95 лет назад в России свершилась Февральская революция, которую одни считают неиспользованной возможностью российского общества построить демократическое государство, другие - логичной предысторией Октябрьской революции.
О том, что послужило причиной провала политики Временного правительства и победы большевиков, также ведется немало споров и дискуссий.
Одни говорят, что виной тому нежелание «временщиков» пойти на поводу у требований народа, в первую очередь - немедленно прекратить войну с Германией.
Другие считают, что, возможно, история могла бы пойти иным путем, если бы в период «двоевластия» Временное правительство смогло разделить полномочия с Петросоветом.
Многие говорят, что в любом случае Россия была не готова к таким переменам, и история пошла наиболее естественным, хоть и страшным путем.
Восемь месяцев
12 марта 1917 года (по новому стилю) Петроград, к тому моменту охваченный стачками рабочих, взорвался вооруженным восстанием.
Сначала взбунтовались солдаты Волынского запасного полка - в сущности, крестьяне, которых собирались отправлять на фронт Первой мировой войны, затем к ним стали присоединяться другие части.
В считанные дни к восставшим присоединились почти все части петроградского гарнизона, были захвачены арсеналы, тюрьмы, сожжены многие правительственные здания.
Последующие события развивались стремительно, и главным из них стало отречение Николая II - последнего российского императора. Тысячелетняя монархия рухнула в одночасье.
Однако, получив из рук Временного комитета Госдумы власть, Временное правительство, тем не менее, не смогло удержать ее.
После череды кризисов и перестановок, попытки введения диктатуры генерала Лавра Корнилова, в конечном счете, произошла Октябрьская революция, за ней - кровавая Гражданская война, которая, в конце концов, привела к окончательной победе большевиков.
Ключевой вопрос
К достижениям Февральской революции историки обычно относят амнистию политзаключенных, отмену смертной казни, провозглашение демократических свобод, отмену сословных и вероисповедных ограничений, подготовку к созыву Учредительного собрания и, наконец, провозглашение России республикой.
Однако в реальности, как считают многие, эти реформы оказались непонятны народу, которому нужны были более быстрые и радикальные перемены. В первую очередь, речь идет о прекращении войны.
«Единственным способом стабилизировать ситуацию после падения самодержавия было прекратить войну. Сепаратный мир - с одной стороны, с другой - созыв Учредительного собрания в максимально короткий срок, которое решило бы вопрос о земле. В этом случае была бы возможность стабилизации ситуации, а в той степени, в которой она бы стабилизировалась, можно было бы говорить о демократическом многопартийном развитии», - считает историк Владимир Булдаков.
По мнению многих, сепаратный мир не был возможен хотя бы потому, что Временное правительство не могло отказаться от обязательств перед союзниками, которые к тому же довольно быстро признали Временное правительство законной властью в России.
Историк Владимир Хутарев-Гарнишевский рассказывает, что среди офицеров, поддержавших Февральскую революцию, многие рассчитывали на победу в войне. «Генералам нужно было одно, им нужна была победа в войне. Они считали, что могут победить в войне без "глупого" - разумеется, в кавычках – царя», - рассказал он.
По словам другого историка - Ирины Карацубы - члены Временного правительства, в конце концов, считали, что должны поддержать и геополитические интересы России.
«Для России эти интересы были связаны с Галицией, отсюда и Брусиловский прорыв знаменитый. И все то, что касается проливов, я имею в виду Босфор и Дарданеллы - это вообще проклятая тема русской истории», - сказала она, назвав эти геополитические интересы "химерами, которые существуют у некоторых наций и их лидеров».
Простые лозунги
В результате большевики, провозгласив простые и близкие массам лозунги, обрели большую поддержку, чем сторонники Временного правительства.
Николай Бердяев в книге «Истоки и смысл русского коммунизма» указывал на принципиальное отличие российского и европейского менталитета.
Для человека Запада, писал он, идеал - это горизонт, к которому надо стремиться, но которого заведомо нельзя достичь, а прогресс - бесконечная цепь частных улучшений. Русский желает всего и сразу, а иначе и за дело приниматься не стоит. В сочетании с массовой неграмотностью это делало народ чрезвычайно восприимчивым к проектам радикального переустройства общества и обещаниям немедленного счастья и справедливости.
В одной из своих статей Булдаков пишет, что, по его мнению, созданная Февральской революцией власть могла бы стать и демократичной, и эффективной, если бы Временное правительство смогло каким-то образом разделить власть с Петросоветом, став, к примеру, исполнительной ветвью и отдав законодательную советской власти.
Цивилизационная незрелость?
Еще одним ключевым моментом, который мог изменить ход российской истории, считается попытка верховного главнокомандующего Корнилова совершить то, что одни называют контрреволюцией, другие - мятежом, третьи - попыткой силой навести порядок в охваченной анархией стране.
Историки до сих пор спорят, смог бы Корнилов исправить положение в России, введя в ней фактически диктатуру. В конце концов, он ставил своей целью созыв Учредительного собрания, так что намерения у генерала были вполне демократические.
Но в итоге Керенский объявил его мятежником, 3-й кавалерийский корпус под командованием генерала Крымова не смог добраться до Петрограда, и на этом выступление фактически завершилось.
Многие также полагают, что именно провал этого выступления привел к победе большевиков.
Однако, по словам других историков, несмотря на славу военачальника, Корнилову и его сторонникам, а также Керенскому не удалось бы представить социальную и экономическую программу, которая устроила бы народные массы. Таким образом, считают они, исход Февральской революции, победа большевиков и все последующие события были исторически предопределены.
«Я думаю, что в целом эта история с кратковременным переходным периодом и последовавшим становлением диктатуры большевиков, которая была пострашнее всех царских диктатур, отражала некоторую историческую и цивилизационную незрелость, неподготовленность российского общества», - считает Ирина Карацуба.
Она напомнила слова российского философа и политика Георгия Плеханова, который сказал, что российская история еще не смолола муку для буржуазно-демократической революции.
