Неполноценное величие Барака Обамы III

Однако наиболее важные последствия и результаты этих мер нам еще предстоит оценить, и окончательная судьба закона кажется исключительно неопределенной. Основные преимущества закона, включая субсидии для незастрахованных, начнут действовать только в 2014 году. Поэтому неудивительно, что избиратели особого восторга от Закона об обеспечении доступного здравоохранения не испытывают. А предусмотренные законом различные пробные меры, направленные на сокращение расходов здравоохранения - это не более чем эксперимент, который может оказаться успешным, а может и провалиться. Более того,  закон может просто не пережить тот правовой отвод, который сегодня рассматривает Верховный суд. И его наверняка отменят или выпотрошат республиканцы, если им удастся одержать в ноябре победу.

Поэтому вполне понятно, почему Обама побоялся распространяться на тему Закона об обеспечении доступного здравоохранения в своем ежегодном послании к нации, ограничившись лишь упоминанием о нем вскользь. Но прохладное, а порой и открыто враждебное отношение людей к этому закону может измениться, если Обама сумеет выиграть второй срок. Имея четыре года на реализацию этого закона и на защиту его от судов и республиканцев в Сенате, Обама вполне сможет обезопасить его в политическом и программном плане. Выгоды, льготы и преимущества дадут о себе знать, и компаниям вместе с медициной придется приспосабливаться к этому закону. Со временем он вполне может стать столь же неотъемлемой частью американской жизни, как и социальное страхование.

Даже те достижения, которыми Обама готов похвалиться - а это то, что уже создает заметные выгоды и дает преимущества - могут в конечном итоге оказаться грандиознее и масштабнее, чем нам кажется сегодня. Все будет зависеть от того, что произойдет в будущем. Возьмем для примера его политику в области автомобилестроения. Когда Обама пришел к власти, Детройт находился в состоянии свободного падения. Без дополнительной государственной помощи (администрация Буша предоставила промежуточные краткосрочные кредиты на 13,4 миллиарда долларов) компания Chrysler, а возможно и GM, могли обанкротиться и подвергнуться ликвидации. Это поставило бы под угрозу всю внутреннюю сеть поставщиков и субподрядчиков, от которых зависят Ford и другие автопроизводители. Администрация Обамы вложила в GM и Chrysler еще 62 миллиарда долларов в обмен на пакеты акций и соглашения о масштабной реструктуризации, предусматривающей отказ от некоторых марок, закрытие автосалонов, изменения в условиях оплаты труда и предоставления льгот, а в случае с Chrysler еще и слияние с компанией Fiat.

Контроль федеральной власти оказался крайне непопулярен в обществе. Консерваторы осудили частичную национализацию, назвав ее социализмом. Но с результатами трудно спорить. Упав в 2009 году до самого низкого уровня, автомобильная промышленность  с тех пор создала 100000 новых рабочих мест. "Большая тройка" сегодня снова рентабельна, а в прошлом году каждая из этих компаний увеличила свою долю рынка, сделав это впервые за двадцать лет. Большая часть помощи на 80 миллиардов долларов уже возвращена. Вашингтон в итоге может потерять всего около 16 миллиардов долларов, и даже меньше, если вырастет цена акций GM. Даже на первый взгляд эти меры оказались одной из самых успешных краткосрочных экономических интервенций государства за многие десятилетия.

Но в своей реструктуризации Детройта Обама пошел еще дальше. Одна из главных причин столь отчаянного положения американских автопроизводителей накануне рецессии заключалась в резком скачке цен на топливо. Из-за него они не могли продать огромное количество своих внедорожников и легких грузовиков. В отличие от своих принадлежащих иностранцам конкурентов, которые могли перейти от производства, скажем, "Тойоты-Тундра" к изготовлению "Королл" и пережить бурю, Детройт просто не знал, как ему начать зарабатывать деньги на производстве маленьких машин, хотя после определенной задержки он все же начал это понимать. Поэтому в качестве условия оказания помощи Белый дом Обамы получил от GM и Chrysler обязательство уделить больше внимания выпуску в США топливосберегающих автомашин. Тем временем, на деньги из пакета стимулов администрация сделала вложения в компании, занимающиеся изготовлением современных аккумуляторов, которые нужны для производства электромобилей. А поскольку автомобилестроители чувствовали себя обязанными, администрация убедила их удвоить в следующие 13 лет требования к топливной экономичности автомобильных двигателей.

Общая стратегия (администрация не любит говорить о ней, потому что  это очень похоже на промышленную политику) состоит в создании условий, при которых американские автомобилестроители смогут с выгодой для себя делать и продавать в США маленькие и экономичные машины. Есть надежда, что это устранит необходимость в дополнительной помощи, если и когда цены на топливо снова вырастут, а также даст Детройту возможность экспортировать такие машины, которые нужны почти во всем мире. Сработает ли такая стратегия? Поживем-увидим.

Или подумаем о высшем образовании. Обама протолкнул две важные реформы в этой сфере. Во-первых,  работая с демократами в Конгрессе, он покончил с многолетней расточительной практикой субсидирования банков, предоставляющих кредиты на учебу в колледжах. Начиная с лета 2010 года, все студенты стали получать свои кредиты непосредственно от федерального правительства. Эта мера дала Минфину экономию в 67 миллиардов долларов за 10 лет. 36 миллиардов из этой суммы пойдут на расширение программы грантов Пелла, которая является  самой значимой формой помощи студентам с низкими доходами и с доходами ниже средних. Во-вторых,  администрация приняла правила "доходной работы" для колледжей, сосредоточенных на карьере, особенно для коммерческих программ. Те вузы, чьи студенты зарабатывают недостаточно, чтобы вернуть кредиты на обучение, потому что  они не заканчивают учебу, или потому что  не обретают нужную и доходную профессию, будут исключены из федеральной программы кредитования студентов, в силу чего эти колледжи окажутся не у дел.

Это важная мера, но она может стать лишь первым шагом. Как написали эксперты из аналитического центра Education Sector, вышвырнув банки из программы студенческого кредитования, Обама по сути дела ликвидировал самую мощную лоббистскую силу, стоявшую на пути масштабной реформы по оказанию помощи студентам. Он превратил путаную систему многочисленных программ кредитования в один простой федеральный кредит, который погашается в процентах от дохода человека на протяжении всей его трудовой жизни. Такой простой кредит, погашаемый "от дохода", даст возможность буквально каждому американцу получить послешкольное образование, не рискуя при этом обанкротиться. А имея правила "доходной работы", федеральное правительство сможет следить за тем, какие доходы получают студенты из разных колледжей после выпуска. Если такие данные будут доступны каждому колледжу, родители и школьники получат важнейшую информацию для сравнения ценности выбираемых ими учебных заведений. Это, в свою очередь, заставит учебные заведения снижать плату за обучение и повышать его качество. Обама подал сигнал о том, что очень хотел бы предоставлять людям такую информацию. Сумеет ли он осуществить свое желание - этот вопрос остается открытым.

Пока слишком рано говорить о том, что скажет о Бараке Обаме история. Но можно запросто спросить сегодняшних историков, что думают они. После вступления Обамы в должность среди экспертов было проведено два опроса, в ходе которых их просили оценить американских президентов по таким критериям как характер, лидерские качества и достижения. Опрос 238 ученых, проведенный в 2010 году социологическим институтом Siena Research Institute, показал, что в целом Обама стоит на 15-м месте. В прошлом году Центр американского президентства (United States Presidency Centre) при Лондонском университете провел свой опрос среди 47 британских специалистов по американской истории и политике. Они поставили Обаму на восьмое место, сразу после Гарри Трумэна.

Недавно я побеседовал с шестью учеными, занимающимися исследованиями деятельности президентов. Трое из них - Роберт Даллек (Robert Dallek), Мэтью Даллек (Matthew Dallek) и Алан Лихтман (Alan Lichtman) - сказали, что судя по тому, чего добился Обама за свой первый президентский срок, он вполне может рассчитывать на место в первой десятке президентов за всю историю, или чуть ниже. Но чтобы закрепиться на этих позициях, он должен выполнить одно условие - переизбраться на второй срок. Остальные три исследователя - Алан Бринкли (Alan Brinkley), Дэвид Гринберг (David Greenberg) и Аллен Гуэлзо (Allen Guelzo) - проявили большее предубеждение. Признав, что Обама набирает много очков на поприще законодательной деятельности, они отметили, что компромиссный характер этой деятельности среди прочего характеризует его лидерские качества - недостаток опыта, проницательности и напористости, что не позволяет поставить его на одну доску с великими президентами. Они отвели ему место где-то в середине этой компании, опять же, при условии его переизбрания.

Взгляды этой тройки совпадают с общими ощущениями критиков Обамы, особенно со стороны либералов, которые говорят, что президент фатально и чрезмерно осторожен. В этой критике примечательно то, что она по сути дела основывается на аргументах, противоречащих фактам. Эти критики утверждают, что более проницательный, опытный и энергичный президент мог бы добиться большего. Безусловно, это звучит весьма правдоподобно, хотя и бездоказательно. Однако, как утверждает Эзра Кляйн (Ezra Klein), в равной мере правдоподобно и то, что Обаму сдерживает не дефицит решительности, а нехватка политического пространства для маневра. Республиканцы едины в своей оппозиции и готовы заниматься обструкциями настолько решительно, что Обама редко получает в Сенате те 60 голосов, что необходимы для принятия его законов. Поэтому вряд ли можно говорить о том, что он или кто-то еще мог бы добиться больших успехов.

Даже если из-за своей осторожности он добился меньшего, чем мог бы добиться, данной чертой его характера можно объяснить и то, почему ни одно из решений Обамы не привело пока к пагубным результатам. Это само по себе немалое достижение, особенно сегодня, когда в мире так много кризисов и чрезвычайных ситуаций. В действительности даже самым великим из наших президентов не удавалось избегать таких порожденных ими самими катастроф. Канонизированный Джордж Вашингтон в попытке погасить военные долги после революции решил обложить налогом виски, что привело к кровопролитному бунту. Томас Джефферсон, надеясь покарать европейские державы за преследование американских торговых судов, прекратил всю морскую торговлю с использованием американских портов. Этим он добился лишь того, что начался общенациональный экономический спад. Рузвельт тоже ускорил рецессию, урезав в 1936 году бюджетные расходы. Он также интернировал японцев и пытался давить на суды. Рональд Рейган менял оружие на заложников. Обама также может допустить в будущем не менее серьезные ошибки, но пока, насколько мы знаем, он не сделал ни одной.

Тот, кто считает Барака Обаму чрезмерно осторожным, должен принять во внимание то обстоятельство, насколько часто он за свой президентский срок шел на огромный риск. Он рискнул, когда отказал Детройту в его первой просьбе о помощи, потребовав дополнительные уступки, включая передачу активов в собственность государства и отставку гендиректора GM, и лишь после этого сказал "да". Он рискнул, когда после принятия закона «О восстановлении американской экономики» сделал реформу здравоохранения приоритетом номер один в своей законотворческой работе, вопреки рекомендациям главных политических советников. Он рискнул, когда после победы Скотта Брауна (Scott Brown) в гонке за сенатское кресло в Массачусетсе, решил протолкнуть законопроект о здравоохранении путем урегулирования разногласий, несмотря на  возмущенные крики Великой старой партии. И самый известный случай: он рискнул, решив послать спецназ в Пакистан, чтобы уничтожить Усаму бен Ладена, не будучи даже уверенным в том, что лидер террористов находится в этом месте. Он пошел на этот риск, хотя его главные советники по национальной безопасности проявляли нерешительность, хотя он прекрасно понимал, что если операция провалится, как это было однажды при Джимми Картере, это может разрушить его президентскую карьеру.

Я не считаю, что излишняя осторожность Обамы как-то повлияла на результаты его деятельности и его достижения. По-моему, сейчас это уже предельно ясно.  На самом деле, принятое в последний момент решение направить на операцию по ликвидации бен Ладена дополнительные вертолеты свидетельствует о том, что осторожность и смелость это вполне совместимые достоинства, и что Обама обладает обоими этими качествами. Также должно быть ясно, что судя по его нынешним достижениям, Обаму вполне могут посчитать великим или почти великим президентом.

Я не могу сказать, что его инстинкты и решения всегда были верными. Например, я не могу найти достаточно вескую причину того, почему он в прошлом году даже не пригрозил воспользоваться 14-й поправкой, чтобы своей властью  повысить лимит госдолга и положить таким образом конец тупиковому противостоянию с республиканцами. Он неоднократно позволял республиканцам играть с собой, делая вид, что заинтересован в двухпартийном решении той или иной проблемы. Ему не помешало бы чуть больше опыта перед вступлением в должность, да и по своему темпераменту он отнюдь не идеально подходит для такой работы. Его отвращение к "политическим играм Вашингтона" вполне понятно. Это здравое отношение, которое привлекает к нему избирателей, и именно поэтому он столь часто и умело заостряет на этом внимание. Но если ты не можешь изменить правила - а Обама не смог их изменить - то надо играть в эти игры. И мастером таких игр обычно становится тот, кому они нравятся. Вспомните Джонсона и Клинтона.

Один из наиболее важных навыков, который должен освоить президент - а Обама его не освоил - это умение показывать свои достижения и отстаивать свою репутацию. Обаме делать это крайне сложно, потому что  экономических бед и проблем в стране все еще очень много, и потому что  пока еще слишком рано говорить о качественных характеристиках его крупнейших свершений. Опять же, темперамент Обамы ему не помощник. Похоже, он хочет, чтобы его достижения говорили сами за себя. Но кто не хочет? Однако у президентов так не бывает. Президент должен каждый день напоминать людям, что он уже сделал, почему он это сделал, и как эти достижения укладываются в более масштабный план, который поможет им в будущем.

Своим посланием о положении в стране и некоторыми другими речами он начал выполнять эту задачу. И хотя сделал он это очень поздно, до выборов еще восемь месяцев. Парадокс заключается в том, что хотя Барак Обама очень многого добился за свой первый президентский срок, единственный способ закрепить эти достижения в глазах истории - это выиграть второй президентский срок. А чтобы добиться переизбрания, ему надо сначала убедить американских избирателей, что у него есть победы и достижения.