Ближе всего к тому, чтобы стать социалистом, я был в подростковом возрасте, когда жил на Среднем Западе США в 1980-е годы. Годы правления Рональда Рейгана стали эпохой застоя, отмеченной политическим консерватизмом и социальным конформизмом.
Я отрекся от своих буржуазных корней, искренне полагая, что жизнь – это нечто большее, чем работа в офисе и дом в пригороде. Существование среднего класса казалось таким предсказуемым, незначительным и не замечающим несправедливости капиталистического общества. В то время я не понимал, что сам по себе мой бунт был роскошью, которую мне подарил буржуазный стиль жизни.
ВИДЕО: Американский средний класс восстал
Мне пришлось поехать в Россию, чтобы, наконец, осознать безумие социализма и вспомнить о своих буржуазных корнях.
То, что американцы называли «средним классом» в конце 20 века, может считаться экстравагантным с точки зрения стандартов любого другого общества. А поскольку американцы принимали свое материальное благосостояние как должное, амбиции не всегда обязательно приравнивались к накоплению большего состояния. Поэтому не было ничего удивительного в моем выводе, что гораздо важнее жить интересной жизнью, чем просто зарабатывать деньги.
Это стало одной из причин того, что я начал изучать русский язык и впервые отправился в Москву в 1991 году – последнем голодном году существования Советского Союза. Когда я, уже будучи журналистом, вновь туда отправился в 2003, меня очень воодушевило то, что плоды мировой экономики становились доступными все большему числу россиян.
Испытав на себе унизительную нужду социализма, москвичи очень спешили, чтобы догнать остальной мир. Я был поражен, обнаружив торговый центр под стенами Кремля, суши, которые подавали в итальянском ресторане, и жуткие автомобильные пробки посреди ночи. Было забавно видеть рекламу «элитного нижнего белья» или «VIP мойки машин».
Когда я услышал слово «демократический» применительно к ресторанам, рассчитанным на менее расточительных покупателей, я начал ценить компонент экономии в демократии. В конце концов, изначально Запад привлекал остальную часть мира именно богатым выбором доступных, высококачественных товаров и услуг для рядовых граждан.
Как и большинство выходцев с Запада, я был сначала ошеломлен богатством Москвы: вездесущие роскошные бренды, переполненные иностранными товарами супермаркеты, цены выше, чем в Лондоне и Токио. Естественно я не забывал часто повторяемое выражение, что «Россия начинается за пределами МКАДа», и что все богатство крупнейшей в мире страны сконцентрировано в одном городе. Тем не менее, мне понадобилось прожить в России восемь лет, чтобы осознать глубину нищеты этой страны.
Еще по теме: Россияне: ни бедняки, ни средний класс
Настоящим открытием для меня стало то, насколько тонок налет процветания Москвы.
Без сомнений, в России возник средний класс, но он еще не до конца оформился и составляет ничтожный процент от всего населения страны. Более того, принадлежность к среднему классу определяется не только набором социально-экономических параметров, но и ментальностью. В России нет практически ни одного человека старше 25 лет, который бы хоть раз в жизни не испытал на себе ту или иную форму нужды. Травма, полученная в результате политики «равенства в нищете», во многом объясняет комплексы неполноценности в рядах правящего политического класса или непомерные расходы так называемых новых русских.
Секрет российских миллионеров и миллиардеров заключается в том, что они совсем не богаты. На самом деле это бедные люди, у которых больше денег, чем они могут потратить. Сегодня нувориши со всего постсоветского мира привлекают к себе внимание своими дурными вкусами и плохими манерами. А еще сто лет назад бароны преступного мира США досаждали английской аристократии своими отчаянными попытками купить респектабельность.
В современном мире общественные изменения, которым в прошлом требовались века, развили невероятную скорость. Согласно общеизвестному мудрому высказыванию, появление среднего класса в странах с развивающейся экономикой может привести к возникновению критической массы для демократических изменений. В России даже Кремль высказывает надежду на то, что многочисленный средний класс однажды займет лидирующие позиции в общественной жизни.
Средний класс, представляющий интересы большинства населения страны и обладающий высоким уровнем жизни, значительно сложнее создать, чем олигархию. Проблема в том, что Россию можно назвать «пост-индустриальной» страной только лишь с большой натяжкой, ведь она так и не совершила переход к экономике, основанной на знаниях. Весьма маловероятно, что ряды российского среднего класса пополнятся представителями нефтегазового сектора или жителями умирающих городов «одного предприятия». Возможно уже слишком поздно.
Еще по теме: Все мы — средний класс? Может быть. Одинаково средний? Нет
Начиная с промышленной революции 18 века средние классы стран Европы и Северной Америки росли и приобретали больше власти с каждым новым технологическим прорывом, поднимая целые слои общества из нищеты. Сейчас новые технологии и открытые границы полностью поменяли ситуацию, опрокинув ту социальную модель, которая когда-то являлась определяющей для западной цивилизации.
Америка, в которой я вырос, сейчас исчезает. Рабочие промышленной сферы, которые когда-то сформировали основу среднего класса, наблюдают за тем, как их рабочие места мигрируют в такие страны, как Мексика и Китай. Офисным работникам сферы обслуживания приходится конкурировать с образованными англо-говорящими выходцами из Индии и Африки.
До начала финансового кризиса 2008 года кредиты под низкие проценты создали иллюзию, что американцы могут поддерживать свой шикарный уровень жизни, несмотря на фундаментальные изменения в американской экономике. На самом деле доллары, которые когда-то принадлежали среднему классу, оказались в казне иностранных государств и в руках у богачей. Гнев, направленный против подобного перераспределения богатства, вызвал распространение протестов движения «Occupy Wall Street» по всему миру.
ВИДЕО: Реклама Occupy Wall Street
Стабильность среднего класса на западный манер и «норма», к которой так отчаянно стремятся многие россияне, больше не являются такими стабильными и нормальными на Западе. Размеры среднего класса уменьшаются, поскольку найти хорошо оплачиваемую работу и доступное жилье становится чрезвычайно трудно. Подобную социально-экономическую тенденцию можно сейчас наблюдать в США и в Европе. Западный капитализм может оказаться настолько же подверженным влиянию сил глобализации, как социализм и коммунизм 20 лет назад.
Граждане стран Запада за долгое время привыкли ощущать себя впереди всего остального мира. На этот раз Россия, возможно, станет предвестником предстоящих изменений – возникновения двуклассового общества, состоящего из сверхбогатой верхушки и бедняков при полном отсутствии прослойки между ними.
