Сенатор Кайл требует разъяснений по поводу договора СНВ с Россией

Администрация Обамы должна разрешить ряд совершенно очевидных споров с Россией по поводу толкования нового договора СНВ, заявил сенатор Джон Кайл.

Сенатор-республиканец от Аризоны призвал в понедельник администрацию Обамы начать с российским правительством работу по урегулированию ряда явных разногласий в интерпретации нового договора СНВ.

Выступая в Сенате, Кайл заявил, что Россия утвердила этот договор с оговорками, которые противоречат американскому толкованию его положений, и что если разногласия не будут урегулированы, это будет иметь серьезные последствия в перспективе.

«Поскольку по этим вопросам нет согласия, остаются возможности для возникновения споров и усиления напряженности между двумя сторонами, - отметил Кайл, выступая с заранее подготовленным заявлением. – То, что должно было стать двигателем «перезагрузки», в действительности может привести к росту противоречий».

Новый СНВ является продолжением договора о сокращении вооружений, подписанного в 1991 году. Он предусматривает новые ограничения ядерных вооружений, а также механизм проверки.

Сенат утвердил этот договор в декабре во время заключительной сессии в старом составе, несмотря на противодействие Кайла. Кайл стал главным представителем от Республиканской партии на переговорах между администрацией и противниками СНВ после того, как сенатор-республиканец от Индианы Ричард Лугар выступил за ратификацию соглашения. По мнению Кайла, Сенат не должен был ратифицировать договор, и ему следовало взять больше времени для проведения дебатов.

Главное сомнение Кайла состоит в том, как Россия истолковала преамбулу к договору, в которой разработка систем противоракетной обороны увязывается с наступательными силами. Кайл заявил сегодня, что российская интерпретация это «явная попытка» Москвы воспрепятствовать совершенствованию противоракетной обороны США и их союзников заявлениями о том, что такие разработки являются ударом по наступательному потенциалу.

В прошлом году Сенат принял поправку, в которой говорится, что преамбула «не налагает юридические обязательства на стороны». Сенат этой поправкой дает понять, что Соединенные Штаты  имеют право создавать противоракетную оборону безо всяких для себя последствий. Однако Кайл отметил, что в российском законе об утверждении договора говорится прямо противоположное, и что министр иностранных дел России Сергей Лавров подтвердил это в своих недавних заявлениях.

Лавров сказал, что любая из сторон может выйти из договора в крайних обстоятельствах. «Мы убеждены, что создание Соединенными Штатами полномасштабной глобальной системы противоракетной обороны будет именно таким крайним обстоятельством». Эти слова российского министра привел Кайл.

Кайл отметил, что такое толкование «в корне несовместимо» с американским, поскольку оно дает России возможность выйти из договора, если Соединенные Штаты  Америки, как и планировалось, будут расширять свою систему противоракетной обороны в Европе. Он также привел положение российского закона, подтверждающее такое толкование, основанное на достигнутой «договоренности». Кайл сказал, что направит в Госдепартамент запрос о том, существуют ли подобные договоренности, подтверждающие российское толкование.

«Что это за договоренности? – спрашивает Кайл, отмечая, что у Сената не было доступа к переговорам. – Здесь существует потенциал для возникновения крупной конфронтации между Сенатом и администрацией, если администрация не раскроет полностью Сенату все детали по данному вопросу».

Кайл привел сегодня и другие несоответствия, включая уверенность России в том, что сокращения в рамках нового СНВ распространяются и на неядерные стратегические вооружения, хотя Соединенные Штаты  думают иначе. Он также заявил, что хотя стороны договорились обмениваться данными о полетах ракет, российское законодательство обмен такой информацией запрещает.

«Я не знаю таких случаев, когда США ратифицировали двусторонний договор вопреки наличию явных свидетельств отсутствия согласия по основным его положениям», - сказал Кайл. Он добавил, что хотя договор этот рассматривается как составная часть «перезагрузки» отношений с Россией, «такое возможно … только если стороны действительно договорятся относительно смысла и значения основных положений договора».