Обзор СМИ Белоруссии (27.07)

…Издание Arche опубликовало аналитический материал преподавателя Высшей школы международных исследований Университета Джона Хопкинса в Вашингтоне, докторанта Центра международных исследований в Париже, в котором отмечается, что  после революций  в арабских странах геополитический радар Европейского союза направлен на юг, к бассейну Средиземного моря. Однако это не означает, что похоронены шансы на ревитализацию проекта ЕС «Восточное партнерство» во время польского председательства в Евросоюзе. Политике Европейского союза для его восточных соседей в последнее время не хватает свежего воздуха». Автор считает, что «партнерство не может быть реализовано без учета политического контекста. Реакция России, безопасность энергетических коридоров или суровые санкции в отношении Белоруссии - эти дела требуют не столько технических программ, сколько дипломатических инициатив. Первоначально Восточное партнерство попало под обстрел критиков из Москвы, которые обвиняли ЕС в возвращении к политике «сфер влияния»  и в желании избавиться присутствия России в регионе. Во-первых, критика Кремля беспрекословно свидетельствует о том, что россияне осознают нормативную силу ЕС, а также о недовольстве от потенциальной способности Брюсселя трансформировать соседние государства. Учитывая это Москва после шока, которым для нее стала Оранжевая революция, сделала большую инвестицию в инструменты так называемого «мягкого давления» (soft power) и предлагает странам региона конкретные выгоды (дешевые энергоносители, безвизовый движение). Несомненно, ЕС и Россия продвигают в регионе две совершенно разные политико-экономические модели. Однако не стоит переоценивать результатов этого противостояния, которое ни в коем случае не должно тормозить развитие политики соседства на Востоке. Кроме этого, часть интересов является общей. И ЕС, и Россия являются заинтересованными в стабильности соседских отношений, Брюссель и Москва выступают против вызовов из сферы «мягкой безопасности» (организованная преступность, торговля наркотиками и людьми), а, следовательно, должны стараться углублять сотрудничество в этой сфере. Правда, потребность сохранения буферных зон является одним из китов, на которых держится российская стратегическая культура, впрочем, Москва не полностью отвергает присутствие ЕС в регионе. Сегодня, в ситуации ослабления напряженности в международных отношениях (и в этом регионе), в частности благодаря американской политике перезагрузки и сближению Польши и России - критика Москвы в адрес Восточного партнерства ослабла. Очевидно, смена власти на Украине, которая является стратегической опорой для России, также дала начало этой эволюции. Возможно, Москва также более реально оценила сущность и потенциальное значение Партнерства. Польша может сыграть ключевую роль в «использовании» российского фактора. Блестящая политика сближения с Россией, которую уже некоторое время ведет Варшава, является серьезным козырем Восточного партнерства и может влиять на его развитие. Она также может положительно повлиять на отношения ЕЕ и России в целом. Однако, вероятно, чтобы подтолкнуть на пользу проекту Восточного партнерства своих партнеров по ЕС Польши во время президентства в Евросоюзе потребуется больше усилий, чем для обличения Москвы.

…Судя по всему, главным пунктом нового витка противостояния между Минском и Москвой становится вопрос о приватизации белорусских предприятий российским капиталом, полагает обозреватель издания «Свободные новости плюс». Известно, что Россия, принимая решение о выделении Белоруссии кредита из Антикризисного фонда ЕврАзЭС в размере $3—3,5 миллиарда в течение трех лет, поставила условие: белорусское государство должно продать предприятия на сумму $7,5 миллиарда. Абстрактно рассуждая, требования России логичны. Причиной экономического кризиса Белоруссии стала неэффективная экономика. И стандартным лекарством от этой болезни в мировой экономической практике является приватизация, появление эффективного собственника. Это обычная, рутинная рекомендация МВФ, других международных финансовых организаций в подобных случаях. Однако секретом полишинеля является то обстоятельство, что за этим требованием Москвы стоит еще и корыстный интерес российского капитала. Госкорпорации и частные компании РФ стремятся воспользоваться сложным экономическим положением Белоруссии, чтобы реализовать свои давнишние планы по приобретению прибыльных белорусских предприятий. А. Лукашенко в категорической форме отверг требования России и несколько раз заявлял, что «бандитской приватизации не будет», что наша страна не собирается менять ни социальную модель, ни экономическую политику. Тем не менее, чтобы получить кредит, белорусское руководство взяло на себя все требуемые Москвой обязательства, подписало соответствующие документы. Первый транш кредита в размере $800 миллионов Белоруссия получила в июне. Но с выполнением обещаний, т. е. с продажей белорусских активов российским компаниям вышла неувязка. У российского руководства возникло подозрение, что союзник в очередной раз его «кидает». Это вызвало недовольство министра финансов России А. Кудрина, который пригрозил, что в таком случае возникнут трудности с выделением нового транша. И дабы успокоить, задобрить, умиротворить руководство РФ и сорвать весь банк сразу, 12 июля в Москве прозвучало сенсационное заявление премьер-министра Белоруссии М. Мясниковича. Он объявил, что наша страна готова продать семь крупных и знаковых белорусских предприятий. Причем, как отметил глава правительства, «право «первой руки» мы, конечно, предложили нашим российским партнерам». Как заявил М. Мясникович, белорусская сторона ведет переговоры о приватизации пакета «Гродно Азот» с СИБУРом и «Роснефтью», «Нафтана» — с «Лукойлом», «Белтрансгаза» — с «Газпромом», Мозырского НПЗ — с «Роснефтью», «МТС» — с АФК «Система», МАЗа — с «Русскими машинами» и госкорпорацией «Ростехнологии», «Интеграла» — с «Ростехнологиями». Более того, премьер упрекнул российский бизнес в торможении этого процесса. М. Мясникович по существу дезавуировал президента Белоруссии, его заявление в случае реализации означает почти революцию в экономической политике государства. Однако это сообщение белорусского премьера вызвало скептическую реакцию в России. Забавно, что представители компании «Роснефть» и «СИБУР» сразу же опровергли эту информацию и заявили, что никаких подобных переговоров не ведут. Одновременно было объявлено, что решение о приватизации «Белтрансгаза» «Газпромом» переносится на осень. Судя по всему, белорусские власти разыгрывают дешевый спектакль, затеяли свою привычную игру в подкидного дурака. Известная тактика: все обещать, заверять, клятвенно бить кулаком себя в грудь, подписывать все необходимые документы и… ничего не выполнять. Или выполнять наполовину. Дескать, мы за приватизацию всей душой, но только пусть претенденты на наше «фамильное серебро» выполнят некоторые наши требования.

...Аналитик издания «Новая Эўропа» исключает гипотетическую возможность обсуждения белоруской темы главами Германии и России (об этом сообщало  Польское агентство печати со ссылкой на представителя федерального канцлера Германии) по причине отсутствия «надежды на ее положительный результат». «Это мы уже проходили, причем неоднократно. Правда, на первых этапах противостояния Брюсселя и белорусского режима степень российского влияния на последний явно недооценивалась. Однако общее положение сейчас довольно существенно изменилась. В первую очередь это касается белорусско-российских отношений, ухудшение которых сейчас явное, несмотря на заявления, что эмоциональность в отношениях с Москвой - это нормальное явление. Скорее всего, именно это ухудшение и дало основания отдельным российским политологам прийти к выводу, что консолидация России и Запада в белорусском вопросе продолжается. Они утверждают, что события 19 декабря оказались тем фактором, который якобы объединил Европу и Россию, ведь у них появилась общее возмущение из того, что происходит в нашей стране. В том, что обе стороны приветствовали смену высшей власти в Белоруссии, сомнений практически нет. Вот только намерения при этом у них совершенно разные. Вряд ли кто будет спорить, что при всех усилиях объединенная Европа не сумела добиться кардинальных изменений во внутриполитической ситуации в Белоруссии. Но что касается главной цели, то у Евросоюза невозможно найти каких-либо корыстных побуждений, кроме естественного желания иметь на своих границах хороших спокойных соседей. Ранее власти Белоруссии отчасти удовлетворяли Россию в качестве партнеров. Теперь же существует опасность, что если позволить событиям развиваться бесконтрольно, Белоруссия, как в свое время Украина, повернется на Запад. А это для имперских настроений, которые по-прежнему царят в российском обществе (и особенно в политической элите), это хуже острого ножа. Не говоря уже о конкретных военно-стратегических и экономических потерях. Поэтому не надо воспринимать как истину высказывания российских официальных лиц вроде посла Сурикова. Дела демонстрируют истинное положение вещей намного лучше, чем любые слова. Надежда на приход демократии с востока является, как минимум, опасной наивностью, которая - вольно или невольно - на самом деле подталкивает Белоруссию к потере государственного суверенитета».

…Председатель движения «Разам» Вячеслав Сивчик, который находится в эмиграции в Украине, обратился к демократической общественности по поводу предложения президента Грузии Михаила Саакашвили мировому сообществу и организациям вести активный диалог с режимом Лукашенко (было озвучено 22 июля 2011 на международной конференции «Европейский путь Грузии»). Он считает, сообщает Радые Рацыя, что «политика примирения с Лукашенко уже проводилась Европейским союзом и привела к «кровавому воскресенью» 19 декабря 2010 года, к усилению политических репрессий в Белоруссии. Выдвижение такой инициативы известным своей антиимперской риторикой и приверженностью к ценностям демократии Михаилом Саакашвили, выглядит просто сюрреалистическим. Оскорблением для белорусского нации являются слова президента, что без диалога с Лукашенко Белоруссия окажется в руках российской администрации. Без поддержки со стороны России, белорусский диктатор потерял бы власть еще в далеком 1996 году. Мы обращаемся к грузинскому и международному сообществу с простым вопросом, может ли друг диктатора быть демократом?»