Человек, который построил Транссибирскую железную дорогу и помог закончить русско-японскую войну.

В последний период истории Российской империи трудно найти политическую фигуру, сравнимую по масштабу с Сергеем Юльевичем Витте. Помимо всего прочего, он был российским министром финансов с 1892 по 1903 год, полномочным представителем на Портсмутских переговорах, завершивших Русско-японскую войну, главным вдохновителем манифеста, который ввел парламентское представительство и консолидировал власть автократической империи после революции 1905 года, первым премьер-министром страны, политическим и финансовым архитектором Транссибирской железной дороги, автором мер по стабилизации рубля и введению золотого стандарта и создателем сложной сети иностранных капитальных инвестиций в Россию.

В своем новаторском и информативном исследовании, посвященном Витте и его эпохе, Фрэнсис Вцисло (Francis W. Wcislo), профессор истории из Университета Вандербильта, тщательно работает с обширными мемуарами Витте и текстами его современников. Книга «Повести императорской России» («Tales of Imperial Russia») не только рассказывает об успехах и неудачах великого, пусть и не лишенного недостатков человека, но и предлагает интеллектуальную и культурную биографию его социального класса и Российской империи в период, который был одновременно и зенитом, и надиром для сословия и страны.

Автор прослеживает жизнь Витте с самого детства, которое прошло на кавказской окраине империи. Будущий министр был сыном российского чиновника средней руки. По матери он происходил из влиятельного и обладавшего обширными родственными связями дворянского рода. Начинал Витте в Одессе, в частной, но контролировавшейся государством железнодорожной отрасли. Для Витте и для России в целом железная дорога в то время была важнейшей трансформирующей технологией, буквально переворачивавшей мир. Глубокое понимание всего, что относилось к железнодорожному делу —управлению, технологиям, экономическому потенциалу и связанным с железными дорогами переменам в обществе – привело Витте сначала из Одессы в Киев, а потом и в санкт-петербургские коридоры власти.

В высших столичных кругах Витте никогда не чувствовал себя полностью своим. Этому мешали и особенности карьеры, и скромное происхождение, и его браки с разведенными женщинами, которым он сам помогал добиться развода. Однако с двумя людьми, расположение которых было ему важнее всего в первые годы в столице, он умел ладить. Этими людьми были его предшественник на посту министра финансов И. А. Вышнеградский и – что намного важнее - царь Александр III, ценивший Витте за прямоту и откровенность. Эти черты характера нравились самодержцу, никогда не отличавшемуся любовью к изысканным манерам.

Когда в 1894 году Александр III умер, Витте из ценного специалиста, которого защищал патриархальный царь, превратился в нежеланного наставника при неготовом к власти правителе—Николае II, не любившем унаследованных им от отца советников. Витте был преданным сторонником монархии и самодержавия, но с новым царем они явно не сошлись характерами. О Николае он говорил, что «редко встречал так хорошо воспитанного молодого человека», и в его устах это звучало крайне язвительно.

Впрочем, несмотря на напряженные отношения с царем, на посту министра финансов Витте много добился. Среди прочего, он провел денежную реформу, введя золотой стандарт. Однако самой важной его инициативой был «Великий сибирский путь» - железная дорога, прорезавшая пространства Евразии и связавшая друг с другом разные концы империи. Этот проект также ускорил начало разгоревшейся в 1904 году Русско-японской войны – конфликта, вину за который часто возлагают на Витте, хотя он не раз предупреждал, что Россия не готова к войне и должна отказаться от провокационных захватов земель в Манчжурии и на Корейском полуострове.

Перед этим катаклизмом Витте был с почетом переведен на фактически церемониальную должность. Однако вскоре он вернулся в святая святых правительства, так как у царя не оказалось более подходящего кандидата, чтобы представлять Россию на мирной конференции (в Портсмуте, штат Нью-Гемпшир). На ней он отлично себя держал и блестяще вел переговоры. Он держался не как представитель проигрывающей войну страны, а как человек, воплощающий в себе достоинство великой державы. По его собственному выражению, он сумел «словами, дипломатическими маневрами и пером добиться результатов, которых никто не ожидал».

В охваченную революцией Россию Витте вернулся героем. Это стало последним пиком его политической карьеры. Он возглавил правительство и сумел подтолкнуть своего монарха к первым неуверенным шагам к представительному правлению. Эти шаги в итоге оказались для Николая и его консервативного окружения слишком болезненными, и Витте снова отправился в отставку - на сей раз, окончательно.

Чтобы понять позиции, которые занимал Витте, и политику, которую он вел, было бы полезно ознакомиться с реконструкцией невысказанных предпосылок, лежавших в основе его решений и поведения. Однако та глава, в которой г-н Вцисло в наибольшей мере делает попытку их реконструировать – глава, посвященная семье и детству Витте – уступает прочим по качеству. Она основана на материале поздних воспоминаний самого Витте и различных членов его семьи, плохо подкрепленном внешними данными и обладающем всеми пороками, которые характерны для автобиографий и воспоминаний. К счастью, уже железнодорожный период карьеры Вите не требует подобного слепого доверия.

В целом г-н Вцисло написал весьма достойный труд. В его в основном следующей за воспоминаниями Витте книге нет радикально новой картины императорской России позднего периода. Однако это подробная и качественная биография человека, который сыграл важнейшую роль в то время, когда Россия балансировала на грани между революцией и экономической и политической модернизацией.

Г-жа Сигел – профессор истории Университета штата Огайо.