Наращивая торговлю

Манчжурия – Десятилетиями китайский город Манчжурия, расположенный на пустынной границе с Россией, пребывал в замороженном состоянии в качестве отдаленного уголка холодной войны. Когда идеологический раскол между двумя коммунистическими гигантами превратился в полномасштабный конфликт – кровавые столкновения начали происходить вдоль всей 4300-километровой границы между двумя государствами в 1969 году – бедные жители Манчжурии практически не поддерживали контактов со своими российскими соседями, ютившимся в сибирском холоде всего в нескольких шагах от них. Лишь жалкий ручеек государственной торговли протекал через хорошо укрепленную границу, ставя жителей Манчжурии в зависимость от местной угольной шахты в плане работы.

Сегодня же, однако, Манчжурия – наглядное свидетельство и доказательство того богатства, которое может быть создано при соединении двух ведущих развивающихся экономик мира. После того, как отношения между Москвой и Пекином потеплели после краха Советского Союза в 1991 году, граница открылась, частные бизнесмены быстро занялись импортом и экспортом, и судьбы двух общин слились. Объем торговли между Россией и Китаем достиг 55 миллиардов долларов в 2010 году, это в семь раз больше, чем было, например, в 2000. Лес и нефть рекой текут в нуждающийся в ресурсах Китай, в то время как процветающие китайские заводы и фабрики поставляют в ответ технику, текстиль и другие производственные товары. В 2010 году через крохотную Манчжурию прошло товаров на 9,8 миллиарда долларов, что более чем в два раза больше, чем всего пять лет назад. В деловом центре Манчжурии русские туристы рыщут в поисках дешевой обуви и зимних пальто китайского производства, бродя по торговым рядам, где практически все вывески и объявления – на русском, и язык, на котором принято торговаться – тоже русский. В том, что касается возможностей делать деньги, Манчжурия стала центром притяжения для всех энергичных и обладающих предпринимательской жилкой в северном Китае. Население города со времен окончания холодной войны выросло в 15 раз, до 300 000 человек. «Раньше торговля была на нуле, а теперь она вон как процветает, и качество жизни людей улучшилось», - говорит Ли Йоншен (Li Yongsheng), управляющий в Манчжурской экономической зоне пограничного сотрудничества (Manzhouli Border Economic Cooperation Zone), промышленном парке, основанном властями для способствования развитию бизнеса с Россией. «Старая враждебность в большинстве своем канула в лету».

Еще по теме: Китай нависает над Дальним Востоком

История успеха Манчжурии воссоздается снова и снова в развивающемся мире. Потоки товаров, людей и капитала в крупнейших развивающихся экономиках становятся все более крупным источником экспорта, рабочих мест, финансового и экономического роста для этих напористых и предприимчивых, многообещающих стран. Эта тенденция – отход от торговых и инвестиционных потоков, в которых доминирует западный потребительский спрос – способна изменить мировую экономику. Усиление экономических связей с развивающимся миром может дать тот самый толчок, в котором столь нуждается глобальная экономика, все еще ищущая выход из Великой рецессии – и это было основным предметом обсуждения на ноябрьском саммите стран организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) на Гавайях. Растущие связи перенаправляют инвестиции, торговлю и миграционные потоки, меняя и роль Соединенных Штатов в глобальной экономике, способствуя переформировыванию политических альянсов и расжигая новые образцы геополитического соперничества. И мы находимся лишь в начале этого меняющего историю процесса. Стивен Кинг, главный экономист банковского гиганта HSBC, прогнозирует, что потоки торговли и капитала между развивающимися регионами мира – Азией, Африкой, Ближним Востоком и Латинской Америкой – могут вырасти в 10 раз за ближайшие 40 лет. Он называет эти новые связи «версией оригинального азиатского Шелкового пути в исполнении XXI века», который «призван революционизировать глобальную экономику».

Признаки этого процесса явно различимы везде. Китай, а не США, стал крупнейшим торговым партнером Индии, объем торговли между этими двумя странами вырос в 28 раз за последние десять лет до почти что 62 миллиардов долларов в 2010 году. Когда премьер Госсовета Китая Вэнь Цзябао приезжал в Дели в декабре прошлого года, обе стороны подписали торговых и финансовых соглашений на 16 миллиардов долларов; когда американский президент Барак Обама приезжал в Индию за месяц до этого, ему удалось подписать документов лишь на 10 миллиардов долларов. Индия и Бразилия уже экспортируют больше на братские развивающиеся рынки, чем в развитую часть мира. Китай – крупнейший иностранный инвестор в экономику Бразилии, и тем самым он бросает там вызов историческому доминированию США в Латинской Америке, а инвестиции китайской нефтяной компании CNOOC в аргентинскую энергетическую компанию Bridas в размере 3,1 миллиарда долларов стали крупнейшей сделкой по приобретению в Аргентине в 2010 году. В прошлом году российский «Русал», крупнейший в мире производитель алюминия, решил устраивать свое первичное публичное размещение акций (IPO) не в Лондоне или в Нью-Йорке, а на Гонконгской фондовой бирже, став первой поступившей так российской компанией.
 
Новый мировой торговый порядок

Взаимный рост торговли и инвестиций среди развивающихся стран является радикальным переключением режима того, как обычно мировая экономика работала в течение нескольких веков. Традиционно торговые потоки шли между «Севером» и «Югом» - развитым и развивающимся мирами. Природные ресурсы, от специй до шелка, поставлялись на индустриализированный запад, который в обмен экспортировал текстильные и другие промышленные товары. После Второй мировой войны эта система стала более сложной, благодаря улучшившимся системам транспорта и связи. Азиатские выскочки, восходящие звезды типа Южной Кореи и Сингапура, превратились в богатых и изобилующих за счет аутсорсинга. Их обильная и дешевая рабочая сила способствовала тому, что там начали делать одежду, обувь и электронику, часто с дизайном и по технологии фирм с Запада, и потом эти товары поставлялись в магазины Walmart для американских потребителей. Пока покупатели в таких странах как Индия или Индонезия, оставались бедны, было мало стимула ориентироваться на них. Напряженные отношения между развивающимися странами – выливавшиеся, например, в пограничный конфликт между Россией и Китаем, который парализовывал Манчжурию – часто создавали еще бОльшие препятствия. США и Европа доминировали в мировой торговле и в размерах капитала, и все зависели от них в плане роста и рабочих мест.

Эта модель начала меняться после того, как Китай вступил в глобализационную игру в 1980-х годах. Заводы в Шэньчжэне и Шанхае стали центрами сетей «не знающего границ производства», детали для телевизоров, мобильных телефонов, и другие товары, производились по всей Азии, потом поставлялись в Китай для финальной сборки, способствуя росту торговых потоков в рамках региона. Когда быстрый рост в Китае, Индии и на других развивающихся рынках укрепил местные доходы, они превратились в экспортные направления и друг для друга, компании из одних развивающихся стран стали продавать свою продукцию потребителям в других развивающихся же странах. Подобные связи продолжают охватывать все новые и новые части развивающегося мира. Торговля между развивающимися экономиками Азии и Латинской Америки, например, выросла в семь раз за 10 лет до 2010 года, до 268 миллиардов долларов. Китай и Индия, в поисках доступа к сырью и новым потребителям, стали покровителями Африки. Торговля между Индией и Африкой буквально взорвалась в своих размерах, увеличившись с едва ли одного миллиарда долларов в 2001 году до 50 миллиардов долларов в 2010. В прошлом году индийский поставщик телекоммуникационных услуг Bharti Airtel приобрел бизнесы в пятнадцати странах региона Африки южнее Сахары за 10,7 миллиарда долларов, что стало одной из крупнейших трансграничных сделок в индийской истории. Ганешан Вигнараджа (Ganeshan Wignaraja), специалист в области экономической интеграции в Азиатском банке развития (Asian Development Bank – ADB) в Маниле, говорит, что эти связи между развивающимися рынками создают «третий столп» роста в мировой экономике, в дополнение к американскому и европейскому. «Мы идем в направлении мультиполярного мира», - говорит он.

Подробности: Страны БРИК устремили свой взор на Африку

Последствия этого выходят далеко за рамки простого движения товаров. Чем более важными становятся торговля и инвестиции между самими странами развивающегося мира, тем менее важным становится Запад для глобальной экономики, и эту тенденцию усилила Великая рецессия. В то время как западные экономики прогнулись под давлением больших долгов и безработицы, Китай, Индия и большая часть остального развивающегося мира усилились за счет спада и все больше смотрят друг на друга, а не на Запад. И по мере того, как развивающиеся экономики становятся ближе друг к другу экономически, они обнаруживают и общие политические интересы. Страны БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай – уже начали проводить регулярные саммиты для координации своих усилий в области поиска решений крупных вопросов, типа формирования глобальной финансовой системы. (Южная Африка тоже присоединилась к последней конференции). Они также бросают вызов сложившемуся экономическому порядку. Китай и Россия, например, активно продвигают идею замены американскому доллару в качестве резервной валюты номер один в мире. Если сверхзвуковые темпы развития торговли и инвестиций среди развивающихся экономик мира сохранятся, «важность США и Европы в экономическом и политическом плане ослабится», - говорит Кинг из HSBC.

Руководители корпораций тоже обнаруживают новые возможности в своих развивающихся соотечественниках. Компании, которые не смогли пробиться на развитые рынки с малоизвестными брендами, добились успеха на развивающихся рынках, где лояльность брендам не столь фиксирована. Китайский производитель мобильных телефонов компания G'Five стала свидетелем того, как ее продажи в Индии выросли более чем на 75% за прошлый финансовый год; ее модные телефонные аппараты ориентированы на индийских потребителей с тонкими кошельками. Chery, крупный китайский автопроизводитель, вероятно, столкнется с проблемами на конкурентном американском рынке, где китайские товары страдают из-за своей репутации в области дешевого и плохого качества. Понимая это, Chery начал инвестировать в развивающиеся экономики, и сейчас у компании 16 заводов строятся или уже работают в таких странах как Россия, Египет, Иран, Индонезия и Бразилия. Китайский компьютерный производитель Lenovo решил в 2009 году сконцентрировать усилия более на развивающихся экономиках, будучи уверенным в том, что его опыт на внутреннем рынке даст ему преимущество в других развивающихся странах. В Индии, например, компания решила повторить технику продаж, которая сработала в бедных районах Китая – например, она демонстрирует бесплатные фильмы жителям деревень и поселков в рамках маркетинговых компаний своих компьютеров. Стратегия сработала. Доходы от продаж на развивающихся рынках (за исключением домашнего китайского рынка Lenovo) выросли на 46,5% за квартал с апреля по июнь 2011 года, по сравнению с ростом только на 8,5% в развитых странах, что помогло компании увеличить свою долю на рынке персональных компьютеров в глобальном плане.

Наводя мосты (в буквальном смысле)

Продолжение интеграции развивающегося мира отнюдь не гарантировано. Развивающиеся страны имеют более высокие тарифы и пошлины, и более жесткие ограничения на потоки капитала, чем развитые государства. Дорожные и транспортные сети создавались для доставки товаров в США и Европу, а не из одной развивающейся страны в другую, что часто делает доставку товаров медленной и дорогой. В результате торговые и денежные потоки оказываются по-прежнему небольшими при сравнении их с соответствующими потоками между Севером и Югом. Несмотря на удивительный рост, торговля между Индией и Китаем сейчас составляет едва ли шестую часть от объемов торговли между Китаем и США. Постоянная, устойчивая политическая напряженность также может затруднить экономические отношения в будущем. Китай и Индия, например, по-прежнему активно спорят по поводу нерешенных пограничных вопросов, а поддержка Дели далай-ламы злит лидеров в Пекине, которые считают его опасным сепаратистом.

В Манчжурии имеется серьезный разрыв между потенциалом российской торговли и реальностью. Рынки в туристической зоне за пределами города, где русские могут закупаться товарами китайского производства без виз, закрываются к часу дня. Гигантский отель недалеко от аэропорта, увенчанный куполами в русском стиле, выглядит покинутым. Китайские официальные лица жалуются, что их российские коллеги мешают прогрессу, постоянно меняют правила и торговую политику. «Русские бюрократы не склонны к тому, чтобы продвигать экономическое развитие», - говорит Ли из Манчжурской экономической зоны. «Китайские чиновники готовы жертвовать своими выходными ради интересов развития. Российские чиновники никогда не работают в сверхурочное время». Имеются и физические препятствия. У российских и китайских железных дорог разная колея, что вынуждает перегружать товары с поезда на поезд на манчжурской границе – процесс, убивающий продуктивность.

Еще по теме: Разговор о китаизации российского Дальнего востока является мифом

Предпринимаются активные усилия для устранения этих барьеров. Развивающиеся азиатские и латиноамериканские страны заключили 13 соглашений о свободной торговле с 2004 года. Российский премьер-министр Владимир Путин недавно выдвинул идею заключения большого соглашения о свободной торговле – в виде образования «Евразийского союза» между бывшими советскими странами, а в октябре во время визита Путина в Пекин Россия и Китай образовали совместный фонд объемом 4 миллиарда долларов для способствования инвестициям между двумя странами. Новые дороги, железные дороги и порты связывают развивающиеся страны сильнее, чем когда бы то ни было. Мьянма восстанавливает старую дорогу через страну, которая свяжет Китай и Индию, потенциально способствуя сокращению затрат на транспортировку товаров между ними на 30%. Пекин, с осторожностью и подозрительностью относящийся к необходимости полагаться на Панамский канал для доставки жизненно важных природных ресурсов из Бразилии, предлагает новый маршрут через Колумбию, посредством железной дороги стоимостью 7,6 миллиарда долларов, связывающей тихоокеанское и карибское побережья страны. И Китай либерализует (хотя и медленно) свой валютный режим, подталкивая своих партнеров к использованию юаня вместо доллара в их торговле. HSBC прогнозирует, что юань может стать валютой, которую будут выбирать по крайне мере половина участников торговых процессов между Китаем и другими развивающимися странами в течение ближайших трех-пяти лет.

Но даже хотя некоторые препятствия уходят, возникают другие. Конкуренция среди крупных развивающихся рынков за экспорт, инвестиции, рабочие места и глобальное влияние подпитывает напряженность. Официальные лица в Бразилии и Индии жалуются на то, что контролирование Китаем стоимости юаня плохо сказывается на их экспорте, помогая конкурирующим китайским товарам оставаться сравнительно дешевыми. Негодование по поводу поведения Китая распространяется от Бразилии до Замбии, недовольны прежде всего тем, что китайские инвесторы скупают и начинают контролировать огромные части их экономик, предоставляя мало выгод взамен. Разрешение подобных разногласий будет критически важным для будущего развивающегося мира. Как отмечает Кинг из HSBC, гигантские развивающиеся экономики больше не могут рассчитывать на чрезмерно раздутый американский потребительский сектор в вопросе роста их стандартов жизни до уровня Запада; только экспорт и рост внутри самого развивающегося мира может помочь достичь этого. Консалтинговая компания Accenture полагает, что расширяющийся бизнес Индии с другими развивающимися странами может создать 28,2 миллиона рабочих мест в стране до 2020 года. А по мере того, как развивающийся мир становится более интегрированным, растет давление на США и Европу, которые, если не хотят отставать, должны присоединиться к процессам – например, посредством заключения новых соглашений о свободной торговле, подобных тем, которые Вашингтон одобрил в октябре с Южной Кореей, Колумбией и Панамой. «История для развитых стран заключается в том, что нужно сесть на свой велосипед и стать частью погони за ключевыми развивающимися рынками», - говорит Вигнараджа из ADB. В противном случае «вы рискуете остаться за бортом».

Хуан Джинкай (Huang Jincai) не намерен дать этому произойти. Переработчик леса из Манчжурии возлагает все свои надежды – и деньги – на китайско-российскую торговлю. В 2003 году Хуан был рабочим-мигрантом, проводившим долгие часы на российском Дальнем Востоке, валя лес. Сегодня он взирает на растущую Манчжурию из своего кабинета на 20 этаже офисного здания в двух кварталах от нового шикарного отеля Shangri-La. За последние семь лет Хуан, его брат и российский партнер инвестировали почти пять миллионов долларов в деревообрабатывающий завод в России, на котором работает сто человек, а в этом году он основал манчжурскую компанию по импорту и продаже леса. Хотя он регулярно сталкивается с трудностями, от ставящих в тупик местных налоговых правил до периодической российской враждебности по отношению к китайским рабочим, эти проблемы не способны подавить его энтузиазм. «Моя жизнь сильно изменилась» из-за торговли с Россией, говорит 31-летний Хуан. «Я весьма оптимистично настроен. В конце концов, торговлю просто нельзя остановить». Нет, нельзя.