С перспективы нескольких недель, которые прошли со времени фальсифицированных Александром Лукашенко выборов в Белоруссии, жестокого разгона протестов оппозиции и не ослабшей по сей день волны репрессий, стало отчетливо видно, что польская восточная политика потерпела на этом направлении сокрушительное поражение.
Активность польской дипломатии на последних белорусских выборах закончилась катастрофой, т.к. была основана на непрофессиональной, желаемой, а не реальной оценке ситуации в этой стране. Наиболее популярный до последнего времени лидер белорусской оппозиции, демократ Александр Милинкевич отказался от участия в выборах, когда стало ясно, что Евросоюз его не подержит, поскольку не хочет раздражать Россию, считающую Милинкевича «слишком прозападным» политиком.
Взамен польская дипломатия совместно с немецкой открыто поддерживала политически слабого, считающегося пророссийским, кандидата, которого ни при каком раскладе не могло поддержать абсолютное большинство белорусской оппозиции. Неужели польский МИД рассчитывал, что на выборах случится какое-то чудо? Как оценить уровень анализов, на которых основывала свои действия польская дипломатия? Пользовались ли эти действия поддержкой со стороны России, и если да, то почему она завершилась в день выборов?
Успехи Москвы, поражение Варшавы
Видимо, Россия в очередной раз обыграла главу МИД Сикорского (Radosław Sikorski) и весь Европейский Союз, склонив их отстранить от выборов имевшего большие шансы на хороший результат Милинкевича и оставив их на поле битвы с проигравшим, побитым и арестованным Владимиром Некляевым. Москва реализовала все свои цели: убрала прозападного, опасного для себя кандидата, договорилась с Лукашенко, усилив его зависимость от себя, и оттолкнула Белоруссию от Европы.
Польша проиграла. Но польская дипломатия не умеет извлекать выводы даже из своего поражения. Все указывает на то, что МИД Польши продолжает двигаться в тупиковом направлении и вместо того, чтобы поддерживать весь спектр белорусской оппозиции, хочет продвигать лишь один уже потерпевший поражение вариант, который после выборов не имеет никаких ни политических, ни организационных тылов. [...]
PR-неудачей МИД является и громко заявленная в СМИ «отмена Польшей платы за визы» для белорусов, чтобы «приблизить их к Европе». На практике оказывается, что отмена оплаты касается только виз для участников культурных мероприятий, у которых должно быть приглашение из Польши, так что, в реальности, - узкой группы белорусской элиты, которая и раньше могла без проблем приезжать в нашу страну.
Ни о каком массовом повороте в сторону белорусов нет и речи. А о запуске т.н. малого приграничного движения с Белоруссией, о котором польский МИД трубил не один год, можно уже забыть. Равно как и обещанная МИД после выборов «быстрая помощь» демократическим силам в Белоруссии застряла где-то в бюрократическом болоте этого ведомства.
Пока также неизвестно, каким образом польские власти собираются наказать тех, кто несет ответственность за жестокие репрессии в Белоруссии. МИД, правда, обещает составить «черный список» белорусских чиновников, которым должен быть запрещен въезд в Польшу, но неясна ни его длина, ни конкретные имена тех, кого в этот список включат, а также не сведется ли он случайно снова к символическим санкциям в отношении нескольких десятков представителей режима.
Санкции должны быть болезненными
Для быстрой демократизации Белоруссии нет простого рецепта, так же, как нет его и на то, чтобы заставить Александра Лукашенко уважать права польского меньшинства в этой стране. Разумеется, такой «волшебной палочки», которая бы превратила жестокого диктатора в евродемократа, ни у кого нет.
Но независимо от избранной тактики возможны и совершенно необходимы три вещи. Во-первых, реальные, а не основанные на желаемом представлении диагноз и оценка ситуации; во-вторых, последовательная политика в отношении режима, которая должна проистекать из этого диагноза; и в-третьих, простая честность.
Если мы исходим из того, что диктатор склонен к уступкам только перед лицом политических и экономических санкций (а 16-летний опыт политики в отношении Белоруссии показывает, что это, скорее, так), то нужно использовать такие санкции, которые будут для него действительно болезненными. Если же мы исходим из того, что мы, как ЕС, способны склонить его к уступкам посредством экономического сотрудничеств, то нужно предложить такие условия, которые будут для него действительно привлекательными.
К сожалению, в прошлом ЕС использовал в отношении Лукашенко такие санкции, которые не были действительно чувствительными для режима: запрет въезда в Евросоюз для 40 чиновников – был самое большее символическим жестом. Чтобы визовые санкции были эффективны, они должны также распространяться на репрессивный аппарат на местах: судей, прокуроров, работников КГБ.
Аналогично неэффективными «санкциям» была отмена Евросоюзом торговых преференций для Белоруссии. Потери в размере 200-300 миллионов долларов в год не могут угрожать даже такой слабой экономике, как белорусская.
А вот полное экономическое эмбарго ЕС на белорусские продукты возымело бы должный эффект. Из-за того, что половина белорусского экспорта попадает сейчас на европейский рынок, Лукашенко, если бы хотел избежать краха собственной экономики и вызванных этих волнений на социальном фоне, пришлось бы уступить такому давлению. Следует отметить, что именно такую политику санкций (не столько экономических, сколько энергетических) многие годы использует в отношении Лукашенко Россия, эффективно реализуя, таким образом, свои интересы в Белоруссии: перенимая контроль над белорусской энергетикой, усиливая военное присутствие, навязывая свои таможенные правила, а в скором времени, возможно, и собственную валюту.
Неудача «Восточного партнерства»
К сожалению, сегодняшний Евросоюз не в состоянии предпринять такие же решительные действия. Более того, из неудачи предыдущих (в сущности, фиктивных) санкций многие европейские и польские политики делают вывод о неэффективности санкций в принципе. Но как можно это оценить, если действительно реальных санкций в отношении Лукашенко никогда не было?
Аргумент отказа от санкций был бы, допустим, при условии, что взамен ЕС мог бы предложить Лукашенко такой уровень экономического и кредитного сотрудничества, который мог бы уравновесить экономическую зависимость Белоруссии от России. Ведь очевидно, что любого рода сближение с Западом означало бы для Минска, раньше или позже, неотвратимый экономический ответ Москвы.
К сожалению, предложение в виде программы «Восточное партнерство» (несомненно, перехваленное) в случае Белоруссии оказалось неудачей. Даже бывший директор совхоза в состоянии подсчитать, что финансовое предложение в рамках партнерства не поможет решить даже малой части экономических проблем Белоруссии, в какой-либо степени сделать ее менее зависимой от России или ощутимо модернизировать разваливающуюся инфраструктуру страны.
Тем временем европейские министры, включая министра Сикорского, кажется, по сей день воспринимают свою (по большей части бюрократическую) инициативу Восточное партнерство» как какое-то неслыханное цивилизационное благодеяние, от соблазна которого не сможет удержаться диктатор. Пора протрезветь от этих мечтаний и в конце концов понять, что использовавшийся в отношении Лукашенко «кнут» был в действительности ветвью оливы, а предлагаемая ему «морковка» оказалась гнилой петрушкой. […]
Поражения разного калибра
Правительство «Гражданской платформы» (PO) пыталось достичь быстрого успеха, улучшая отношения с Белоруссией даже ценой польского меньшинства, отказа от реальной поддержки демократических сил в этой стране, закрывая глаза на нарушения там прав человека. Сложно припомнить, чтобы за этот период прозвучало хотя бы одно выступление министра Сикорского в защиту этих прав. Даже когда в белорусской тюрьме после 90-дневной голодовки протеста незаконно арестованный оппозиционер Николай Автухович находился на краю жизни и смерти, официальная Варшава молчала. В представлении польского МИДа это наверняка было проявлением т.н. realpolitik. Однако кроме согласия белорусской стороны на крупную частную инвестицию Яна Кульчика (Jan Kulczyk) (польский миллиардер – прим. пер.) в Гродненском районе положительные эффекты этой realpolitik обнаружить сложно. В отличие от длинного списка поражений, которых в этот период было очень много.
Одна из важнейших задач польской политики – это, без сомнения, участие в созидании будущего Восточной Европы. Политика в отношении Белоруссии имеет для нашей страны в данном случае ключевое значение. К сожалению, в результате вышеупомянутых упущений, ошибочных оценок, бюрократической инерции, медлительности, самоуправства, пренебрежения гражданским сектором, неверно понятой политкорректности и подчинения интересов страны собственному имиджу мы понесли на этом направлении серьезные политические потери, которые нам придется исправлять долгие годы. И чем раньше мы начнем, тем лучше.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В ходе белорусских президентских выборов Москва реализовала все свои цели: убрала прозападного, опасного для себя кандидата, договорилась с Лукашенко, усилив его зависимость от себя, и оттолкнула Белоруссию от Европы. А вот Польша проиграла.
