Архивы: ситуация в России накануне восстания декабристов

СТАТЬЯ ОПУБЛИКОВАНА В БРИТАНСКОЙ ГАЗЕТЕ THE TIMES 14 ЯНВАРЯ 1826 ГОДА И ОПИСЫВАЕТ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОН, НА КОТОРОМ РАЗВОРАЧИВАЛОСЬ ВОССТАНИЕ ДЕКАБРИСТОВ

4-го числа сего месяца [т.е. 4-го января 1826 г – прим. перев.] из Санкт-Петербурга в Берлин прибыл фельдъегерь от русского императорского двора прапорщик Виммер (Wimmer) и привез нижеследующие известия.

Петербург, 26-е декабря

Поскольку его императорское высочество великий князь Константин объявил о своем решительном соблюдении условий ранее сделанного им заявления о том, что он отрекается от императорской короны, то сегодня на трон Российской империи взошел великий князь Николай. Все уполномоченные власти, а также различные армейские подразделения, приняли присягу на верность его императорскому величеству. Принимая во внимание важность данного события, мы публикуем Манифест о вступлении на престол.

МАНИФЕСТ

Божией милостью мы, Николай Первый, император и самодержец всероссийский

Объявляем всем верным нашим подданным. В сокрушении сердца, смиряясь перед неисповедимыми судьбами Всевышнего, среди общей горести, нас, императорский наш дом и любезное отечество наше объявшей, в едином Боге мы ищем твердости и утешения. Кончиною в Боге почившего государя императора Александра Павловича, любезнейшего брата нашего, мы лишились отца и государя, двадцать пять лет России и нам благотворившего.

Когда известие о сем плачевном событии, в 27 день ноября месяца, до нас достигло, в самый первый час скорби и рыданий, мы, укрепляясь духом для исполнения долга священного, и следуя движению сердца, принесли присягу верности старейшему брату нашему, государю, наследнику и великому князю Константину Павловичу как законному, по праву первородства, наследнику престола всероссийского.

По совершении сего священного долга, известились мы от Государственного совета, что в 15 день октября 1823 года предъявлен оному, за печатью покойного государя императора, конверт с таковою на оном собственноручною его величества надписью: хранить в Государственном совете до моего востребования, а в случае моей кончины раскрыть прежде всякого другого действия в Чрезвычайном собрании; что сие Высочайшее повеление Государственным советом исполнено, и в оном конверте найдено:

1) Письмо цесаревича и великого князя Константина Павловича к покойному государю императору от 14 января 1822 года, в котором его высочество отрекается от наследия престола, по праву первородства ему принадлежащего.

2) Манифест, в 16 день августа 1823 года, собственноручным его императорского величества подписанием утвержденный, в коем государь император, изъявляя свое согласие на отречение цесаревича и великого князя Константина Павловича, признает наследником нас, яко по нем старейшего и по коренному закону к наследию ближайшего. Вместе с сим донесено нам было, что таковые же акты и с той же надписью хранятся в Правительствующем сенате, Святейшем синоде и в московском Успенском соборе. Сведения сии не могли переменить принятой нами меры. Мы в актах сих видели отречение его высочества, при жизни государя императора учиненное и согласием его величества утвержденное; но не желали и не имели права сие отречение, в свое время всенародно не объявленное и в закон не обращенное, признавать навсегда невозвратным. Сим желали мы утвердить уважение наше к первому коренному отечественному закону, о непоколебимости в порядке наследия престола. И вследствие того, пребывая верным присяге, Нами данной, мы настояли чтобы и все государство последовало нашему примеру; и сие учинили мы не в пререкание действительности воли, изъявленной его высочеством, и еще менее в преслушании воли покойного государя императора, общего нашего отца и благодетеля, воли, для нас всегда священной, но дабы оградить коренный закон о порядке наследия престола от всякого прикосновения, дабы отклонить самую тень сомнения в чистоте намерений наших, и дабы предохранить любезное отечество наше от малейшей, даже и мгновенной, неизвестности о законном его государе. Сие решение, в чистой совести пред Богом Сердцевидцем нами принятое, удостоено и личного государыни императрицы Марии Феодоровны, любезнейшей родительницы нашей, благословения.

Между тем горестное известие о кончине государя императора достигло в Варшаву, прямо из Таганрога, 25 Ноября, двумя днями прежде нежели сюда. Пребывая непоколебимо в намерении своем, государь цесаревич великий князь Константин Павлович, на другой же день, от 26 ноября, признал за благо снова утвердить оное двумя актами, любезнейшему брату нашему, великому князю Михаилу Павловичу для доставления сюда врученными. Акты сии следующие:

1) Письмо к государыне императрице, любезнейшей родительнице нашей, в коем его высочество, возобновляя прежнее его решение, и укрепляя силу оного грамотою покойного государя императора, в ответ на письмо его высочества, во 2 день февраля 1822 года состоявшеюся, и в списке притом приложенною, снова и торжественно отрекается от наследия престола, присвояя оное в порядке, коренным законом установленном, уже нам и потомству нашему.

2) грамота его высочества нам; в оной, повторяя те же самые изъявления воли, его высочество дает нам титул императорского величества; себе же предоставляет прежний титул цесаревича, и именует себя вернейшим нашим подданным. Сколь ни положительны сии акты, сколь ни ясно в них представляется отречение его высочества непоколебимым и невозвратным, мы признали однако же чувствам нашим и самому положению дела сходственным, приостановиться возвещением оных, доколе не будет получено окончательное изъявление воли его высочества на присягу, нами и всем государством принесенную.

Ныне, получив и сие окончательное изъявление непоколебимой и невозвратной его высочества воли, извещаем о том всенародно, прилагая при сем:

1) грамоту его императорского высочества цесаревича и великого князя Константина Павловича к покойному государю императору Александру Первому;

2) ответную грамоту его императорского величества;

3) манифест покойного государя императора, отречение его высочества утверждающий и нас наследником признавающий;

4) письмо его высочества к государыне императрице Марии Феодоровне, любезнейшей родительнице нашей;

5) грамоту его высочества к нам.

В последствие всех сих актов, и по коренному закону империи о порядке наследия, с сердцем, исполненным благоволения и покорности к неисповедимым судьбам промысла, нас ведущего, вступая на прародительский престол всероссийской империи и на нераздельные с ним престолы Царства Польского и Великого Княжества Финляндского, повелеваем:

1) присягу в верности подданства учинить нам и наследнику нашему, его императорскому высочеству великому князю Александру Николаевичу, любезнейшему сыну нашему;

2) время вступления нашего на престол считать с 19 ноября 1825 года.

Наконец мы призываем всех наших верных подданных соединить с нами теплые мольбы их ко Всевышнему, да ниспошлет нам силы к понесению бремени, Святым Промыслом Его на нас возложенного; да укрепит благие намерения наши, жить единственно для любезного отечества, следовать примеру оплакиваемого нами государя; да будет царствование наше токмо продолжением царствования его, и да исполнится все, чего для блага России желал тот, коего священная память будет питать в нас и ревность, и надежду стяжать благословение Божие и любовь народов наших.

На подлинном собственною его императорского величества рукою подписано:

Николай

Дан в царствующем граде Санкт-Петербурге, в двенадцатый день декабря месяца в тысяча восемьсот двадцать пятое лето от Рождества Христова, царствования же нашего в первое.

ПРИЛОЖЕНИЕ ПЕРВОЕ

Грамота

Его Императорского Высочества Цесаревича и Великаго Князя Константина Павловича к покойному Государю Императору Александру I-му, об отречении Его Высочества от наследия престола.

Всемилостивейший государь!

Обнадежен опытами неограниченнаго благосклоннаго расположения Вашего императорского величества ко мне, осмеливаюсь еще раз прибегнуть к оному, и изложить у ног Ваших, Всемилостивейший государь, всенижайшую просьбу мою.

Не чувствуя в себе ни тех дарований, ни тех сил, ни того духа, чтоб быть когда бы то ни было возведену на то достоинство, к которому по рождению моему могу имѣть право, осмѣливаюсь просить Вашего Императорского Величества передать сие право тому, кому оно принадлежит после меня, и тем самым утвердить навсегда непоколебимое положение нашего государства. Сим могу я прибавить еще новый залог и новую силу тому обязательству, которое дал я непринужденно и торжественно при случаѣ развода Моего с первою Моею женою. Всѣ обстоятельства моего нынешняго положения меня наиболее к сему убеждают и будут пред государством нашим и всем светом новым доказательством моих искренних чувств.

Всемилостивейший государь! Примите просьбу мою благосклонно, и испросите на оную согласие всеавгустѣйшей родительницы нашей и утвердите оную Вашим Императорским словом. Я же потщусь всегда, поступая в партикулярную жизнь, быть примером ваших верноподданных и верных сынов любезнейшего государства нашего.

Есмь с глубочайшим высокопочитанием, Всемилостивейший государь,

Вашего Императорского Величества вернейший подданный и брат Константин цесаревич

Санкт-Петербург, января 14 дня 1822 года.


ПРИЛОЖЕНИЕ ВТОРОЕ

Ответная грамота

Покойнаго Императора Александра I-го о согласии Его Величества на отречение от престола Его Императорскаго Высочества Цесаревича и Великаго Князя Константина Павловича.

Любезнейший брат!

С должным вниманием читал я письмо Ваше. Умев ценить всегда возвышенныя чувства Вашей души, сие письмо меня не удивило. Оно мне дало новое доказательство искренней любви Вашей к государству и попечения о непоколебимом спокойствии онаго.

По Вашему желанию, предъявил я письмо сие любезнейшей родительнице нашей. Она его читала, с тем же, как и я, чувством признательности к почтенным побуждениям, Вас руководствовавшим.

Нам обоим остается, уважив причины, Вами изъясненные, дать полную свободу Вам, следовать непоколебимому решению Вашему, прося Всемогущаго Бога, дабы Он благословил последствия столь чистейших намерений.

Пребываю навек душевно Вас любящий брат

Александр
Санкт- Петербург, февраля 2 дня 1822 года.