Иранская попытка покушения на жизнь посла Саудовской Аравии показывает, что Тегеран стал злее и противней, чем раньше. И больше не боится военной реакции США, говорит Кеннет Поллак (Kenneth Pollack) из института Брукингса.
Это шокирует, но не то чтобы совсем уж удивительно - узнать, что у властей Соединенных Штатов есть свидетельства того, что иранский режим пытался убить посла Саудовской Аравии в США Аделя аль-Джубейра (Adel al-Jubeir).
Конечно, нам нужно внимательно относиться к этому обвинению. Это еще не было окончательно доказано, и это может быть уже не первый раз, когда Иран обвиняют в том, чего он на самом деле не делал. И это также будет не первый случай, когда американское правительство убеждено в чем-то таком, что позднее оказывается не совсем верным (например, вспомним об «иракском оружии массового поражения»).
Тем не менее, уверенность американских властей в своем заявлении просто поразительная, и если их утверждения подтвердятся, это будет представлять собой серьезную эскалацию иранских террористических операций против Соединенных Штатов. Вместе с тем, это не обязательно представляет собой радикальный отход от тенденций иранской внешней политики последнего времени. В частности, в то время как этот план - атаки с большим количеством пострадавших на американской земле - выходил бы далеко за рамки того, что Иран пытался осуществить в прошлом, он представлял бы собой факт экстраполяции другого шаблона, а именно возникновения более агрессивного, терпимого к риску иранского режима, которое мы наблюдали последние два года.
В 2009 году Иран пережил свою собственную версию «арабской весны». В ответ на сфабрикованные перевыборы Махмуда Ахмадинежада миллионы иранцев вышли на улицы в знак протеста, требуя покончить с исламским режимом и создать новую демократию на его месте. Иранские лидеры недолго пообсуждали, что делать, после чего одержавшая победу в споре группа сторонников жесткой линии начала действовать, а духовный лидер страны аятолла Али Хаменеи приказал своему мощному аппарату безопасности подавить мятеж.
Однако же процесс жестокого подавления коснулся не только простого надора. В то же самое время Хаменеи и другие иранские сторонники жесткой линии - в частности, руководство корпуса Стражей исламской революции - также очистили правительство от его более умеренных элементов. Прагматики типа бывшего президента Али Акбара Хашеми Рафсанджани (Ali Akbar Hashemi Rafsanjani) были оттеснены в сторону или вовсе убраны из праивтельства, и возникший режим стал в большей степени отражением иранской радикальной точки зрения, причем сильнее, чем когда бы то ни было со времен 1980-х годов.
Неудивительно, что это склонное к жестким действиям руководство стало проводить более агрессивную, более упорную и непокорную и более антиамериканскую внешнюю политику, чем когда бы то ни было с самых первых дней революции. За последние два года Иран увеличил свою поддержку радикальных шиитских группировок в Ираке, которые в свою очередь активизировали свои атаки на иракских суннитов, на более умеренных иракских шиитов и на американские войска. В Афганистане Иран стал предоставлять больше помощи и больше смертоносного оружия талибам, внося свой вклад в рост числа жертв там среди американских военных и афганских сил безопасности. Примечательно, что несмотря на принятие резолюции Совета Безопасности ООН номер 1929 - которая ввела неожиданно жесткие санкции в отношении иранского режима за его отказ прекратить свою ядерную программу, что вызвало широко распространившиеся экономические трудности в Иране - Тегеран воротил нос от международных предложений переговоров о том, чтобы положить конец ядерному тупику. Между тем, режим упорно цеплялся за своего сирийского союзника, поддерживая его действия в отношении тысяч гражданских участников акций протеста, вместо того чтобы выступать за отказ от диктатуры.
И на этом фоне мы должны взвесить возможность, как предполагает заявление американских властей, того, что Иран, возможно, пытался убить саудовского посла в Соединенных Штатах, устроив взрыв в ресторане на американской территории. Если это правда, то это заставляет предполагать три важные вещи относительно образа мышления Тегерана, которые выводят нас за пределы того, чему уже верили:
1. Это то, что режим уверен, что он уже находится в состоянии необъявленной тайной войны с Соединенными Штатами - возможно, будучи уверенным, что именно США стояли за вирусом Stuxnet, который отбросил назад иранскую ядерную программу, а также за убийством нескольких иранских ученых, занимавшихся исследованиями в ядерной области, на территории Ирана. Или, в качестве альтернативы, режим может быть уверен в том, что за этими актами стоял Израиль, а США (и Саудовская Аравия) его подстрекали.
2. То, что режим готов пойти значительно дальше всего того, что он когда-либо делал ранее, чтобы нанести удары по Соединенным Штатам в этой войне. Например, в 1990-е годы, в последний раз, когда режим (ошибочно) пришел к аналогичному выводу, самое серьезное из того, что он сделал, это взорвал бомбу в грузовике у американского военного комплекса в Саудовской Аравии, тогда погибли 19 американских военнослужащих. Саудовско-американские связи также имели отношение к этому нападению, но иранцы не рисковали устраивать что-то на собственно американской территории.
3. То, что режим, видимо, больше не озабочен возможностью серьезного американского ответа при помощи обычных вооружений. В прошлом этот страх был важным фактором сдерживания в отношении иранских действий против США. Наконец, еще раз, если это правда, тот этот заговор заставляет предполагать, что иранцы могут быть уверены либо в том, что Соединенные Штаты настолько сильно заняты собственными внутренними проблемами и настолько склонны избежать любой новой войны на Ближнем Востоке, что американский народ не одобрит и не поддержит никаких действий, которые могут привести к эскалации напряженности в отношениях с Ираном. Или, как альтернатива, это может заставить предполагать, что Иран уверен в том, что одной лишь его ядерной программы вполне достаточно для сдерживания американских ответных действий при помощи обычных вооружений.
Любое из этих умозаключений уже само по себе вызывает проблему. Вот почему так важно привести доказательства как существования означенного заговора, так и причастности к нему Ирана. Потому что если все это так, как говорится, то это представляет собой очень значительный набор шагов в неверном направлении для иранской стратегии.
Тем не менее, даже если появятся свидетельства того, что все, что говорят американцы в отношении этого дела - правда, мы не должны предполагать, что это означает, что Иран - иррациональное государство, одержимое идеей нанести вред американцам любой ценой, каким оно порой изображается в западной прессе. Даже после чистки 2009 года режим в Тегеране - это не то что Ирак времен Саддама Хусейна, который был азартно и опрометчиво агрессивен вплоть до непреднамеренного самоубийства. Но если это невероятное заявление окажется правдой, и это будет доказано, то все это должно напомнить нам, что Иран это тоже не совсем нормальная страна, как не напрягай воображение; и что на уже находящемся под властью беспорядков Ближнем Востоке мы теперь вынуждены сталкиваться с более агрессивным, более склонным к риску Ираном, который способен пытаться организовывать заговоры такими способами, которые ранее считались неосмотрительными и опрометчивыми.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Конечно, нам нужно внимательно относиться к этому обвинению. Это еще не было окончательно доказано, и это может быть уже не первый раз, когда Иран обвиняют в том, чего он на самом деле не делал. И это также будет не первый случай, когда американское правительство убеждено в чем-то таком, что позднее оказывается не совсем верным (например, вспомним об «иракском оружии массового поражения»).
