Серебряная гравюра, где изображен олень, рядом скачет заяц, и летят птицы, блестит на утреннем солнце. Табакерку с таким декором когда-то явно брал на охоту какой-то высокопоставленный человек. Спустя много лет ее с интересом вертит в руках мужчина средних лет, хочет ее купить. Он по-немецки договаривается с продавцом, и через минуту сделка совершена. Цена табакерки с 600 евро падает до 400 евро, предмет заворачивают в газету, тоже немецкую.
Эта безвкусная блестящая безделушка в принципе не стоила бы и пару сотен чешских крон, если бы, конечно, ее стоимость резко не поднял вверх символ на крышке – фашистская свастика.
Эта сцена произошла в семь часов утра на территории бывшего колхоза в Буштеграде (Buštěhrad) в Центральной Чехии, всего в двух километрах от Лидице (Lidicе). Уже 30 лет сюда съезжаются самые разные коллекционеры, любители чего-то особенного. Буштеград считается биржей того, что осталось от Третьего рейха. Многие продавцы гордятся своим товаром: знаками отличия, оружием, документами со свастикой. Среди покупателей, помимо чехов и немцев (как двое с табакеркой), русские, поляки, венгры.
Довольный продавец, у него на шее блестит серебряная цепочка, по телефону радостно сообщает своей жене в Тюрингии о хорошей сделке. Своего имени он называть не хочет, зато охотно рассказывает, чем зарабатывает. Он помогает немецким вдовам очищать дом от хлама и часто за пару монет вывозит сумки, полные как раз предметов времен Второй мировой войны. Этот улов он потом продает с приличной прибылью коллекционерам со всей Центральной Европы здесь в Буштеграде. В Германии без переклеивания знаков у него бы ничего не получилось: там публичное выставление нацистской символики запрещено.
Бизнес идет на грани закона, поэтому здесь есть место для подозрительности, и после первого любопытного вопроса следы Третьей империи с прилавка отправляются под стол. С другой стороны, именно фашистская свастика тянет весь этот бизнес и до сих пор является гарантией успеха в торговле, в том числе и на рынках более крупных, чем этот блошиный рынок в Буштеграде.
Павел Кмох (Pavel Kmoch), в отличие от других, не скрывает свою любовь к военным вещам, это увлечение также помогает ему зарабатывать на жизнь. Он ходит среди импровизированных палаток и среди прочих вещей ищет старые немецкие каски. Французские – слишком мягкие, чешские – падают с головы. «Качество немецкой каски просто самое лучшее», - говорит пан Кмох. И в этом вопросе он разбирается. У него дома более сотни касок различного происхождения, он собирает их с 16 лет. Будучи членом Клуба военной истории Gardekorps-Praha, он когда-то начинал участвовать в исторических парадах в роли американского солдата, освобождающего город Плзень. Позднее клуб стал расширять свой репертуар. Так, в одни выходные Павел Кмох бегает у Аустерлица как солдат Наполеона, через несколько дней он уже ходит в форме Первой Республики, а потом надевает офицерскую форму подразделения СС. Но для этого ему нужны оригинальные детали одежды того времени, и их он ищет на развалах, как, например, в Буштеграде.
Павел Кмох также руководит одним из пражских магазинов с армейскими вещами, и на логичный вопрос, не привлекает ли бизнес с предметами Третьего рейха, прежде всего, неонацистов, он пожимает плечами. «Неонацистов часто сразу же отпугивает цена исторических реликвий. К тому же оригиналы для этой группы людей, как правило, недостаточно националистические. Например, на этой повязке с надписью Der Führer нет ни одно свастики и ни одного черепа», - объясняет Павел Кмох и показывает черную нашивку на пальто за 300 крон. Неонацист якобы будет рад купить гораздо более дешевую копию, на которой, правда, будет больше свастики. Такие вещи в своем «армейском магазине» пан Кмох не держит, кроме того он соблюдает и немецкие законы, хотя в Чехии он не обязан это делать. Все нацистские символы он переклеивает.
С теорией Кмоха о небольшом интересе неонацистов к оригинальным вещам подтверждает и Министерство внутренних дел Чехии. «Люди, которые хотят пропагандировать идеологию, постоянно конспирируются, и их символика меняется. Поэтому все чаще используются лишь «заменяющие» символы, например числа 88 или 18, обозначающие буквы в алфавите, выражающие лозунг: «Heil Hitler» или инициалы лидера», - говорит юрист министерства Карел Бачковски (Karel Bačkovský). Для специалистов по правому экстремизму не составляет труда понять, кто неонацист, а кто - просто любитель истории. Первый делает татуировку на руке и на митингах выкрикивает полные ненависти лозунги, второй неделями дома собирает модель Messerschmitt, а потом с миниатюрной свастикой на самолете идет на выставку показывать свою модель таким же любителям.
Немецкое качество
Но почему именно предметы из нацистской Германии вызывают такой большой интерес у тех, кто с ее несущей смерть идеологией не хочет иметь ничего общего? Павел Кмох считает, что так происходит благодаря инновациям: «В 1944 году в Германии начали производить винтовку, основа конструкции которой используется до сих пор, немцы первыми стали использовать реактивные самолеты и тяжелые танки. Это вдохновляет любителей техники».
Однако пан Кмох признается, что источником такого восхищения также может быть и «то крайне трагическое время» и что коллекционеров также притягивает то, что вроде бы запрещено, появляется авантюризм. Павел Кмох сам один из немногих коллекционеров, которые могут отважиться поговорить с журналистами (правда, без фотографа). Большинство же боится, что их будут причислять к неонацистам, они боятся и за свои ценные коллекции.
Например, стоимость обычного штыка только за счет выбитого знака «СС» сразу же возрастает до десятков тысяч, как и стоимость немецкой военной формы, которая гораздо дороже формы британской.
То, что через рынок со свастикой и немецкими орлами текут огромные деньги, во времена торговли по интернету и буштеградских черных рынков доказать сложно. Тем не менее, определенную информацию о суммах предоставляет один из немногих аукционных домов, который в Центральной Европе официально продает предметы Третьего рейха. В мюнхенской компании Hermann Historica под строгим контролем и с особым порядком регистрации заинтересованных лиц помимо прочего каждый год продают до двух тысяч нацистских медалей, документов и оружия за миллионы крон. Имена покупателей остаются неизвестными, и можно только гадать, кто у себя дома повесит акварельный рисунок, сделанный Гитлером и проданный за 1,25 миллиона крон, или застегнет на шее супруги колье Евы Браун, проданное в мае этого года за полмиллиона.
Эта гонка за свастикой за сотни тысяч, возможно, кажется небезопасной, но, скорее, это просто невинная странная особенность. «Люди просто интересуются историей, которая касается и их. Например, во Франции чаще собирают предметы времен наполеоновских войн и читают больше книг о той эпохе. У нас и у вас это, естественно, Вторая мировая», - утверждает историк Хавьер Айолфи (Xavier Aiolfi) из аукционного дома Hermann Historica. Люди в такие вещи из-за их высокой стоимости вкладывают свои сбережения, или же оставшиеся в живых жертвы холокоста не хотят, чтобы эти предметы кто-то использовал в нехороших целях. Пример – дневники извращенного нацистского врача Йозефа Менгеле, которые за 4 миллиона крон купил американский еврей, он собирался передать их израильскому музею «Яд ва-Шем».
Еще один косвенный пример того, насколько успешным может быть бизнес со свастикой, можно найти на книжном рынке. «Как только вы разместите на обложке Гитлера, книга точно будет хорошо продаваться», - говорит редактор издательства Naše vojsko Магдалена Коржинкова (Magdaléna Kořínková). Это когда-то военное, а теперь частное издательство каждый год приносит на рынок более сотни книг по военной тематике, половина продукции - о Второй мировой войне, треть книг по этой теме – пропаганда того времени с некоторым объяснением во вступление. Цифры продаж показывают, что покупателей больше всего интересует детальное, до последнего болтика описание техники, вдохновляют читателей и выдающиеся деятели военного времени, истории их прихода к власти, а также описания войны с точки зрения простых солдат.
Никто из издателей открыто не признается, что использует любовь к нацистским деятелям для повышения продаж, тем не менее, цифры красноречивы. Лица Гитлера и Сталина в этом году журналу Fakta a svědectví («Факты и свидетельства») помогли продать на 10% экземпляров больше, чем обычно. Этот закон работает и за границей. Немецкий еженедельник Der Spiegel, как можно заметить, с 70-х годов с железной постоянностью один-два раза в год помещает на обложку нацистов. Руководство редакции на критику всегда отвечало, что одна из задач СМИ – заниматься образованием общества. Но дело в том, что в июне этого года лица Гитлера и Сталина опять помогли поднять продажи Der Spiegel на 10%.
Табу по-прежнему привлекает
«Людей всегда зло притягивало больше, чем добро», - пишет гамбургский профессор Питер Райхель (Peter Reichel) в своих книгах, посвященных тому, что нацистская система до сих пор поражает людей своей эстетикой: бесконечной чередой символов, блистательными парадами и впечатляющей формой. Для коллекционеров это идеальная ситуация. «У левой диктатуры не было настолько детально проработанной символики, как нацистская структура», - говорит журналу Respekt Райхель. В Третьем рейхе у всех организаций, от спортивного клуба, почты и пожарников до отдельных частей армии, была своя форма. Частью формы также была уникальная пряжка на пояс или индивидуально украшенный кортик. Например, если у армии на кортике орел сидит, на кортике для летчиков он уже изображался в полете. В других странах и при других режимах такого не было, подобные кортики, например, в 50-е годы в Чехословакии были только у высокопоставленных военных пилотов, и логично, что из одного предмета никакую коллекцию собрать нельзя.
Однако Питер Райхель, чья книга о восхищении нацистской символикой и о связи красоты и политики вышла и в Чехии, видит и другие причины удивительной притягательности Третьего рейха. Одна из них – истории жизни нацистских функционеров. «Многие, по сути, по происхождению были никем, но потом в итоге сделали карьеру, хоть и преступную. И преступники всегда интереснее, потому что только как преступник вы можете из неизвестного среднего гражданина за мгновение стать творцом истории», - объясняет Питер Райхель. Еще определенную роль играет ужас того режима. «Основа нацизма – антисемитизм, а это вообще старейший стереотип. Эта проблема известна уже тысячи лет, людей вдохновляет такая долгое, непреходящее зло», - добавляет Райхель.
От животного к человеку
Однако в последние годы профессор Райхель отмечает определенные изменения в подходе: «Преступления нацизма постепенно начинают отделять от жизни обычных людей, и на известные личности мы начинаем смотреть с человеческой точки зрения. Это опасная тенденция, потому что мы начинаем забывать, что собственно осталось после тех людей». Современные выставки часто описывают только личную жизнь фашистских генералов, примером может быть и успешный фильм Der Untergang, в котором показаны последние дни жизни Адольфа Гитлера в военном бункере.
Эта картина сломала до сих пор существовавшее табу именно благодаря человеческому взгляду на нацистскую элиту. И обеспокоила Михала Буриана (Michal Burian) из Военного исторического института: «Если бы мы не знали исторического контекста, тогда некоторые нацисты в этом фильме получились бы однозначно положительными героями». Буриан совершенно не согласен с тем аргументом, что со временем мы можем позволить себе забыть исторический контекст. «Так плохое со временем исчезнет, и мы станем смотреть на нацизм положительно. Эта тенденция очень опасна, потому что она начинает отделять идеологию от войны. Люди уже просто перестают бояться войн», - заключает Буриан.
Такой же точки зрения придерживается и политолог, специалист по правому экстремизму Зденек Зборжил (Zdeněk Zbořil). Он обращает внимание на то, что наш рынок уже длительный период времени монотематический. Телеканалы в первую половину дня в выходные систематически ставят в эфир фильмы о войне. «Постоянно показывают только Гитлера, я не видел ни одного фильма о Черчилле. В документальном кино опять же элегантно одетая бабушка, которая когда-то была секретаршей Гитлера, говорит, каким прекрасным человеком он был. Все это сохраняет ту идеологию, и это гораздо опаснее, чем торговля нацистскими предметами антиквариата», - заключает политолог Зборжил.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Серебряная гравюра, где изображен олень, рядом скачет заяц, и летят птицы, блестит на утреннем солнце. Эта безвкусная безделушка не стоила бы и пару сотен чешских крон, если бы ее стоимость не поднял символ на крышке – фашистская свастика.
