Битва валькирий

Их называют амазонками, валькириями, ястребицами, дургами.

Есть что-то несомненно мифологическое в группе сильных женщин, надвигающихся, чтобы встряхнуть президента и вывести его из его состояния, в котором доминируют деликатные чувства, чтобы показать ему путь к войне. И есть что-то решительно предсказуемое по поводу парней в Белом доме, которые сопротивляются данной линии из страха перед тем, что она заставить президента выглядеть так, будто он под каблуком.

Пока неясно, получат ли валькирии доверие, влияние и уважение, или на них возложат вину за Ливию. Но все зачарованы такой гендерной перебранкой: упрямые и противодействующие мужчины - генералы, министры обороны, ведущие советники по национальной безопасности в Белом доме мужского пола - поддались под напором ожесточенных женщин в окружении президента Обамы, убедив его взять себя в руки и выступить против безумного Каддафи.

Как странно видеть дипломатов в роли ястребов и военных в роли голубей.

«Девушки меряются силами с парнями и одолевают их», - заявила на передаче Meet the Press корреспондент New York Times в Белом доме Хелен Купер.

Раш Лимбау (Rush Limbaugh) прошелся по президенту и его клубу «мужчин-либералов», заявив: «Конечно, мужчины были против. Это новые кастраты… они просто маменькины сынки!»

Сьюзан Райс, представитель в ООН и бывший советник по Африке в администрации Клинтона, была просто околдована Руандой. Саманта Пауэр, советник по национальной безопасности, которая написала обласканную премиями книгу о геноциде, думала о Боснии. Гейл Смит, еще один старший советник по национальной безопасности, была советником президента Клинтона по Африке после резни в Руанде. Хиллари Клинтон, поначалу скептик, обратила внимание на других женщин (отбросив тот достаточно напряженный момент, когда во время праймериз 2008 года Пауэр назвала ее «монстром»). Возможно, она также провела доверительные разговоры с Биллом, чьи сожаления по поводу Руанды несомненно повлияли формирование ее рекомендации по вопросу о бесполетной зоне в Ливии.

Как странно видеть Раша и Саманту Пауэр по одну сторону баррикад.

Мы прошли долгий путь от феминистской теории международных отношений два десятилетия назад, которая выражалась в стереотипах, что агрессия - это «мужское», а умиротворение и соглашательство - «женское». А со времен Хелен Калдикотт, австралийского педиатра и активиста борьбы против атомной энергетики, которая неодобрительно отмечала «психосексуальные обертона» военной терминологии, такие как «установщик ракеты» (по-английски missile erector, название, которое перекликается со словом «эрекция» - прим.перев.) или «тяговооруженность» (по-английский thrust-to-weight ratio, название буквально переводится как «соотношение силы толчка к весу» - прим.перев.). Калдикотт в своей книге «Ракетная зависть» писала: «Я недавно посмотрела запись пуска ракеты MX. Она медленно выросла из-под земли в облаках дыма и пламени и потянулась в воздух - это было действительно очень сексуальное зрелище, а когда будучи вооруженной десятью боеголовками она взорвется, то это будет просто-таки оргазм».

В истории были женщины, которые разбивали половые стереотипы, от Клеопатры до Голды Мейр и «железной леди» Маргарет Тэтчер, чьи критики слева разнюхали, якобы, что она и не женщина вовсе. Будучи представителем в ООН, Мадлен Олбрайт выражала несогласие с Колином Пауэллом по поводу интервенции на Балканах - «Какой смысл иметь весь этот военный арсенал, о котором вы всегда говорите, если мы не можем его использовать», - спрашивала она его, а Конди Райс также подталкивала вперед Дика Чейни и Джорджа Буша по вопросу о вторжении в Ирак.

Когда президент Обама слушал своих воинственных муз, это дало доморощенным психотерапевтам массу пищи для размышлений. Как написал мне тут один: «Круто, рассудочный президент выбирает страсть и эмоции (права человека, Саманта, Хиллари, Сьюзан) вместо разумного и стратегического подхода (Боб Гейтс, Том Донилон). Не образец ли это поведения, заложенного его мамой и Мишель (Обамой) - что последнее слово за женщиной?»

Советники Белого дома не поддерживают и даже отрицают идею сюжета в стиле «парни против девчонок». Высокопоставленный представитель администрации написал в e-mail Майку Алену из Politico, что Пауэр, Смит и Хиллари Клинтон даже не присутствовали на встрече, где президент решил идти вперед и сказал Райс, что пора добиваться одобрения ООН для бесполетной зоны. Возможно, они уже нервничали по поводу того, что президент осматривал достопримечательности в Рио со своими собственными девочками и наблюдал за выступлениями барабанщиков, пока сенаторы типа Джеймса Уэбба и Ричарда Лугара обвиняли его в превышении своих полномочий в Ливии, а Деннис Кучинич заговорил об импичменте.

Какова бы ни была причина, парни так испугались того, что президент станет слюнтяем, преследуемым фуриями, что они зашли так далеко, что заявили, что трех из женщин даже нельзя допускать в комнату, где принимается Решение! Так что, возможно, женщины были там, где им место? На кухне?

Какими бы убедительными не были варианты с половым разделением, еще более интересно взглянуть на параллели между Обамой и Бушем. Кандидат Обама говорил о возможном ударе по Ирану: «У президента нет полномочий по Конституции единолично принимать решение о военном ударе в ситуации, которая не предусматривает необходимость противодействия непосредственной угрозе стране».

В итоге оба мужчины начали войны, и процесс принятия решений в этих вопросах больше определялся минутным порывом и необходимостью реагировать, нежели дисциплиной и твердостью.

Осуждая десятилетие, когда президенты отдавали приказы о военных операциях «на автопилоте», сенатор Уэбб заявил Андреа Митчелл на MSNBC: «У нас не было обсуждения… Это нет тот способ, которым, как предполагается, должна функционировать наша система».