Реалистическая призма: Ливия и мировой нефтяной шок

Станет ли падение режима Муаммара Каддафи спасением для России, Саудовской Аравии и Венесуэлы? Даже без принудительного ухода "брата-лидера" и неопределенности последующего междувластия, длительная ливийская гражданская война, которая нанесет ущерб энергетической инфраструктуре страны, вернет энергетические цены на уровень 2008 года. Джошуа Шеньер (Joshua Schenyer), наблюдающий за ситуацией, мрачно заключил, что «неважно, что последует дальше в смертоносном политическом противостоянии, нефтяной сектор стран ОПЕК практически точно пострадает, что приведет к долгосрочным срывам поставок или даже перманентному ущербу. Ни один из нескольких возможных исходов не является благоприятным для ливийской нефтяной промышленности – кровотока ее экономики – или для цен на нефть».

Хаос уже урезал ливийское производство нефти до 400 000 баррелей в день – от нормального 1,6 миллионов баррелей. Тем временем количество природного газа, поставляемого в Италию через трубопровод Greenstream, упало на 73%, до 6,8 миллионов кубометров, с обычных 25,5 миллионов кубометров, которые обычно следуют на север через Средиземное море.

Хорошие новости в том, что срыв энергетических поставок из Ливии может компенсироваться – однако это будет дорогого стоить. Уже на этой неделе цены на нефть превысили отметку в 100 долларов за баррель. Если мы добавим к этому возможность серьезных беспорядков в Алжире, который отменил свое долговременное чрезвычайное положение, высоки шансы на то, что цены пересекут рекордную отметку 142 доллара за баррель, которую мы наблюдали 3 года назад. Однако даже если в Алжире будет спокойный переход власти, самые скептичные аналитики по-прежнему сходятся в том, что ярко выраженный кризис в Ливии будет поддерживать цены выше отметки 100 долларов за баррель.

Очевидно, что это отрицательно скажется на мировой экономике и на странах-потребителях нефти. Однако есть и те, кто получит выгоду от кризиса в Северной Африке. Первая в ряду – как это ни парадоксально, учитывая волны беспорядков, которые наносят удары по Ближнему Востоку, - это Саудовская Аравия. В климате выросших цен на нефть саудовское министерство финансов сможет легче позволить себе недавно анонсированные королем Абдаллой подачки саудовским гражданам в размере 36 миллиардов долларов, включая новые субсидии и списания задолженностей. Кампания по инвестированию в благосостояние шиитского населения нефтеносных восточных районов нацелена на то, чтобы превратить ээто исторически подавляемое и изолированное меньшинство в держателей акций благосостояния королевства. Однако меры Абдаллы это лишь первый шаг. Чтобы избежать нестабильности, ему и королевской семье придется продолжить эти инвестиции.

Большинство людей полагают, что Саудовская Аравия применит свой внушительный резерв мощности, чтобы компенсировать недостачи, образовавшиеся в результате нестабильности в Ливии. Однако у саудовского правительства, которому необходимо больше тратить на социальные программы, есть реальный стимул не допускать резкого падения цен. Добавьте к этому повышение спроса с саудовского министерства финансов в плане финансирования усилий по стабилизации ситуации на Аравийском полуострове вообще – начиная от Йемена, который полагается на щедрость Эр-Рияда в расчете на то, что он поможет оплатить оснащение армии, - и на выходе получите, что у Саудовской Аравии нет резона стремиться облегчить мучения мировых потребителей нефти, которым грозит повышение цен на нефть.

 Россия выигрывает еще больше. Продолжающиеся срывы в поставках природного газа из северной Африки усилят зависимость  Европы от России как надежного поставщика голубого топлива. Перспектива нестабильности даже ставит под угрозу долгосрочные предложения по транс-сахарскому трубопроводу, который должен был перекачивать западно-африканский газ на север к голодным европейским потребителям. Международные нефтяные компании, такие как BP и Exxon Mobil, подписавшие соглашения с российской государственной компанией Роснефть по развитию шельфовых месторождений в Арктике и в Черном море соответственно, увидят, что выросшие цены на нефть оправдывают их инвестиции там. Увеличение нефтяного и газового экспорта, в сочетании с повышением цен, также восстановит российские счета «на черный день», которые серьезно пострадали во время мирового экономического кризиса 2008-2009 гг, предоставив Кремлю обновленную финансовую страховочную сетку, выведя бюджет из дефицита и позволив расширение трат на все, начиная от инфраструктуры и заканчивая оборонными закупками.

Повышение цен на нефть также означает больше денег для венесуэльского лидера Уго Чавеса на финансирование боливарской революции, в частности на социальные траты на низшие классы, которые формируют основу его политической поддержки. Кроме того, беды Каддафи в сочетании с очевидной нестабильностью на Ближнем Востоке покупают некоторую долю политической страховки для Чавеса. Нефтяная забастовка 2002 года в Венесуэле и попытка переворота имели разрушительное действие на мировые нефтяные цены. Попытка вмешаться во внутренние дела Венесуэлы теперь будет ограничиваться нежеланием делать что-то, что может дестабилизировать другого крупного нефтедобытчика.

Есть и те, кто потенциально потеряет, и первый тут – американский президент Барак Обама. Повышения цен на энергию могут снова ввергнуть мировую экономику в рецессию. Экономисты предупреждают, что если цены на нефть будут оставаться выше уровня 100 долларов за баррель в течение продолжительного времени, это сократит американский ВВП, поскольку повышение цен на энергию означает уменьшение потребления. Хотя шансы на полномасштабную рецессию остаются слабыми, новое давление на американскую экономику может приостановить имеющее место ограниченное восстановление, не дав таким образом дороги оживлению на рынке труда и общественному доверию, которые имеют ключевое значение для шансов президента на переизбрание в 2012 году.

Поскольку краткосрочные перспективы президента могут попасть под негативное влияние таких событий, встает вопрос о том, а не станет ли этот возможный нефтяной шок последней каплей, которая переполнит чашу беспечности касательно энергетических альтернатив. Сейчас, когда на заправке американский потребитель привык платить более трех долларов за галлон, – возникнет ли постоянный импульс к развитию более дорогостоящих источников поближе к дому в Северной Америке – таких как нефтеносные пески, сланцевый деготь и синтетическое жидкое топливо? Пока казалось, что нефтяные цены будут долгое время держаться на уровне порядка 40 долларов за баррель, эти проекты не имели особого экономического смысла. Однако что, если за нестабильностью в Ливии последуют серьезные беспорядки в Алжире, или провалится экономическая стратегия короля Абдаллы в Саудовской Аравии, а Иран содрогнется в новой революции? Будет ли всего этого достаточно, чтобы превратить риторику вокруг диверсификации источников энергии в действия?

Краткосрочные победители в беспорядках на Ближнем Востоке могут превратиться в долгосрочных проигравших, и наоборот, если новый энергетический шок окажется катализатором для значительных изменений в мировом энергетическом потреблении.