Успешность усилий, направленных на самоопределение, в Косово, а теперь и в Южном Судане подогревает ожидания получения государственности и у других небольших европейских территорий, таких как Абхазия. Но статус этого черноморского образования оказался в ловушке геополитической неопределенности и геополитического забвения, и в итоге абхазам и грузинам требуется что-то большее, чем покровительство сильных, чтобы разрешить их конфликт, считает Магдалена Фрихова Гроно.

Никто не может обвинить ведущие мировые державы в последовательности в том, что касается их отношения к небольшим "отколовшимся государствам", в котором индивидуальные двусторонние отношения и геополитика как правило всегда превалируют над принципиальным подходом к вопросам самоопределения. Следовательно, дружба Москвы с Сербией подчеркивает ее бешеное нежелание смириться с независимостью Косово, в то время как ее враждебность по отношению к Грузии способствовала признанию Абхазии. Соединенные Штаты по той же схеме в свое время принимали решение о жестком наказании Сербии за агрессию и непокорность, а теперь в первых рядах поддерживают государственность Косово, одновременно неколебимо выступая в поддержку территориальной целостности Грузии.

Стороны в сепаратистских конфликтах в Евразии часто не хотят или не способны полностью признать эту непоследовательность, и часто вынуждены расплачиваться за это. Поэтому многие в Абхазии посчитали, что их цель стать суверенным государством стала чуть ближе после того, как Международный суд справедливости 22 июля 2010 года вынес решение о том, что односторонняя декларация независимости Косово, принятая 17 февраля 2008 года, не нарушает международное законодательство. Эти надежды были еще больше подкреплены Южным Суданом, который в январе 2011 проголосовал за отделение от Судана. Но в действительности статус региона оказался в ловушке геополитической неопределенности и геополитического забвения, в то время как великие державы занимают непримиримые позиции в отношении его будущего.

Россия признала Абхазию после короткой разрушительной войны с Грузией в августе 2008 года. На данный момент только Никарагуа, Венесуэла и небольшое островное государство Науру в Тихом океане последовали примеру Москвы - значительно меньше тех десятков государств, которые установили дипломатические отношения с Косово. Москва стремится сохранить контроль над Абхазией, которая дает возможность ощутимо увеличить ее влияние на Черном море и позволяет Кремлю наказать Грузию за то, что та повернулась спиной к России.

США и Европейский Союз (большинство членов которого поддерживают независимость Косово) решительно против претензий Абхазии. Для них территориальная целостность Грузии нерушима, и этот вопрос стал в еще большей степени эдакой идеологической красной линией после войны 2008 года. Любые разговоры о независимости Абхазии были бы, по мнению европейских и американских дипломатов, равносильны тому, чтобы позволить России перекраивать государственные границы при помощи военной силы. Все большее их число начинает принимать язык Тбилиси, называя то что происходит российской оккупацией Абхазии.

В продолжающемся позиционном споре между Россией и Западом, вопрос о самоопределении Абхазии вторичен в сфере стратегических интересов крупных игроков. Но в самой Абхазии геополитика - это только половина уравнения в задаче потенциального будущего решения. Другая половина связана с самоопределением. И вне зависимости от политических требований и требований в области безопасности со стороны великих держав, открытие дебаты по вопросу о самоопределении - и о том, как соотнести его с территориальной целостностью и правом на возвращение для этнических грузин, оказавшихся перемещенными в результате конфликта - это ключ к распутыванию конфликта в Абхазии и в других частях Евразии.

Состав перемен

Самоопределение означает фундаментальное право людей, зафиксированное в уставе ООН и в ведущих договорах в области прав человека, подписавшие которые проголосовали за то, что будут их придерживаться. Его обычно различают как внутреннее или внешнее по своей природе. Внутреннее самоопределение означает культурные, социальные, политические, лингвистические и религиозные права для групп меньшинств в рамках основного государства - и оно может привести к автономии или договоренностям о самоуправлении, от которых недалеко и до государственности, как это можно видеть на примере Каталонии и Страны басков в Испании, или на примере территориальных образований в Боснии. Внешнее самоопределение подразумевает право (согласованное или по суду) народа на отделение или независимость. Чаще всего к этому прибегают, когда оказываются в высшей степени нарушенными базовые права человека.

Эритрея и Восточный Тимор - случаи, когда борьба за внешнее самоопределение получила обширную поддержку и одобрение в 1990-х и 2000-х годах. Но других таких примеров крайне мало. Возможно, таким станет Южный Судан, но пока ему еще придется преодолеть много трудностей, прежде чем стать суверенным государственным образованием. В большинстве случаев государства выступают против отделения от стран каких-то частей и создания новых государств, в частности потому что они опасаются возникновения конфликтов на этой основе.

Случаи с Косово и Абхазией в достаточной степени демонстрируют, насколько сложной концепция самоопределения может быть на практике. Россия и Запад сходятся во мнении, что не может быть двух одинаковых конфликтных ситуаций, и что о каждой нужно судить с учетом конкретного политического, исторического и правового контекста. Но эта прописная истина приводит их к диаметрально противоположным выводам.

Можно провести некоторые поверхностные параллели между Косово и Абхазией, но они тонут в массе фундаментальных различий. Нарушения прав человека, главный аргумент в пользу независимости Косово, наблюдались по обе стороны грузино-абхазского конфликта, но они не принимали столь вопиющих форм, как в Косово.

Грузины начали войну в 1992 году, после репрессий в отношении абхазов со стороны советской Грузии, и совершали многочисленные и масштабные нарушения прав человека. Абхазы несут ответственность за свою долю насилия, совершенного в ответ; порядка 240 тысяч грузин были вынуждены бежать из Абхазии к тому времени, как военные действия закончились в 1993, большая часть из них не могут вернуться.

Устроенная Западом независимость Косово была результатом долгосрочного процесса, за которым пристально наблюдало мировое сообщество. Признание же Россией Абхазии было импульсивным политическим шагом Кремля. Эффективность каждого из процессов говорит сама за себя.  

Запад много вкладывал в то, чтобы независимость Косово реально работала, и будет продолжать это делать, хотя это может оказаться и неблагодарным делом. Россия, с другой стороны, будет продолжать поддерживать Абхазию финансово и в военной области, но у нее нет видимой заинтересованности в улучшении ее государственного управления, или в том, чтобы добиваться того, чтобы ее провозглашенная независимость становилась по-настоящему жизнеспособной.

Сравнительный успех перехода Косово к государственности привел к тому, что кто-то стал мечтать о независимости, а кто-то опасаться того, что теперь попытки отделения будут предприниматься по всему миру. Но остается все та же старая реальность: ведущие страны доминируют в спорах и делают чаяния населения в плане борьбы за независимость заложником своих геополитических соревнований.

Взгляд с мест

Но интересам сверхдержав нельзя позволить ограничивать или искажать дискуссию о самоопределении там, где им не по душе геополитика. Другими словами, будущее таких территорий как Абхазия должно рассматриваться только в связи с их собственными условиями, а не в плане соперничества сверхдержав - в противном случае попытки разрешения конфликта провалятся.

В случае Абхазии, если избегать темы самоопределения и фокусироваться только на грузино-российском измерении конфликта, то вскоре мы увидим, как регион будет быстро поглощен Россией, пока Запад ритуальным образом повторяет юридические аргументы Грузии в поддержку территориальной целостности и остается в области своих фантазий, заключающихся в том, что Абхазия все еще часть Грузии.

И те, кто стремится к большему самоопределению, и те, кто против него, поведут себя глупо, если поверят обещаниям правителей. Им стоило бы лучше заниматься собственными проблемами и следить за ситуацией ближе к дому, поддерживая усилия по разрешению конфликтов на местном уровне. Им стоит усилить качество управления и государственных институтов, улучшить ситуацию с нарушениями прав человека и начать заниматься глубинными причинами, которые порождают конфликт и заставляют его развиваться. Этого будет недостаточно, чтобы выиграть в споре, но это обеспечит им создание ситуации, когда у них будет больше оснований для того, чтобы добиваться международной поддержки, если геополитические звезды засияют по-другому.

Об авторе: Магдалена Фрихова Гроно (Magdalena Frichova Grono) десять лет работала над проблемой этого конфликта и над вопросами управления на южном Кавказе, также была директором кавказского проекта в Международной группе по предотвращению кризисов (Крайсис Груп).