Ливийский кризис позволил в очередной раз подчеркнуть полную несовместимость характеров Николя Саркози и Ангелы Меркель. Ангела Меркель снова продемонстрировала свою чрезмерную неторопливость, тогда как Николя Саркози действовал в страшной спешке, хоть на этот раз она и была абсолютно оправдана. Союз лидеров Франции и Германии напоминает свадьбу кролика с карпом. Как только в мире возникает новая проблема, кролик немедленно вскакивает на ноги и, ни секунды не думая о том, что может случиться его норой, бросается на амбразуру, пусть даже речь идет о схватке с тигром. Карп в свою очередь сидит, разинув рот, и пускает круги на воде. Отношения Франции и Германии в их взаимодействии и сравнении наглядно показывают, что за определенной чертой внешняя политика всех стран диктуется в первую очередь их руководством. Франко-германская пара выглядит, таким образом, как нечто совершенно несовместимое. И эти разногласия становятся серьезным препятствием на пути формирования общеевропейской внешней политики. Так на каком основании возможно достичь консенсуса лидеров двух стран?
Пока карп прячется, кролик скачет
Ангела Меркель совсем не похожа на Николя Саркози. У них не просто разные характеры, они сами и их политические карьеры выглядят как программные продукты, разработанные на совершенно разных платформах. Меркель нельзя назвать великолепным политическим хищником, который смог избежать ударов или, по крайней мере, зализать раны и попасть на вершину политической пищевой цепочки своей страны. Николя Саркози пришлось уворачиваться от ударов и перейти пустыню первого мандата Жака Ширака с одной лишь флягой Балкан в руке, чтобы в конце концов получить одну из первых ролей на политической сцене и добиться избрания. Ангела Меркель же всего-навсего оказалась во главе своего политического клана христианских демократов, причем практически по случайности. (…)
Ливийский случай продемонстрировал, что там, где Ангела Меркель не знает, как добиться принятия важного международного решения, Николя Саркози способен добиться великолепных результатов. Что еще смешнее, вмешательство в Ливии окончательно заткнуло лепечущую европейскую дипломатию, которая была создана в рамках последней ревизии европейского соглашения. Хотя, возможно, вы уже позабыли, что она вообще существует? Роль верховного представителя ЕС по иностранным делам Кэтрин Эштон (Catherine Ashton) была в лучшем случае довольно невнятной, или же вообще отсутствовала.
То, что мы видим в ситуации вокруг войны в Ливии, означает, что европейская внешняя политика просто не может существовать без общей франко-германской линии. В ливийском вопросе в позициях Франции и Германии всегда было множество расхождений при полном отсутствии взаимопонимания. 10 марта 2011 года Николя Саркози решил «прыгнуть», признав Национальный совет Ливии в качестве официальной власти в стране и единственного легитимного партнера, а также выступив в пользу нанесения авиаударов против режима полковника Каддафи. Ангела Меркель сразу же обвинила Николя Саркози в том, что тот хочет «разделять и властвовать», добавив, что точка зрения французской дипломатии в итоге может лишь сыграть на руку вождю ливийской революции. Германия не раз блокировала предложения Франции в Европейском совете. Германия ни разу не вставала на сторону Франции и даже решила воздержаться на голосовании по резолюции 1973, отказавшись, таким образом, от поддержки своего исторического союзника. Вчера канцлер Меркель объявила, что «Германия не будет вмешиваться» в военную операцию в Ливии. Точно такое же отношение она проявила и во время финансово-экономического кризиса, опасности краха всей экономики Греции и пятидневной российско-грузинской войны: мы все видели ее увиливания, стремление потянуть время и хроническую неспособность принять решение, которое может нанести ущерб ее рейтингам. Очевидно, что Меркель не дотягивает до того уровня, который требует от нее ее должность. Она хорошо справляется с решением внутренних проблем своей страны, но совершенно не понимает, как нужно делать выбор в международной политике. В случае Ливии, у нас практически нет сомнений в том, что история будет на стороне Николя Саркози. Однако, хотите верьте, хотите - нет, после падения режима Каддафи Ангела Меркель без колебаний появится на победном фото и попытается, если возможно, отхватить немалую часть в процессе восстановления экономики страны.
Рейтинги международной политики
Ангела Меркель – это требовательный политический партнер, куда более хитрый, нежели Николя Саркози, который по своей сути прям, открыт и искренен. Меркель регулярно блокирует передачи Николя Саркози, и Ливия является лишь одним из многих тому примеров. Внешняя политика Ангелы Меркель нацелена исключительно на реализацию экономических задач. Как поговаривают, Меркель воздержалась от активных действий в адрес Ливии из страха поставить под угрозу экономические интересы немецких компаний. (…) Кроме того, во время франко-европейского конфликта вокруг выселения цыган Николя Саркози попытался заручиться поддержкой Ангелы Меркель, заявив, что в частной беседе немецкий канцлер рассказала ему, что у Германии были схожие проекты по выдворению кочующего населения. Тем не менее, Меркель оставила Саркози расхлебывать проблемы в одиночестве, публично опровергнув приписанные ей президентом Франции высказывания. В результате же выяснилось, что Берлин все-таки двигался в том же направлении, что и Париж: некоторое время спустя немецкое правительство приняло план по выселению 12 000 цыган за четыре года. Другими словами, в глазах Меркель франко-германское сотрудничество играет какую-то роль только тогда, когда оно может принести ей какую-то выгоду.
В целом же Николя Саркози и Ангела Меркель разделяют один взгляд на внешнюю политику: она должна повышать их рейтинги. Как и Николя Саркози, Ангеле Меркель (хоть и в меньшей степени) приходится иметь дело с кризисом популярности внутри страны. (…) Во время японского кризиса Ангела Меркель была первым главой государства, который отреагировал на него с помощью конкретных мер: так, она немедленно ввела мораторий на продление сроков службы немецких АЭС. Благодаря ядерной энергии французская экономика выбрасывает в атмосферу на 60% меньше СО2, чем германская, хотя немцы по всей видимости гораздо больше обеспокоены проблемами экологии, чем французы. Предвыборный прицел Ангелы Меркель идет наперекор здравому смыслу. Внешняя политика Николя Саркози и в частности его действия в ливийском вопросе также преследуют аналогичную цель: обелить его в глазах избирателей. (…) Вообще, его внешнеполитическая линия претерпела целый ряд изменений: активная защита прав человека во время предвыборной кампании, реальная политика во время президентского мандата и, наконец, гуманистическое военное вмешательство с приближением новых выборов. Хотя какой избиратель об этом вспомнит?
