Музыковед Витаутас Лансдбергис предложил свою аранжировку знаменитой песни «День Победы». Не Тухманов, конечно, но не стреляйте в пианиста, он играет как умеет. Для небольшого любительского хора вполне сгодится: «Этот день – искусственное изобретение Сталина, чтобы отделить победу Советского Союза, как решающую, от победы демократических союзников. Для них война закончилась 8 мая, фактически даже 7, но Сталин потребовал дополнительного подписания. Эта историческая дата известна всему миру, а Сталин сделал себе отдельный праздник. Не думаю, что мы должны мириться со сталинизмом».
Только не думайте, что наш главный европарламентарий отметил его 8 или даже 7. Для Ландсбергиса освобождение Европы от нацизма силами Красной армии – всего лишь миф. Стараниями многих и многих ландсбергисов современные школьники в Европе и Америке сегодня убеждены, что именно Штаты вместе со своими английскими, канадскими, австралийскими и новозеландскими союзниками взяли Вильнюс, Варшаву, Вену, Берлин и Прагу. Пройдет какой-то десяток-другой лет, и наши кинематографисты снимут нам встречу на Эльбе армии союзников с литовскими партизанами. Сын отряда, мальчик Витаутас неполных 13 лет исполняет бойцам на привале музыку Чюрлениса.
Отмечать или не отмечать День Победы, задается искусствоведческим вопросом профессор Ландсбергис. Как это ему ни неприятно, немалая часть граждан Литвы этот день отмечает. Автор двух стихотворных рефлексий решил для себя, что они тоже рефлексируют. Ландсбергис сказал, «что это больше связано с личными воспоминаниями людей, как они участвовали в войне, хотя не обязательно делали это по своей воле». «Какая-то часть граждан Литвы, возможно, и участвовала в войне на стороне СССР, хотя и не обязательно по своей воле, так как была призвана в армию. И потом им была оказана честь, и они до сих пор это помнят, как и то, что это была победа, в которой они участвовали. Нельзя запретить им вспоминать и испытывать чувство победы».
Ну, спасибо, уважил стариков-ветеранов. Разрешил выпить в этот день валерьянки, потому что о закуске для фронтовиков власти не позаботились. Сидите у пустого холодильника и вспоминайте, Ландсбергис разрешил. Он, похоже, в этом вопросе пошел дальше Адамкуса и Грибаускайте, они 9 мая в Москву ни ногой. Проклиная окончание военных действий в Европе, как начало второй оккупации Литвы, большинство литовских политиков как-то забывают оккупацию третью – нацистскую. Или она была для них освобождением?
Вот где собака зарыта, а не в разнице во времени между среднеевропейским (берлинским) в 23 часа 01 минуту 8 мая, когда была подписана капитуляция генерал-фельдмаршалом Кейтелем, и московским, на два часа позже. Можете переименовать немецкую овчарку в восточноевропейскую, что при советской власти и произошло. Кого сегодня, через 66 лет после окончания самой кровавой войны, волнуют соображения товарища Сталина. Все эти годы мы вспоминали наших погибших, а они были в каждой семье, и ту непомерную цену, за которую не стояли, которую заплатили.
Фальсификация истории никогда не бывает убедительной, если в бочку лжи не положить ложку правды. Советские газеты и Совинформбюро по радио голосом Левитана действительно сообщили о Победе в 6 утра 9 мая. Логика Сталина достаточно четкая, читайте его речь 9 мая: «…7 мая был подписан в городе Реймсе предварительный протокол о капитуляции. 8 мая представители немецкого главнокомандования в присутствии представителей Верховного командования союзных войск и Верховного главнокомандования советских войск подписали в Берлине окончательный акт капитуляции, исполнение которого началось с 24 часов 8 мая».
Не удовлетворили Верховного главнокомандующего фигуры подписавшего 7 мая в Реймсе капитуляцию генерал-полковника Альфреда Йодля и принявшую ее советского генерал-майора Ивана Суслопарова и американского генерала Уолтера Беделла Смита. Французский генерал Франсуа Севез освидетельствовал их подписи. Капитуляция вступала в действие через сутки - в 23 часа 1 минуту 8 мая. Не самый высокий уровень, согласимся. Гуляет версия, что, приняв в Реймсе капитуляцию немцев, американцы и англичане пытались присвоить победу Красной армии. На самом деле в штабе Эйзенхауэра изначально исходили из того, что наверняка потребуется еще одна церемония. Поэтому генерала Йодля заставили подписать еще один документ, известный только историкам:
«Германские представители обязываются прибыть с соответствующими полномочиями в указанные Верховным главнокомандующим союзническими экспедиционными силами и советским Верховным командованием время и место для осуществления официальной ратификации этого акта о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил».
Эйзенхауэр торопился, потому что опасался дальнейших жертв, и Суслопаров запросил Москву, но ответа так и не получил. Думается, он, прошедший войну, с логикой Эйзенхауэра согласился. Судьбы подписавших капитуляцию в Реймсе сложились по-разному. Генерал Смит после войны был послом в Советском Союзе, служил в государственном департаменте, стал директором ЦРУ.
Карьера генерала Суслопарова сложилась не так удачно.
11 мая его вызвали в Москву. Начальник Главного разведывательного управления генерал-лейтенант Иван Иванович Ильичев приказал ему написать объяснительную записку на имя начальника Генерального штаба генерала армии Алексея Иннокентьевича Антонова.
Суслопаров подробно объяснил, почему он поставил свою подпись, добавив вполне искренне:
«Полная и безоговорочная капитуляция немецких вооруженных сил означала полную победу нашей Красной армии и союзников над Германией и конец войны. Это вольно или невольно вскружило мне голову, так как такого именно конца войны ожидали не только мы, военные люди, но и все прогрессивное человечество».
Это простодушие жизнь генералу и спасло.
Узнав, что его телеграмма с запретом что-либо подписывать опоздала, Сталин сказал, что лично к Суслопарову претензий нет. Но фактически на этом продвижение генерала по служебной лестнице остановилось. После возвращения в Москву его назначили начальником Высших курсов усовершенствования командного состава Советской Армии.
В 1955 году генерал-майора артиллерии Ивана Алексеевича Суслопарова отправили в запас по состоянию здоровья. Умер он 16 декабря 1974 года, похоронен на Введенском кладбище. Но не в ГУЛАГе!
А дальше события развивались так. Маршал Жуков получил директиву из Москвы: «Ставка Верховного главнокомандования уполномочивает вас ратифицировать протокол о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил».
В помощь Жукову отправили в Берлин заместителя наркома иностранных дел Андрея Вышинского, главного в Наркоминделе юриста-крючкотвора. Утром 8 мая со всеми документами Андрей Януарьевич вылетел в Берлин. Его сопровождала группа дипломатов. Церемонию устроили в одном из немногих сохранившихся зданий столицы Германии - офицерском клубе военно-инженерного училища.
Акт о капитуляции подписали маршал Жуков и представители американской, британской и французской армий. Эйзенхауэр не прилетел, прислал своего заместителя - главного маршала авиации Великобритании Теддера. Немцев – генерал-фельдмаршала Кейтеля, генерал-полковника авиации Штумпфа и адмирала Фридебурга, которые привезли с собой полномочия, подписанные Деницем, доставили в Берлин британские офицеры.
Все началось ровно в двенадцать ночи. На сей раз акт подписали на трех языках - русском, английском и немецком. Церемония закончилась, когда уже наступило 9 мая - в ноль часов сорок три минуты. Торжественный прием продолжался до утра.
Неплохо бы Ландсбергису знать историю. Но историю сегодня не хотят знать не только в Литве, но даже в Грузии. Там тоже идет отчаянная полемика, какую дату отмечать. Президенту Саакашвили трудно отрицать национальность Верховного главнокомандующего, да и Мелитон Кантария, водрузивший знамя над Рейхстагом, был грузином. Вот вам судьба ветерана: в 1993 году был изгнан из Абхазии, переехал в Тбилиси, оттуда уехал в Москву, где и скончался…
Высшие грузинские чиновники сегодня рассуждают о том, что «отмечать нужно 8 мая, как и все прогрессивное человечество», но отмечают и 9, правда, с оговорками.
В Молдове тоже варят мамалыгу теперь 8 мая, но не все, а те, кто у кормушки и на мамалыгу с маслом и брынзой деньги есть. Таких немного. В соседней Латвии тоже раскол по вертикали: верхи как могут отмечают официальную дату 8 мая, а низы не хотят и гуляют 9.
Мудрое решение приняла, по моему мнению, ООН: 8 и 9 мая – дни памяти и примирения.
Глупо и мелко, подло по отношению к мертвым и живым делить великую Победу по датам. Когда-то, в сталинские годы, людей сажали за то, что похвалили американский студебеккер. Сегодня рассуждают о решающей роли ленд-лиза, американской тушенки, самолетах «Кобра» и танках «Шерман», автомобилях «Виллис» и Втором фронте. Победили бы без всего этого? - Победили бы, - утверждают серьезные историки, - только бы еще более кровавой ценой, и не в мае 45-го, а в каком-нибудь апреле 47-го. И тогда, должны понимать мы, многих сегодняшних спорщиков попросту не было бы.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Музыковед Витаутас Лансдбергис предложил свою аранжировку знаменитой песни «День Победы». «Этот день – искусственное изобретение Сталина, чтобы отделить победу Советского Союза - как решающую - от победы демократических союзников. Для них война закончилась 8 мая, фактически даже 7, но Сталин потребовал дополнительного подписания», - считает он.
