В воскресенье 4 декабря в России состоятся выборы в Государственную Думу – одну из двух палат Федерального собрания. Другая палата, Совет Федерации, избирается другим способом – местными законодательными органами. Выборов в истинном значении этого слова в России нет, поскольку нет политического соперничества, а свобода выбора значительно ограничена. Однако регулярно раз в четыре года, в декабре, проходит голосование по партийным спискам, а в марте следующего – голосование за официального кандидата на президентский пост.
Слово, которым можно точнее всего описать содержание российской политики, - это «безальтернативность». Политика в этой стране заключается в последовательном устранении всех угроз для сохранения высшей государственной власти в руках президентов и передачи этой власти назначенным преемникам. […] В результате намеченной на ближайшие месяцы очередной ротации мест во властных верхах принцип безальтернативности будет вновь укреплен.
Еще по теме: Тандем не оставил России выбора
Политический организм Пу-Ме
Функционирующий уже четыре года тандем Путин-Медведев можно назвать зрелым образцом политического организма, составные части которого - это не только безальтернативные (т.к. их назначили предшественники) президенты, но также – безальтернативные политические партии (т.к. ими управляет администрация президента), безальтернативные губернаторы (т.к. их назначает президент), безальтернативные СМИ и, наконец, безальтернативные политические комментарии (т.к. их заказывает президентская администрация). Назовем этот организм по фамилиям репрезентативных для него политиков термином Пу-Ме.
В развитии этого организма были важны 2003-2004 годы, когда президенту соседней Украины Леониду Кучме пришла в голову идея «парламентаризации политической системы». Под этим он понимал такое усиление роли Верховного совета и подотчетного ему правительства, при котором президент по окончании двух сроков мог бы без ущерба для своих амбиций занять пост премьер-министра. Он даже назвал преемника на президентское кресло – Виктора Януковича. Эта идея так понравилась Путину, что тот решил помочь своему коллеге. Эффектом российской помощи, как мы помним, стала «оранжевая революция», которая перевернула план Кучмы с ног на голову.
Читайте еще: Цинизм сменил "оранжевые" страсти
Четыре года спустя идея ротации мест в рамках тандема Кучма - Янукович, родившаяся на Украине, нашла благодарных последователей и была успешно реализована в России в форме тандема Пу-Ме. Попутно была осуществлена превентивная системная контрреволюция, целью которой была расчистка партийного поля и осложнение доступа к политике для исключения любых рисков гипотетического соперничества. Регистрация политических партий была заметно осложнена, избирательный барьер был повышен с 5 до 7 процентов, от смешанной избирательной системы отказались в пользу пропорциональной формулы (с 1993 года половина депутатов избиралась по одномандатным округам). На всякий случай и напоказ в тюрьму был посажен Михаил Ходорковский, который, вдохновившись идеями Кучмы, начал пропагандировать в России подрывную идею правления парламентского большинства.
Беспокойство в Кремле
На прошедших в декабре 2004 года выборах в Государственную Думу явка составила лишь 55,75 процента, опасно приблизившись к самому низкому показателю, отмеченному в кризисном 1993, когда к избирательным урнам пришли только 54,8 процента избирателей. Но это произошло спустя два месяца после силового разгона Верховного совета, а в 2003 году в России царила стабилизация. Вдобавок среди тех, кто дошел до избирательных участков, почти 5 процентов проголосовало против всех (тогда избирательное право еще предполагало такую возможность). Все это сигнализировало об апатии части российского общества, вызванной отсутствием политической альтернативы. В последующие годы эти тенденции усилились.
Углубленные социологические исследования уже в 2005 году стали показывать, что фанатичных сторонников Путина становится все меньше, а их место занимают приверженцы умеренные или даже настроенные отчасти критически. Не следует забывать, что Путин – это политик, лишенный харизмы, и, скорее, умело «раскрученный» бренд. С этой точки зрения он в значительной степени напоминает Лукашенко, популярность которого начала падать уже весной 2006 года, а на белорусскую политическую сцену тот вышел на пять лет раньше Путина. Результаты социлогических исследований, которые регулярно проводит фонд «Общественное мнение», демонстрируют, что показатель общественного доверия Путину, колебавшийся в 2007-2010 годах между 66 и 70 процентами, в первой половине 2011 года упал до 57 процентов, а в начале ноября – до 48. Соответственно более низкими, но с аналогичной динамикой, были показатели Медведева. Одновременно постепенно росли цифры недоверия Путину: с 11 процентов в 2007 году до 24 в начале ноября 2011 года. Подобные результаты показало исследование, которое провел в середине ноября ВЦИОМ: Путину доверяет 45 процентов респондентов, а Медведеву – 32. Обращает на себя внимание постепенный, но продолжительный характер данного процесса, который свидетельствует о том, что тандем Пу-Ме неуклонно вступает в фазу упадка, а простая смена «упаковки» (ребрендинг) может оказаться чрезвычайно сложной. Тем более что весь потенциал тандема ориентирован на борьбу с конкуренцией, а не на выявление новых лидеров.
«Единая Россия»
Аналогичная ситуация отсутствия альтернативы касается также политических партий. Инициированная президентской администрацией попытка обогатить предвыборное предложение либеральной партией, за которую бы проголосовали жители крупных городов, закончилась неудачей из-за давления со стороны политиков «Единой России», лидером которой является Путин. Кстати, само название партии очень характеристично: прилагательное «jedinyj» может быть переведено на польский язык как «один», «единый», «общий» или «единственный». Название этой партии отсылает, впрочем, к главному лозунгу российского национализма начала прошлого столетия, согласно которому Россия должна быть «единой и неделимой». Так что помимо «Единой России» могут существовать только вспомогательные партии, оппозиционные лишь внешне, которые согласно логике фаз развития политического организма еще не вступили в партию, само название которой говорит о намерении объединить всех. Хотя разум подсказывает, что для поддержания жизнеспособности системы необходимо введение постепенных изменений и подготовка к персональным перестановкам, слабость всех политических и общественных институтов создает ситуацию, при которой возможности такой корректировки практически заблокированы.
Читайте еще: переосмысливая тандем
Голосование без сюрпризов
В такой ситуации голосование по партийным спискам, которое пройдет 4 декабря, скорее всего не преподнесет значительных сюрпризов. […] Неясными остаются лишь мелкие детали. Неизвестно, на сколько мандатов больше получит КПРФ. Преодолеет ли «Справедливая Россия» избирательный барьер и проведет ли она своих депутатов в Думу? Получит ли «Единая Россия» конституционное большинство или ей придется время от времени прибегать к помощи Жириновского? Но все это детали, важные лишь для экспертов. Их выяснение не приближает нас к ответу на два принципиальных вопроса. Первый касается степени тандемического износа организма Пу-Ме, а второй – степени адекватности или неадекватности российской политики ожидания общества.
Мечты о нормальном государстве
В конце сентября – начале октября 2011 года Левада-Центр задал своим респондентам вопрос, каким они видят развитие событий в ближайшие 12 лет (а столько, согласно Конституции, Путин может оставаться на посту президента). Опрос показал удивительное явление: массовую проекцию реформаторских и демократических ожиданий респондентов на Путина, имеющего заслуженный имидж консервативного и авторитарного политика. 68 процентов респондентов ожидают «продолжения экономических и политических реформ», а 67 верит в «развитие взаимовыгодных контактов с Западом».
Уважения к правам человека ожидает от Путина целых 42 процента опрошенных! Уже давно социологические исследования не демонстрировали такой открытости россиян к Западу и готовности поддержать глубинные политические и экономические изменения. И вдруг, после долгих лет стагнации, выяснилось, как много людей в России хочет жить в нормальном государстве, а не на руинах империи. Возможно, перед Россией открылись двери, но в них не сможет пройти тот, кто будет подпитывать атмосферу страха и внешней угрозы. Так, как недавно сделал это президент Медведев. Сложно, однако, не заметить, что общественные ожидания направлены не по адресу. И мы еще не знаем, когда и каким образом проявит себя неизбежное в такой ситуации разочарование.
Влодзимеж Марчиняк – профессор, сотрудник Института политических исследований Польской академии наук.
