СТАТЬЯ ОПУБЛИКОВАНА 4 ИЮНЯ 1923 ГОДА
Сегодня мы публикуем первую статью из целой серии материалов, поступивших от нашего хорошо осведомленного корреспондента и посвященных нынешней ситуации в России. Основной поток информации о современной России носит, как правило, отрывочный характер и не передает полной картины происходящего – это, согласитесь, большой недостаток. Однако, сотрудник нашей газеты является не только экспертом по международным делам. В отличие от многих других лиц, которые впервые оказались в России лишь при советской власти, наш корреспондент работал в этой стране еще задолго до революционных потрясений. К тому же, он владеет русским языком.
Таким образом, наш корреспондент может вполне компетентно сравнивать Россию довоенную с Россией современной. Более того, он может дать точную оценку тем изменениям, которые произошли в этой стране за время революционных потрясений. Мысль об изменениях мы подчеркнем здесь особо, потому что даже при большевистском деспотизме Россия продолжает меняться, и теперь мы видим: то, что могло существовать еще каких-нибудь два года назад, теперь существует лишь отчасти. Вот почему нам необходимо время от времени обновлять информацию о России; этим как раз и занимается наш корреспондент. Он рассказал нам о том, как живет Россия сейчас: пребывая в несчастье и печали, эта обездоленная страна все же держится стойко, пытаясь сопротивляться и сбросить оковы. Россией в настоящее время – продолжает наш корреспондент – управляет маленькая группка лидеров Коммунистической партии. Волю именно этих людей Совет Народных Комиссаров доносит до Всероссийского съезда Советов – так называется весьма многочисленное собрание, которое слепо идет на поводу у столь мощного аппарата пропаганды, коего мир еще не видел.
Положения советской конституции применяются – и тут же попираются, как, впрочем, и воля ее создателей – некой тайной полицией, структурой непонятной и зловещей; раньше её называли «Чека», то есть «Чрезвычайной комиссией», теперь же она известна под именем «Государственное политическое управление» [ГПУ]. В руках у этой организации сосредоточена поистине вся власть над жизнью и смертью всех граждан страны. К тому же, ей подвластна судьба любого из всех этих бесчисленных и противоречивых декретов, которые сейчас составляют свод российского права.
В свою очередь, ГПУ послушна целям и побуждениям некой крошечной, но властной группы людей, которая, несмотря на всю эту дутую коммунистическую конституцию, являющуюся одним из источников коммунистического права, и, несмотря на лакейство судебной системы, пытается подчинить своим узкогрупповым целям всю непростую жизнь почти ста миллионов человек – невиданные потуги! Напрашивающееся вроде бы сходство нынешних российских реалий с временами Французской революции вряд ли здесь подходит – нет, скорее всего перед нами явление уникальное, ни на что не похожее, к чему британский народ должен отнестись со всей серьезностью ради собственного же блага и ради будущих судеб мирового сообщества.
Добавим, что корреспондент нашей газеты не пытается концентрировать свое внимание лишь на внешнем, на мишуре – на всех этих странных нововведениях, извращенных методах правления, введенных большевиками. Наоборот, он старается повествовать нам о той жизни, которую русский народ – народ очень похожий на нас – вынужден вести при этом невиданном доселе режиме. Эта жизнь большинству британцев, независимо от их социального положения, показалась бы сущим кошмаром. Но самым тревожным явлением в современной России нужно признать методичное разложение молодежи, беззащитной перед губительными поветриями общественной жизни.
Однако наибольшее значение имеет следующий факт: при большевистском режиме, несмотря на сам этот большевизм, русский народ продолжает жить и вовсе не собирается сдаваться. У России есть какое-то поразительное жизнеутверждающее начало, которое позволяет этой стране с молчаливым упорством сопротивляться окружающему ее фанатизму и террору, несмотря на то, что у власти сейчас находятся твердолобые догматики.
Да, большевизм нанес огромный урон России, но Россия повела контрнаступление на большевизм. Сейчас настоящих коммунистов очень мало, их число сокращается. В настоящее время выходит из моды даже видимость сочувствия коммунистическим идеям. В Красной Армии и в государственных учреждениях коммунисты представляют собой хорошо организованное меньшинство, которое все больше и больше беспокоится о своем ускользающем влиянии. Эта обеспокоенность была заметна на недавнем коммунистическом съезде: партия коммунистов, будучи лишена своего сильного руководителя (Ленина), поспешно решила хоть как-то воспрепятствовать выветриванию коммунистических идей в сегодняшней России.
В местных советах и в центральном административном аппарате сотрудники, которые, не являясь коммунистами, обладают здравым смыслом, а также опытом работы в области управления и сфере экономики, стараются больше концентрировать усилия на решении практических вопросов. И влияние таких людей растет. Они пытаются затормозить выполнение нелепых советских декретов или же хоть как-то их адаптировать, дабы сделать жизнь немного более сносной и удовлетворить хоть какие-то обыденные запросы людей.
На своем последнем съезде коммунисты-радикалы забили тревогу, ибо почуяли, что правительственный аппарат ускользает из-под их контроля прямо в руки реалистов, которых радикалы презрительно называют «экономистами». Радикалы стремились подчинить правительственный аппарат более жесткому контролю со стороны Коммунистической партии. Одним словом, в эволюции большевизма наступил критический этап: вынужденный отход Ленина от дел породил чувство неопределенности, кладовые с награбленными российскими сокровищами опустели. Кроме того, увидев, что на большевистскую систему посягает национальное русское начало, большевики-радикалы перепугались и решили опять прибегнуть к насилию. Бескрайние просторы России с ее многомиллионным населением, которое борется за то, чтобы жить по своим уставам, отторгают от себя коммунизм, изо всех сил уклоняясь от его цели. Небольшая группа правителей, пребывая в вакууме власти после потери своего лидера, отчаянно пытается удержать бразды правления и восстановить свой контроль.
Эти их старания достойны самого пристального внимания. Как предполагает корреспондент нашей газеты, яростные вспышки религиозных гонений, столь глубоко потрясшие общественное мнение России, стали, скорее всего, признаком шаткости коммунистической власти, а также попыткой коммунистов скрыть от своих рьяных адептов факт капитуляции, то есть отход от провозглашенных ранее актуальными задач, направленных на воплощение коммунистического принципа в экономике.
Нам, англичанам, трудно постичь все тайные пружины этого дикого режима, выстроенного революционерами. Как бы там ни было, мы ничуть не сомневаемся в том, что британское правительство совершенно правильно поступило, когда напомнило этим банкротам-авантюристам о том, что в отношениях с Британией им ничего не сойдет с рук. При этом мы ничуть не собираемся развязывать войну против русского народа или же кого-либо к ней подстрекать. Напротив, все слои британского общества выступают категорически против любого объявления войны – затеи опасной и пустой.
Сейчас мы отмечаем некоторые признаки того, что решительный тон ноты лорда Керзона [имеется в виду знаменитый ультиматум лорда Керзона от 8 мая 1923 года – прим. перев.] уже возымел отрезвляющее действие на самых оголтелых большевиков-экстремистов, окопавшихся в Москве. Что ж, это уже неплохо. Однако нам необходимо энергичнее отстаивать наши требования, ведь столь твердая позиция пойдет лишь на пользу как Британии, так и России.
Если большевики, делая свой выбор, найдут в себе силы и выполнят требования Британии, то мы можем надеяться на то, что все заверения большевиков будут более искренними, нежели два года назад. А если они не выполнят требований, то мы оставляем за собой право в любой момент расторгнуть двустороннее торговое соглашение. Если же отменить соглашение прямо сейчас, то большевикам придется больше заниматься решением насущных экономических задач и считаться с реальной ситуацией в России. В этом случае большевики-экстремисты как никогда столкнулись бы с большими проблемами. Но одно можно сказать наверняка: большевики были бы вынуждены, в конце концов, признать, что внешний мир имеет полное право поддерживать более тесное и выгодное сотрудничество с Россией – Россией подлинной и сопротивляющейся – чему экстремисты до сих пор пытаются мешать и что всячески замалчивают.
