Создание Европейского Союза и появление у него единого руководства должны были дать достоверный ответ на знаменитый вопрос Генри Киссинджера: кому мне звонить, когда я хочу поговорить с Европой?
Но ранее непубликовавшиеся работы убитой российской журналистки Анны Политковской, которые, наконец, были переведены на английский язык, содержат гораздо более тревожный ответ. В интервью Политковской с европейскими лидерами каждый раз проступает один человек, дергающий за ниточки – Владимир Путин.
В 2001 году у Политковской была возможность спросить тогдашнего премьер-министра Британии Тони Блэра, почему он демонстрирует такое расположение к человеку, ответственному за вторую чеченскую войну и безжалостно консолидирующему власть, одновременно систематически уничтожая гражданские свободы, насладиться которыми у россиян было так мало времени.
«Хорошо относиться к г-ну Путину – это моя работа как премьер-министра», - ответил г-н Блэр.
Как низко пала Британия. Но дело было не только в г-не Блэре. В ходе президентской кампании тогдашнего французского премьер-министра Лионеля Жоспена Политковской удалось загнать его в угол, чтобы спросить, разговаривал ли он с г-ном Путиным по поводу нарушения прав человека в Чечне. Вот их разговор, вначале отвечает Жоспен:
- О, нет, только не это. Боже, только этого нам не хватало.
- Но почему вы этого не сделали?
- Почему вы спрашиваете меня об этом в Лориане?
- Я – журналистка из России, и ваша пресс-служба специально пригласила меня сюда, чтобы я могла спросить вас об этом.
- Нет, нет и еще раз нет. Это все слишком сложно.
- Но, премьер-министр, пожалуйста, расскажите нам, как отношения между Жоспеном и Путиным будут отличаться от отношений между [тогдашним президентом Франции Жаком] Шираком и Путиным, если вы вдруг станете президентом. Чего России следует ожидать от Франции в этом случае?
- А, эти вопросы. Путин… Господи. О, нет, только не это. Сегодня я буду говорить только о море. Спросите меня что-нибудь о море!
Последнее собрание работ Политковской называется «Стоит ли журналистика того, чтобы за нее умереть?» Для самой Политковской дело, очевидно, того стоило: ей многократно угрожали приспешники собственноручно выбранного г-ном Путиным для Чечни боевика-превратившегося-в-сатрапа Рамзана Кадырова, не раз бывшего объектом журналистских расследований Политковской, и, в конце концов, она была убита в Москве. Она решила, что истина важнее ее собственной жизни.
Книга была опубликована на русском, а в прошлом месяце, наконец, переведена на английский. Раздел книги, включающий в себя вышеупомянутые истории, также содержит рассказ о ее встрече с горюющей матерью Ингеборги Фосс, норвежской медсестры Красного креста, убитой в Чечне.
Мать Ингеборги Сигрид сдержала слезы – несмотря на то, что интервью проходило у могилы ее дочери. (Поневоле задумываешься, не было ли слишком жестоко устроить интервью в таких декорациях, хотя они и были подходящими с сентиментальной точки зрения.) Однако отвага дочери Сигрид столкнулась с трусостью норвежского МИДа – министерство даже не поинтересовалось, ведет ли Россия расследование смерти Ингеборги.
Более того, Сигрид рассказала Политковской, что та – первый человек из России на могиле Ингеборги. «А что насчет норвежцев?» спросила Политковская. «Норвежцы тоже не приходят», - ответила Сигрид.
Политковская спросила у норвежского журналиста, почему Норвегия не настаивает на том, чтобы Россия расследовала дело. Ответ, по сути, был таким: Россия другая.
«К сожалению, это типичная европейская позиция, - писала Политковская. – Сегодня Россию считают отдельной, живущей по своим правилам территорией, где, с молчаливого согласия глав европейских государств, Европейского парламента, Совета Европы и ОБСЕ, граждане могут жить по законам, сильно отличающимся от тех, что приняты на остальном европейском континенте, по законам, которые остальной Европе и в самых страшных кошмарах не снились».
Полагаю, европейцы могут утешать себя тем, что были не одиноки в своем трусливом прогибе перед русским медведем. Как указывает в своей книге «Скрытый Иран» (Hidden Iran) автор Рэй Такейх (Ray Takeyh), мусульманский мир был в ярости из-за нарушений прав человека в России и рассказов о расправах с гордыми мусульманами Чечни – однако Иран хранил молчание.
Похоже, что экспорт исламской революции был остановлен у границ России. «Учитывая тот факт, что Иран посчитал, что в его национальных интересах – не настраивать Российскую Федерацию против себя, он практически полностью игнорировал бедственное положение чеченцев, несмотря на то, что идея, за которую они боролись, была исламской», - пишет г-н Такейх.
Г-н Путин отдавал приказы и точка. Единственная страна, хоть что-то говорившая по этому поводу, были Соединенные Штаты. Джордж У. Буш даже встретился с Политковской, будучи президентом, когда со встречи в Кремле он отправился на разговор с некоторыми из самых грозных интеллектуальных оппонентов российской власти.
Но всему этому пришел конец, когда президент Обама объявил о «перезагрузке». Теперь мы должны считаться с высоко ценимой Россией «сферой ее влияния». Системы ПРО в Чехии и Польше исчезли, им на смену пришел новый СНВ-3.
Анна Политковская отдала свою жизнь, пытаясь показать миру настоящую природу государства террора, столь тщательно созданного г-ном Путиным, пока весь мир смотрел в другую сторону. Это посмертное собрание ее эссе демонстрирует, насколько безрассудной и наивной является политика перезагрузки.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Создание Европейского Союза и появление у него единого руководства должны были дать достоверный ответ на знаменитый вопрос Генри Киссинджера: кому мне звонить, когда я хочу поговорить с Европой? Но в книге Анны Политковской содержится гораздо более тревожный ответ. В интервью Политковской с европейскими лидерами каждый раз проступает один человек, дергающий за ниточки – Владимир Путин.
