СТАТЬЯ ОПУБЛИКОВАНА 23 ИЮНЯ 1941 ГОДА
Необходимо дать нравственную оценку вчерашнему нападению Гитлера. Внезапно и без всякого предупреждения он отказался от той самой политики, начало которой было положено вместе с подписанием пакта Риббентропа-Сталина (the Ribbentrop-Stalin Pact - так в тексте - прим. перев.) год и десять месяцев назад. Заметим, что и сам этот пакт тоже, в свою очередь, явился отклонением от провозглашенной самим же Гитлером политики и символизировал отказ от большинства идей, существовавших [в Германии] на протяжении предыдущих пятнадцати лет.
Среди причин, способных объяснить столь резкое изменение политики Германии, назван отход Советской России от нейтралитета, в результате чего пакт между двумя странами прекратил свое действие, а также якобы нарушение на прошлой неделе советскими пограничниками государственной границы – все эти объяснения надуманны и похожи на какой-то детский лепет. Единственное, в чем Гитлер был хоть сколько-нибудь откровенен, – это когда он в своем заявлении решил признать, что пакт был использован в качестве временного средства для достижения определенных целей, и как только эти цели были достигнуты, появилась возможность сбросить маску. Об этом догадывалась большая часть человечества – все, за исключением лишь одной простодушной жертвы.
Главный вывод, который можно сделать из вчерашних событий, содержится в выступлении председателя комитета по иностранным делам Сената США: впредь не должно быть никакого доверия любым заявлениям или обещаниям Гитлера. Теперь уже вряд ли найдется какой-нибудь наивный простак, который захочет подписать с Гитлером договор в надежде на то, что последний будет его соблюдать и не станет рассматривать как прелюдию к еще одному вероломному нападению.
В настоящий момент события опять разворачиваются по знакомому сценарию – внезапное и необъявленное вторжение, сопровождаемое бомбардировками мирных городов; обращение Гитлера к немецкому народу, зачитанное Геббельсом; заявление Риббентропа, направленное дипломатическому представителю подвергшейся нападению державы; обещание обнародовать компромат, захваченный в ходе военных действий, – все это мы уже видели. Как и во всех предыдущих случаях, агрессор не направил жертве вообще никакого ультиматума и никаких конкретных требований не выдвигал. Цель ясна: стереть Советскую Россию с карты миры – так же, как были стерты с карты мира Чехословакия и Польша, Норвегия и Дания, Голландия и Бельгия, Югославия и Греция. В общем, цель не изменилась.
И пусть никто в нашей стране себя не обманывает и не вздыхает с облегчением от того, что, мол, гитлеровские войска на некоторое время отклонились на восток. Нападение на Россию – это всего лишь еще одна военная операция, подготавливающая в конечном итоге нападение на Великобританию; Гитлер сделал еще один шаг на пути к воплощению своей мечты о мировом господстве.
У нас пока нет точной информации ни о непосредственных целях агрессора, ни о том, что происходит сейчас на территории России в момент вторжения – пока что мы можем делать только предположения. Если бы главной целью Гитлера был доступ к сырьевым ресурсам, то он бы, наверняка, выбрал какое-нибудь иное средство. К тому же, начинать боевые действия в преддверии жатвы – значит лишать себя обильного урожая. И даже если, вопреки известным фактам, сбросить со счетов мощь русских сил сопротивления, то и в этом случае вряд ли нефтяные месторождения достались бы немцам в целости и сохранности.
С другой стороны, если Гитлер считает территорию России мостом на пути к Ближнему Востоку, то тогда мы можем чувствовать некоторое удовлетворение от того факта, что Гитлер не решился двинуться на оборонительные рубежи, созданные нами на альтернативных направлениях. И мы сделаем все от нас зависящее, чтобы создавать и укреплять новые линии обороны, препятствующие успешному продвижению Гитлера. Каждый удар агрессора, куда бы он ни был направлен, надо расценивать как еще одно предупреждение нам, а также нашим союзникам и друзьям, понуждающее всех нас активнее готовиться к войне и мобилизовать все наши ресурсы, дабы подготовиться к отражению нападения и обеспечить свою защиту.
Вполне возможно, что Гитлер совершил это неожиданное нападение, прежде всего, для того, чтобы одержать верх во внутриполитической борьбе, ведь блестящие военные успехи так и не смогли избавить немецкий народ от апатии и чувства тревоги – людям кажется, что война будет длиться вечно. Может быть Гитлер надеется таким образом воодушевить своих подданных с помощью возрождения старых лозунгов о крестовом походе против большевизма? Коли так, то он, без сомнения, просчитался, ведь даже те одураченные немцы, рассматривающие нацистские идеи как лекарство против большевизма, навряд ли позволят повторно одурачить себя каким-то новым крестовым походом, – той самой идеей, от которой Гитлер сперва было отрекся, а потом вдруг снова ее провозгласил, ввязавшись к тому же в столь откровенную по своей мерзости и гнусности авантюру.
К тому же, Гитлеру вряд ли удастся оправдать в глазах мировой общественности вчерашнее нападение какими-то идеологическими соображениями, ведь те, кто ранее обманулись, приняв Гитлера за самозваного спасителя мира от марксистской угрозы, во второй раз уже не поддадутся обману. Теперь мир прозрел, увидев непомерные амбиции Гитлера и абсолютную беспринципность его действий, – и эту точку зрения уже не изменить.
В этих условиях реакция Великобритании на вчерашнее нападение однозначна: внеся Россию в список своих врагов и открыв войну на два фронта, Гитлер тем самым поступил опрометчиво, ведь до сих пор именно принцип отказа от войны на два фронта принято было считать кардинальной частью его стратегии. Таким образом, из-за действий Гитлера ситуация изменилась, и его противники должны без колебаний этим воспользоваться.
Сейчас мы должны уяснить себе следующую мысль: в этой жестокой схватке тот, кто поможет Гитлеру, будет считаться нашим врагом, с которым все связи будут разорваны, несмотря даже на общность и симпатию, имевшую место в прошлом. И наоборот, те, кто вместе с нами, – пусть и с опозданием – стали сопротивляться фашистскому господству, являются нашими друзьями и партнерами; они разделяют с нами общую цель и заслуживают нашу солидарность и помощь, которую мы можем в наших же собственных интересах им оказать. Британия должна использовать любую возможность дабы предоставить косвенную помощь очередной жертве нацистской агрессии, а именно: усилить интенсивность бомбардировок германских военных баз и промышленных центров. Вопрос об оказании прямой помощи в ближайшем будущем, несомненно, будет рассмотрен военными экспертами наших двух стран в кратчайшие сроки.
Канули в лету те времена, когда русский солдат должен был сражаться во имя идеологических лозунгов. Сегодня он присягает на верность не им, а Советскому отечеству. В своем вчерашнем обращении по радио Молотов призвал русский народ начать решительную «Отечественную войну за свою страну, честь и свободу», и привел освященный временем пример национального сопротивления – войну с Наполеоном. Однако, есть еще один пример, хотя быть может и не столь удобный для Молотова: сейчас уместно было бы вспомнить и не такое уж далекое от нас прошлое – время, когда Россия сопротивлялась очередной попытке решать судьбы Европы с помощью меча.
Такие факторы как география и баланс сил оказались сейчас сильнее политических амбиций отдельных государственных деятелей, – и вот, самопроизвольно возрождается союз 1914 года. Предыдущая война России с Германией привела к самой непрочной в истории победе … и к одному из самых громких поражений. Именно этот факт должен тревожить сегодня большинство думающих людей в Германии.
