Общественно-политические встряски в арабском мире, длящиеся уже более полугода, успешно отвлекают внимание международной общественности от того, что делает и наверняка еще намеревается сделать Иран. Все указывает на то, что от нынешних перемен в регионе в самом большом выигрыше может оказаться Тегеран.
Народные возмущения и войны в арабских странах – это отличная «дымовая завеса» для Ирана, за которой он скрывает значительно усилившееся в последнее время ускорение темпа реализации амбициозной ядерной программы и претворение в жизнь все новых проектов по модернизации своего арсенала баллистических ракет. Запад, поглощенный революционными событиями в очередных арабских странах и своей не слишком удачной интервенцией в Ливии, практически забыл о перспективе превращения Ирана в ядерную державу – факторе, который еще год назад относился к числу важнейших проблем всего региона и не давал сильным мира сего спать. Тем временем на заводах по обогащению урана в Натанзе и Куме (это совершенно новые предприятия, о которых стало известно чуть меньше года назад) устанавливаются новые каскады центрифуг, работающие без перерыва в режиме 24/7. Под прикрытием сотрясающих арабский мир «демократических» мятежей персы-шииты включили в своей ядерной программе «вторую скорость»…
Более того, все указывает на то, что Тегеран «поддал газа» и в ракетных программах. Имея в своем распоряжении богатый северокорейский и китайский опыт, а одновременно пользуясь нынешним падением интереса со стороны международной общественности, в последние месяцы иранцы достигли большого прогресса в области ракетных и космических технологий. Не случайно, когда в марте этого года весь регион (от Туниса до Йемена и Бахрейна) был охвачен огнем «демократических» революций, Иран произвел пробный запуск своего т.н. космического носителя (англ. «space vehicle»), т.е. баллистической ракеты, способной выйти на околоземную орбиту и выводить на нее искусственные спутники. Ракета «Кавошгар-4» («Исследователь») вышла тогда якобы на орбиту высотой 120 километров. Спустя три месяца, в середине июня, Тегеран сообщил об удачном запуске на околоземную орбиту спутника «Рассад-1» («Наблюдение»), вероятно, как раз при помощи испытанного ранее «Исследователя».
Кто-то может пожать на это плечами и спросить, в чем проблема. Но проблема есть и потенциально очень серьезная… Говоря вкратце, т.н. космические носители – это баллистические ракеты, способные не только выйти на околоземную орбиту, но практически достичь любой точки на земном шаре. Раз боеголовка способна (т.е. имеет соответствующий носитель, который обеспечивает необходимую скорость и дальность) достичь космического пространства, то в определенных модификациях она может теоретически стать межконтинентальной баллистической ракетой (ICBM - Intercontinental Ballistic Missile) с радиусом действия более 5,5 тысяч километров.
Означает ли это, что Иран вошел в элитарный круг государств, обладающих ракетами, которые способны поражать цели практически на любом континенте? Если сообщения Тегерана на тему его космической активности последних месяцев хотя бы наполовину соответствуют фактическому положению дел (а известно, что иранцы любят иногда приукрасить действительность), то возможно, что они незаметно и тихо произвели значительный стратегический перелом на Ближнем Востоке. Имея ракеты, способные (теоретически) поражать цели не только во всем регионе, но и, например, в Европе, аятоллы в Тегеране могут чувствовать себя гораздо увереннее как в отношениях с Западом, так и с соседними странами.
Среди последних, если не считать Израиля, лишь Саудовская Аравия могла бы сейчас теоретически предпринять попытку померяться с Ираном силами в этой стратегическом ракетном противостоянии. Саудовцы, будто поняв, чем пахнет дело, еще в 1980-е годы прошлого века купили у китайцев баллистические ракеты CSS-2 (около 50 ракет плюс 8-12 мобильных пусковых установок) дальностью 2,5 – 3 тысячи километров, которые те сняли с вооружения. В самый раз, чтобы в случае необходимости накрыть этим ракетным ударом власть предержащих в Тегеране. Такая стратегическая страховка, на всякий случай. Хотя, честно говоря, когда иранцы добьются наконец своего, т.е. вступят в клуб ядерных держав, эти несколько десятков устаревших ракет с конвенциональными боеголовками уже не будут иметь значения в региональной стратегической игре. И властители Дома Саудов встанут в такой ситуации перед дилеммой: признать ли превосходство шиитского Ирана в регионе, или чтобы выровнять свое геополитическое положение относительно Тегерана ускорить собственную военную ядерную программу, которую они более десятилетия тайком разрабатывают в кооперации с Пакистаном. Я лично поставил бы на второй вариант.
Но это еще отдаленная перспектива (разумеется, по меркам региона, что на деле означает несколько лет). Пока же иранцы наслаждаются моментом свободы от обременительных (хотя, в целом безобидных) вопросов, одергиваний и давления со стороны Запада. И активно стремятся к реализации своих стратегических целей.
Цели эти включают не только ядерное оружие и средства его доставки, но также расширение политического и идеологического влияния. «Арабская весна» и геополитическая суматоха в регионе – это идеальный шанс для Ирана, чтобы усилить свое влияние на всем Ближнем Востоке. Так уже давно происходит в Палестинской автономии, где Иран стал основном спонсором и покровителем радикального суннитского движения ХАМАС, и в Ливане, где проиранская шиитская «Хезболла» вошла недавно в состав правительства и в сущности является важнейшим политическим игроком в стране. Дело обстоит аналогично в Ираке, Бахрейне, Йемене, Сирии и даже в Саудовской Аравии: Иран активно использует влияние в местных шиитских сообществах в этих странах для укрепления своей стратегической позиции во всем регионе.
Так происходит, наконец, в Египте, где тесные политические и организационные связи с Тегераном поддерживает, к удивлению многих, суннитское «Мусульманское братство», у которого есть шансы выиграть приближающиеся парламентские выборы. То же самое «Братство», из которого (в идеологическом и кадровом плане) напрямую исходит «Аль-Каида» и другие группировки радикального суннитского джихада, открыто считает шиитов еретиками. Что лишь подтверждает тезис о том, что противоположности, в том числе религиозного толка, притягиваются.
О систематическом росте региональной позиции Ирана уже сейчас свидетельствует несколько фактов. Во-первых, активность Тегерана и его роль одного из важнейших элементов локальной расстановки сил во многих точках региона (Сектор Газа, Ливан, Ирак, Сирия) уже была замечена Турцией. Анкара, находящаяся в процессе переориентации своей позиции в отношении основных проблем региона и также в равной степени рискованной смены отношений с западными союзниками, во все большей степени видит в Иране привлекательного партнера по действиям на территории Леванта (общее название стран восточного Средиземноморья – прим. ред.). При случае турки наверняка хотели бы использовать иранцев еще и для того, чтобы совместно подавить усиливающийся курдский сепаратизм в регионе, но это уже тема для особого разговора. Активное турецко-иранское сближение – вещь еще пару лет назад невообразимая – постепенно вырастает до масштаба одного из важнейших стратегических процессов на Ближнем Востоке.
Во-вторых, согласно правилу, что рост геополитической позиции одного участника международных отношений означает одновременное ослабление другого, усиление Ирана в последние недели заставило Саудовскую Аравию начать с Тегераном прямые «переговоры по стратегическим вопросам». Этот беспрецедентный шаг означает, что при нынешней геополитической ситуации в регионе (общественные волнения, гражданские войны, противоречивое отношение к ним США и скорый выход американцев из Ирака), Эр-Рияд предпочитает не вступать в слишком сильные противоречия со своим главным соперником. И хотя из этих переговоров наверняка не последует ничего конкретного и полезного, мир получил отчетливый сигнал, кто сейчас хотя бы временно в стратегическом смысле главенствует на Ближнем Востоке.
Следует упомянуть об еще одном симптоме, который может опосредованно подтверждать факт того, что в последнее время позиция Ирана в регионе быстро усиливается. Израиль объявил, что в ближайшие два года получит очередные заказанные в Германии субмарины класса «Дельфин», что увеличит его подводную флотилию до пяти единиц. Шестую Израиль должен получить в 2015 году. Секрет Полишинеля, что израильские «Дельфины» способны нести самонаводящиеся ракеты с ядерными боеголовками. Тель-Авив также завершает переговоры по покупке в США ста многоцелевых истребителей пятого поколения F-35, первые двадцать из которых должны поступить на вооружение израильских ВВС через два, самое большее три года. Так что, как говорили древние: «Si vis pacem, para bellum» («Если хочешь мира, готовься к войне»)?
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Вошел ли Иран в элитарный круг государств, обладающих ракетами, которые способны поражать цели практически на любом континенте? Если сообщения Тегерана на тему его космической активности последних месяцев хотя бы наполовину соответствуют фактическому положению дел, то возможно, что он незаметно и тихо произвел значительный стратегический перелом на Ближнем Востоке.
