Россия, похоже, теряет свой статус крупного информационного повода для СМИ США. Возьмем, например, влиятельную газету Washington Post. С начала июня газета опубликовала лишь три, связанных с Россией, статьи: об убийстве бывшего армейского полковника Юрия Буданова – антигероя второй Чеченской войны, о 20-й годовщине избрания Бориса Ельцина на пост президента России, и о российско-американском театральном проекте. Сравните это с июнем 2010 года: тогда только-только вспыхнул шпионский скандал, и буквально за пару дней газета выпустила семь захватывающих «шпионских» историй (в дополнение к 17 материалам и редакционным статьям, посвященным другим темам и опубликованным ранее в этм месяце). В первые две недели июля за ними последовало целых 19 новых статей. Почти в каждой из этих статей речь шла о «Мате Харри с Манхэттена», Анне Чапман, женщине «с головой для бизнеса… и телом для греха», как описывала ее в то время газета.
Конечно, можно поспорить, что, возможно, в США не осталось больше «несанкционированных иностранных агентов» российского происхождения. Но загадочная г-жа Чапман жива и здорова в России, красива и… ээээ… загадочна, как и прежде – она ведет свое собственное телешоу и собирается строить политическую карьеру. Однако, по какой-то причине, ее образ больше не вдохновляет американских журналистов.
Или возьмем лесные пожары в России, заменившие в конце июля 2010 года шпионский скандал в качестве главного новостного блюда дня. Критики Кремля, как в России, так и в США, немедленно возложили вину за кризис на плечи премьер-министра Владимира Путина. Несколько парадоксальным образом, те же люди интерпретировали поведение Путина в ходе кризиса как явный признак его намерений вступить в президентскую гонку в 2012 году. Этим летом лесные пожары вновь опустошают Россию, но американские СМИ больше не находят это интересным и важным. Потому ли это, что продолжающиеся сильные пожары в Аризоне беспардонно показывают, что природные катастрофы, будь то в России или в США, нельзя списать на злой умысел одного-единственного чиновника, даже если он такой предположительно зловредный, как Путин? Или же это потому, что американские журналисты уже собрали столько неоспоримых доказательств стремления Путина вернуться в кресло президента, что им просто больше не нужны фотографии, на которых он тушит пожары?
Американские чиновники тоже не обращают на Россию особого внимания. В своем прощальном обращении уходящий в отставку министр обороны Роберт Гейтс раскритиковал правительства стран НАТО за недостаточные – и все еще сокращающиеся – расходы на оборону. В этом контексте он сослался на военные операции НАТО в Афганистане и Ливии, однако о военной угрозе со стороны России не было сказано ни слова. Россию даже не упомянули в ходе слушаний в Сенате, на которых была одобрена кандидатура Леона Панетты, занявшего место Гейтса в Вашингтоне.
Это может прозвучать как клише, но перезагрузка американско-российских отношений изменила тон диалога между двумя странами. Становится все сложнее постоянно изображать Россию как вечно враждебную интересам и ценностям США. Конечно, отрицательный образ России в США это не следствие «плохих» новостей; скорее, такой образ специально и неустанно создается в СМИ многочисленными антироссийскими интересами. Однако основной задачей СМИ является продажа «новостей», и в отсутствие крупных конфликтов между Москвой и Вашингтоном – и крупных «катастроф» (как природных, так и рукотворных) в России, которые так хорошо умеют описывать американские журналисты – писать становится особо не о чем. В конце концов, сколько статей о Михаиле Ходорковском в месяц может публиковать крупная американская газета?
Справедливости ради стоит отметить, что из последних действий России сложно создавать «плохие новости». Решение Москвы не налагать вето на резолюцию 1973 Совета Безопасности ООН переложило ответственность за ситуацию в Ливии на те столицы, которые по-настоящему в ней виновны: Париж, Лондон и Вашингтон. В противном случае, Россию неизбежно обвинили бы во всех жертвах среди гражданского населения, понесенные, если бы войска Каддафи атаковали Бенгази в отсутствие бесполетной зоны.
Москва также мудро воздержалась от резкой риторики после того, как НАТО отказалось принять ее предложения по совместной системе европейской ПРО, сделанные в ходе заседания Совета Россия-НАТО, прошедшего 9 июня в Брюсселе. Хотя российский министр обороны Анатолий Сердюков недвусмысленно выразил разочарование России неготовностью НАТО должным образом решать свои стратегические проблемы, он тем не менее заявил, что обе стороны «доверяют друг другу», и что в будущем переговоры «могут оказаться успешнее».
Конечно, не стоит питать никаких иллюзий: вдумчивая и гибкая внешняя политика России – и любая либерализация ее внутренней политики – не приведут к автоматическому созданию положительного образа страны на Западе. Но количество историй «ужаса» неизбежно пойдет на спад, даже если это будет стоить урезанного освещения в западных СМИ.
Как там говорится: отсутствие новостей – хорошие новости? Для России это совершенно верно.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Россия, похоже, теряет свой статус крупного информационного повода для СМИ США. Возьмем, например, влиятельную газету Washington Post. С начала июня газета опубликовала лишь три, связанных с Россией, статьи. Сравните это с июнем 2010 года: тогда только-только вспыхнул шпионский скандал, и буквально за пару дней газета выпустила семь захватывающих «шпионских» историй (в дополнение к 17 материалам и редакционным статьям, посвященным другим темам и опубликованным ранее в том месяце).
