Спустя семь месяцев после начала необоснованной войны в Ливии, Муаммар Каддафи был убит. Хотя на Западе эта новость вызвала не такую радость, какую она могла бы вызвать до Иракской войны, расхожее мнение заключается в том, что этот исход доказывает правильность вмешательства, так как оно вроде бы «сработало». Однако на деле кровавый конец Каддафи не только не оправдывает решение ударить по Ливии, но и демонстрирует, насколько этот шаг был неправильным с самого начала.
Вместо того, чтобы защитить население Ливии согласно мандату ООН, Запад, вмешавшись, способствовал затягиванию конфликта, который в итоге пожрал уже 30 000 жизней ливийцев, в том числе тысячи жизней мирного населения и оставил после себя десятки тысяч раненых и сотни тысяч беженцев. Вместо «ограниченной» войны, о которой говорил сторонники интервенции, речь почти сразу же начала идти о смене режима. Официальная цель – защита мирных жителей – быстро уступила место реальной, а именно уничтожению существующей власти и устранению ее лидеров.
Еще по теме: Что ждет Ливию после смерти Каддафи?
Вразрез с надеждами на то, что события в Ливии заставят режимы в других странах воздерживаться от насилия, политические последствия войны блокируют любую международную реакцию на репрессии в Сирии. Выйдя за пределы полученного в марте мандата ООН, США и их союзники отвратили развивающиеся демократические страны – такие как Индия или Бразилия - от любых попыток принять меры в других странах. Ливия подтвердила худшие опасения скептиков, говоривших, что на практике «обязанность защищать» - это лишь предлог для свержения уязвимых правительств.
Кроме того, та легкость, с которой действующая американская администрация начала войну против режима, отказавшегося от прежней враждебности, отвергшего оружие массового поражения и терроризм и до определенной степени начавшего сотрудничать с США, еще приведет в будущем к проблемам для Америки. Теперь у стран-изгоев больше нет стимулов заключать с США и их союзниками аналогичные сделки, зато есть явные стимулы обзаводиться любыми средствами сдерживания, способными предотвратить интервенцию. Это уменьшает возможности в дальнейшем работать с этими странами политическими и дипломатическими методами и увеличивает вероятность конфликта с некоторыми из них.
За последнее десятилетие внешняя политика США сильно милитаризировалась, и скорость, с которой Америка прибегла к силе в данном случае, заметно снижает планку для оправдания будущих военных действий. Тот факт, что Конгресс и американское общество отстранили от решения вопроса о войне в Ливии, продолжает усиливающуюся нездоровую тенденцию использования вооруженных силой исполнительной властью без разрешения и без уважения конституционных норм. Сейчас исполнительная власть, по-видимому, может без всяких ограничений использовать войска за рубежом, если ее действия могут быть сочтены успешными. Судя по всему, само по себе открытое ведение незаконной войны больше не имеет никаких последствий для власти.
Еще по теме: Революция потерпела неудачу? - пресса о рисках для Ливии
США и наши союзники напали на правительство, которое не сделало ничего, ставящего под угрозу международный мир и безопасность. Оно не представляло никакой угрозы ни для одной из стран НАТО. Эта война не служила интересам безопасности Запада – напротив, они могут из-за нее пострадать. Успешное свержение Каддафи может подтолкнуть будущие администрации к аналогичным рискованным предприятиям. Америке и нашим союзникам не всегда будет так везти с противником, которым на сей раз была исключительно слабая и изолированная страна.
Хотя смерть Каддафи положит конец участию Запада в военных действиях в Ливии, не следует думать, что кровопролитие в стране не затянется еще на месяцы, а то и на годы. Мы не должны забывать, что в Ираке худшее насилие после вторжения началось уже после поимки и казни Саддама Хусейна. Как в Ираке основная тяжесть восьми лет войны легла на плечи мирного населения, так и в результате затянувшегося конфликта в Ливии страдали и будут страдать в первую очередь мирные жители.
Режимы, приходящие к власти после насильственного свержения диктатуры, обычно скатываются к той или иной форме авторитаризма. Политическая культура, слабые институты и вызванный конфликтом хаос делают крайне маловероятным, что в ближайшие годы Ливия станет намного свободнее, чем при Каддафи. Как и в Ираке вызывает сомнения, стоят ли потенциальные достижения нынешних и будущих потерь. В Косово, которое ошибочно считают образцовым примером «удачного» вмешательства, после войны установился склонный к криминалу и коррупции режим. 20 лет назад вдохновляющая история освобождения Эритреи и Эфиопии от жестокой диктатуры Менгисту завершилась авторитаризмом и войной. У нас нет причин думать, что в Ливии все будет по-другому.
