В первой половине 50-х годов Москва неожиданно высказала согласие на объединение Германии. Когда в июне 1950 года в Корее вспыхнула война, никто не мог подумать, что мир с Москвой гипотетически возможен. Прекрасной иллюстрацией пессимистических настроений того времени служит высказывание британского премьер-министра Уинстона Черчилля о том, что «шансы прийти со Сталиным к какому-либо соглашению практически равны нулю». Советское предложение от 10 марта 1952 года стало для союзников сюрпризом.
Москва была готова согласиться на объединение двух немецких государств в границах, установленных на Потсдамской конференции, и на последующее заключение мирного договора. Новая Германия должна была стать нейтральным государством. Союзники отвергли это предложение, решив, что сначала должны пройти свободные выборы под международным контролем, и только тогда новое правительство могло бы начать переговоры о мирном договоре. Отклонены были и последующие ноты: от 9 апреля, 24 мая и 23 августа.
Еще по теме: Эрозия путинской модели после распада СССР
Это был не единственный пример мирной позиции СССР. В своей речи на XIX съезде партии 14 октября 1952 года Сталин избегал агрессивной риторики и сосредоточился на методах, которые должны были бы предотвратить войну, а не служить расширению сфер влияния. Советский вождь успокаивающе заявил, что согласно ленинской философии, скорее, может произойти столкновение между капиталистическими странами, чем их конфликт с социалистическим блоком. Ушли интернационалистические лозунги, а речь шла об укреплении коммунизма на уже контролируемой территории.
Это можно назвать попыткой подать Западу знак, что Советский Союз не заинтересован в агрессии. Если верить Никите Хрущеву, Сталин в этот период «трясся от мысли» об американской агрессии. «Он боялся войны. Он знал, что мы слабее США». Был введен повышенный уровень боеготовности, а над Москвой была усилена противоракетная оборона. Такая позиция советского руководителя, по крайней мере теоретически, могла увеличить шансы на смягчение разногласий, взаимопонимание и мирное сосуществование.
Жесты доброй воли
Сталин умер в марте 1953 года. В последующие месяцы новая правящая команда в Москве послала множество сигналов, к которым с большим вниманием прислушивались на Западе. Была выражена готовность начать переговоры по поводу завершения войны на Корейском полуострове, а также заявлено о желании обсудить тему воздушных коридоров из Западной Германии в Западный Берлин и смягчения принципов контроля в этом городе. Было решено отказаться от выдвинутых в 1945 году территориальных претензий к Турции (районы Карс и Ардахан) и возобновить дипломатические отношения с Грецией, несмотря на то что она присоединилась в 1952 году к НАТО. Были приложены усилия к улучшению контактов с Израилем и Югославией. Были поданы сигналы о желании решить вопрос пленных союзнических войск в Корее, чего не удалось добиться на переговорах незадолго до смерти Сталина. СССР быстро согласился произвести обмен больных и раненых. В конце марта в Москву пригласили группу американских журналистов, а по советскому радио прозвучали официальные слова высокой оценки американского и британского вклада в победу над Третьим рейхом.
Еще по теме: Как развалился Евросоюз и возродился СССР
Советские дипломаты начали появляться на приемах, устраиваемых дипломатическими учреждениями западных стран. Было предпринято немало шагов в сфере внутренней политики: были освобождены врачи Сталина и объявлена амнистия политзаключенных. Председателем совета министров стал Георгий Маленков, послание которого, прозвучавшее в речи 15 марта 1953 года, было ясным: «Нет такого спора, который нельзя решить мирным путем». В апреле представитель СССР при ООН Андрей Вышинский предложил заключить соглашение о ненападении между Советским Союзом и Великобританией, Китаем, Францией и США.
Намерения Москвы
Касательно мотивов СССР существуют разные оценки. Среди ученых (в особенности российских) бытует мнение, что целью Москвы действительно было улучшение отношений, совместное урегулирование немецкого вопроса и создание системы европейской безопасности, по крайней мере до момента присоединения ФРГ к НАТО в 1955 году. Немецкий историк Вильфрид Лот (Wilfried Loth) придерживается позиции, что «советское руководство действительно хотело мобилизовать западные общества и привести к заключению мирного договора».
Интересный факт приводит в своей работе британский историк Джон Данбэбин (J.P.D. Dunbabin). Он ссылается на политического советника Советской контрольной комиссии в Германии Владимира Семенова, который утверждал, что перед отправкой ноты 10 марта 1952 года Сталин убедился, что США ее действительно отклонят. Истинные мотивы прозвучали в словах министра иностранных дел СССР Вячеслава Молотова на секретном заседании Центрального комитета: в узком кругу он объяснил, что «мирная инициатива» была лишь уловкой, которая должна была посеять «неуверенность в рядах агрессивных противников». Это давало новым кремлевским властям немного времени, чтобы окрепнуть и произвести более продуманную корректировку советской политики.
Запад в советские предложения не поверил. Советской политике была дана резко негативная оценка, а проявления доброй воли в учет приняты не были. Было признано, что основная цель Москвы – это нападение на НАТО и Европейское оборонительное сообщество, принуждение к выводу американских войск из Европы, торпедирование интеграции ФРГ или объединенной Германии с Западной Европой, усиление позиции СССР в Восточной Германии, а также противодействие заключению соглашения по Австрии. Советское предложение по созданию европейской системы безопасности с США и коммунистическим Китаем в роли наблюдателей была отклонена. Как вспоминал советник президента Эйзенхауэра по ведению психологической войны Чарльз Джексон (Charles D. Jackson), в момент оглашения проекта американская делегация «разразилась смехом, что застало русских совершенно врасплох».
Еще по теме: Тоска по СССР
Начало разрядки
Когда в 1955 году Маленков был отстранен от власти, казалось, что все надежды прийти к соглашению рухнули. Место Меленкова занял Николай Булганин, по определению историка Мартина Макколи (Martin McCauley) - «послушный нерешительный аппаратчик, сидящий в кармане Хрущева». Замена Маленкова – автора реформы сельского хозяйства и легкой промышленности, которые были нацелены на увеличение количества потребительских товаров на рынке, - на представителя силового ведомства было сигналом, вызывавшим обеспокоенность. Тем более что Маленкову пришлось подвергнуть себя самокритике за ошибки в «либеральной» реформе сельского хозяйства и солидаризацию с дискредитированным уже тогда Лаврентием Берией. У власти остался приверженец жесткой линии и доверенный человек Сталина (если, предположить, что тот вообще кому-нибудь доверял) – Молотов, который публично грозил разорвать мирные договоры с Францией и Великобританией.
Несмотря на это в середине десятилетия наступило относительное потепление и стабилизация. Объявление независимости ФРГ (1955) привело к созданию Варшавского договора. Последствия в долгосрочной перспективе были положительны: обозначение четкой границы сфер влияния Запада и Востока позволило снизить напряженность холодной войны. СССР выразил готовность установить с ФРГ дипломатические отношения. Канцлер Конрад Аденауэр получил из Москвы приглашение, и это стало подтверждением того, что Советский союз смирился с существованием двух немецких государств. В 1956 году в Лондон прибыли Булганин и Хрущев. По случаю визита советские военные суда вошли на базу британского флота. Используя слова британского писателя Чарльза Уильямса (Charles Williams), можно сказать, что «тогда началось нечто такое, что позднее стало известно под словом "разрядка"».
