережения на сберкнижках, а государство — большую часть собственности.

Второй президент Петр Лучинский остался в памяти как человек, руководивший Молдавией в самые мрачные для населения годы нищеты и холода, начала массовой эмиграции, разгула преступности. Итогом президентства Лучинского стал приход в парламент 71 коммуниста-воронинца, которых Лучинский же и легализовал, как выяснилось, не только на свою голову, но и на беду всем. Надо было очень сильно постараться, чтобы дать возможность ПКРМ получить конституционное большинство. Лучинский сделал для этого все, что мог.

Восемь лет президентства Владимира Воронина также были потеряны для развития страны. За эти годы в Молдавии был создан олигархический капитализм, были испорчены отношения с Россией, Молдавия не приблизилась к Европе. Воронин оставил после себя сожженные здания администрации президента и парламента, убитых на улицах людей и клоуна Гимпу в кресле главы государства. Этот типа четвертый президент доказал, что государством не только может руководить любая кухарка, но что им можно вообще не руководить, точно так же, как его племянник Киртоакэ ранее доказал, что можно не управлять миллионной столицей.

То, что сегодня главной интригой всей молдавской политики является спор о том, какой из двух Владов кого одолеет — Филат Плахотнюка или Плахотнюк Филата — показывает, до какой степени вырождения дошла политическая жизнь в Молдавии.

Власть в Молдавии полностью оторвана от реальной жизни. То, что происходит в казенных домах в центре Кишинева, никак не связано с тем, чем и как живут люди в спальных районах столицы, в райцентрах и в селах. Власть и народ — как две планеты, вращающиеся на разных орбитах, которые никогда не пересекаются.

Внешний фактор

Неспособность молдавских политиков сформулировать и реализовать собственный план развития государства усугубляется разновекторными воздействиями извне.

О возросшем интересе России к тому, что происходит в Молдавии, свидетельствует недавний визит в Кишинев главы кремлевской администрации Сергея Нарышкина. Москва, наверное, хотела бы, чтобы Молдавия вступила в Таможенный союз Белорусссия–Казахстан–Россия, а в перспективе и в Евразийский политический союз, согласившись, между делом, на некий «план Козака-2» по приднестровскому урегулированию. Но этот же визит показал, что Москва не может влиять на то, что происходит в молдавской политике. Запад захотел, чтобы был воссоздан Альянс за европейскую интеграцию, он и был воссоздан. Запад не хочет реинтеграции Молдавии на Востоке и федерализации Молдавии — их и не будет. «Газпром», конечно, может еще больше поднять цену на газ, а Онищенко может вылить все молдавское вино в Москва-реку. Но толку от этого для России не будет. И даже наоборот, такое поведение даст кишиневским русофобом лишний повод позлорадствовать: «Смотрите, как плохая Россия нас «мочит», а добрая Европа нам помогает!».

Все дело в том, что, пока Россия занималась решением своих собственных проблем, Европейский Союз и Румыния, по сути, перевербовали всех более или менее заметных кишиневских политиков. Создано так называемое «гражданское общество», которое, на самом деле, не является гражданским обществом Молдавии, а представляет из себя, в лучшем случае, филиал гражданского общества Запада, но чаще всего это просто группы людей, получающих зарплату от западных правительств. Румыния финансирует «независимые» кишиневские средства массовой информации, помогает получить образование тысячам молдавских юношей и девушек. А кто платит, тот и «танцует девушку».

За последние годы возникла огромная популяция прозападных зомби, которые очень напоминают советских комсомольцев. Одна химера сменилась другой. Если комсомольцы, как попугаи, твердили про  светлое коммунистическое будущее, то либеральные «евроинтеграторы» с таким же фанатизмом пророчат светлое европейское будущее. Если коммунистическому завтра мешал коварный Запад, то европейскому завтра, соответственно, мешает коварный Восток в лице России и Приднестровья. Вот и вся идеология. Примитивно и эффективно.

На фоне проевропейского угара и представители унионистского течения, такие как Гимпу, занимают ключевые должности в высшем руководстве. Президент Румынии Траян Бэсеску прямо говорит, что две страны «объединятся в Европейском Союзе». Понятно, что он вкладывает в слово «объединятся» совсем не тот смысл, который вложил бы, к примеру, президент Франции. Очевидно, что политика Румынии направлена на присоединение Бессарабии, пусть и через 50 лет, и Бухарест действует в этом направлении очень последовательно и результативно.

Что дальше?

27 августа 2011 года в Кишиневе торжественно отметят 20-ю годовщину провозглашения независимости Республики Молдавия. Будут сказаны все полагающиеся по такому случаю высокопарные, патетические и правильные слова. Разбрызгано и выпито шампанское. Может быть, даже проведут военный парад. Конечно, будет и праздничный концерт с фейерверком. В общем, зрелища обеспечены.

С хлебом, в конечном итоге, вопрос тоже как-нибудь решат. Правительство опять пустит шапку по миру, сами граждане снова уедут туда, где есть работа и платят больше. В общем, с голоду не помрем.

Сложнее другое. Как вернуть людям доверие к государству? Уверенность в завтрашнем дне? Чувство безопасности и защищенности? Веру в справедливость и законность? Веру в то, что у их детей и внуков есть будущее в Молдавии, которую все любят и которую не хотят, но вынуждены, покидать?

И совсем уже сложно дать ответ на главный вопрос — зачем Молдавия вообще нужна миру?

Первые 20 лет независимости ответа на этот вопрос не дали. Будет ли найден ответ в следующие 20 лет? Доживем — увидим.