Этим летом угрозы и кризисы напирают со всех сторон. Кризис с американским печатным станком, который сдерживает рост процентной ставки ценой инфляции традиционно надежных бумаг. Кризис европейского руководства, у которого не хватает смелости заняться укреплением связей членов союза. Наконец, грядущий кризис в Китае, где следующее канонам Маркса примитивное накопление (более 50% ВВП инвестируется, а не потребляется) ведет к перегреву экономики, которая в свою очередь порождает рост цен на сырье и перепроизводство.
Между тремя этими кризисами прослеживается все больше связей. Кризис в США в 2008 году пролил свет на слабости европейской системы и вызвал резкий спрос на кредиты в Китае. Самые слабые европейские страны не смогли удержаться на ногах, а те, кто посильнее, удерживали на плаву свою экономику с помощью бюджетных инъекций. Рынок проверяет на прочность пределы их солидарности. В случае приостановки американских госплатежей готов поспорить, что американские банки, как и их японские коллеги во время финансового кризиса 1997 года, отдадут предпочтение своим собственным должникам, а не должникам банковской системы Европы.
Что касается Китая, его влияние на европейскую экономику продолжает расти. Размер отрицательного сальдо нашего торгового баланса превышает объем запланированной помощи Греции, тогда как Китай давно превратился в крупнейший в мире источник рециркуляции наличности. Однако и он может ощутить беспрецедентный по силе удар, если спрос на Западе упадет так, как это было в 2008 году.
В политической сфере дела обстоят несколько лучше. В США готовы держать пари, что мир ничего не сможет поделать со своим главным должником: «Our debt, your problem» (Долг наш, проблема ваша). В основе текущей международной стратегии и государственной дипломатии Китая лежит в первую очередь огромные переизбыток наличности. Американская экономика использует это стремление Пекина к экспорту капиталов, и до настоящего времени объемы китайских ссуд для американского казначейства меньше не стали.
А что с Европой? Единого мнения относительно Китая или государственного долга ее членов у нее нет. «Муравьи» из Северной Европы очень много ссудили южным «стрекозам», что приводит к неизбежной взаимозависимости, а не искомой солидарности. Разногласия существуют и на уровне бюрократии. Зачем нам нужны одновременно центробанк и два европейских финансовых фонда с ограниченными возможностями, не считая общего бюджета и Европейского банка реконструкции и развития, а также 27 (или 17 для еврозоны) государственных казначейств? Никто не знает, сколько европейцы на самом деле заняли у китайских фондов. Все это ограничивает возможности Европы повлиять на рынок. Страны с неустойчивым положением стараются привлечь китайские займы и инвестиции. Более сильные экономики опасаются нечестной (из-за субсидий) конкуренции с китайскими товарами на нашем континенте и хотели бы по крайней мере получить доступ к инвестициям и рынкам в Китае, чтобы хоть как-то уравнять шансы. Китайское руководство всерьез удивлено сложностью европейской системы, что, однако, не мешает ему играть на этих разногласиях.
Таким образом, Европе необходимо выработать общий подход к Китаю. Единый долговой рынок был бы более привлекательным и надежным для китайских капиталов (или японских, раз уж перед ними стоят одни и те же дилеммы). Чтобы убедить греков, португальцев, испанцев, венгерцев и остальных в важности единого подхода к Китаю, нужно продемонстрировать им конкретную выгоду. Настоящий общеевропейский фонд предоставил бы всем гораздо более надежные инструменты, нежели разрозненный поиск спасителей в последние минуты. Платить 3,5%, а не 6% или 10% - это не только рука помощи для увязших в долговом болоте государств, но и неплохой источник дохода для китайских или японских капиталов, если такая процентная ставка будет гарантирована для всей еврозоны.
Необходимо убедить лидеров относительно свободных от долгового бремени экономик и европейские инстанции совместно заняться поиском денег там, где они и находятся: в Китае. В отличие от отдельно взятой страны, которой пришлось бы поступиться стратегическими активами или пойти на политические уступки, Европа может сделать упор на масштабах своего рынка и надежности вложений, которую больше не может обеспечить задолженность наиболее пострадавших стран-членов.
Доброе здравие европейского рынка жизненно важно для интересов Китая, которому необходимо сохранить достигнутые за последние годы великолепные показатели. Европе следует с благодарностью принять его роль на едином долговом рынке, в нуждающихся в реанимации экономиках, и нацеленных на экономический рост европейских инвестициях.
Будущее – это производство в Греции китайских солнечных батарей или сборка японских автомобилей в Алабаме. Но также и полноценный выход европейских строительных предприятий и подрядчиков на китайские рынки, где раньше их считали лишь вторичными и ненужными партнерами. Кроме того, создать позитивную взаимозависимость – значит позволить европейским предприятиям расширить свою роль на китайской рынке, пусть даже такой исход не слишком нравится местным сторонникам нарушающего международные правила государственного капитализма.
Однако предварительно Европе нужно обеспечить должную внутреннюю организацию, так как без общего влияния у нее не получится ничего добиться от опытных китайских переговорщиков.
Первым этапом должно стать создание общей статистической службы еврозоны, которая, как в США, будет способна установить личность главных заемщиков и отследить для этого, если потребуется, всю цепочку посредников и рынков третьих стран.
Второй этап - объединение переговоров по перекрестному инвестиционному договору с Китаем с принятием как можно более общего европейского законодательства. Оно должно носить поощрительный характер, содержать список ограничений и в то же время упростить отличающиеся крайней сложностью национальные процедуры.
В рамках третьего этапа следует начать с Китаем (и другими игроками) переговоры по обоюдной открытости внутренних рынков. Европейские налогоплательщики и потребители смогут порадоваться по-китайски низким ценам, хотя происшествия с поездами в Китае и авария на атомной электростанции в Японии свидетельствуют о том, что рынки с ограниченной конкуренцией не обеспечивают высокой надежности.
Обоюдная открытость способна принести пользу всем. Европа – это крупнейший рынок в мире, а нынешний кризис не отменяет значительного объема частных накоплений, которые создают потенциал для будущего роста. Нам необходимо принять Китай как важнейшего инвестора для Европы, но в то же время и добиться от него открытости в тех областях, где европейцы достигли больших успехов.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Будущее США и Европы – это производство в Греции китайских солнечных батарей или сборка японских автомобилей в Алабаме. Но также и полноценный выход европейских строительных компаний и подрядчиков на китайские рынки, где раньше их считали лишь вторичными и ненужными партнерами.
