Неделю назад компания Facebook вышла на фондовую биржу NASDAQ. В результате этого стоимость доли ее основателя первоначально составила 17 миллиардов долларов. Однако с тех пор акции Facebook продолжают падать, что заставляет задаться вопросом о том, почему они исходно так дорого стоили. Может быть дело в банальной алчности?
Марк Цукерберг (Mark Zuckerberg), наконец, это сделал. Компания Facebook провела первичное публичное размещение (IPO) с первоначальным коэффициентом цена/прибыль более 100, причем цена ее акций возросла в последние часы перед выходом на биржу. Это позволило Цукербергу и другим ключевым акционерам Facebook Inc. выжать несколько лишних долларов из нетерпеливой публики, стремящейся найти новые источники прибыли на истощенном рынке.
Через несколько дней после начала торгов праздник закончился. Вместо того, чтобы подорожать и позволить везучим биржевым игрокам заработать быстрые деньги, компания подешевела на четверть.
Это вызвало настоящий переполох. Кто-то возмущается и кричит о мошенничестве, кто-то злорадствует и говорит, что давно об этом предупреждал. СМИ называют размещение грандиозным провалом — или даже катастрофой.
Безусловно, нельзя отрицать, что до некоторой степени IPO было неудачным. Предполагалось, что в первые дни акции будут расти, и множество ранних инвесторов смогут оправдать взятые на себя риски. По крайней мере, так выглядит сценарий подобного IPO с точки зрения инвестбанкиров.
Однако начальные 25% падения – совсем не катастрофа. Напротив, это показывает, что рынки реально смотрят на вещи. В случае с Facebook рынки быстро поняли, что компания просто переоценена, и сделали то, что и должны были – скорректировали неадекватную цену.
История о том, как Facebook пустился во все тяжкие – это история об алчности, не больше и не меньше. Компании выходят на биржу не за тем, чтобы обогатить тех, кто купит их акции. У IPO бывают самые разные причины, но альтруизм в их число не входит. Поговорим о некоторых факторах, которые привели к размещению акций в данном случае.
Первый фактор связан с самим Марком Цукербергом, основателем Facebook, продолжающим контролировать компанию. С тех пор, как сеть Facebook вышла за пределы Гарварда, он добился удивительных успехов, изменив то, как люди используют социальные сети, и войдя в двадцатку или около того самых богатых людей на планете.
Однако его проблема заключалась в том, что львиная доля его миллиардов была привязана к его компании. Таким образом, мотивы Цукерберга сводились к тому, чтобы получить свободные средства и снизить ставки. Продав акции частным инвесторам, он получил кучу денег и снизил личные инвестиционные риски, связанные с его детищем.
В такой мотивации самой по себе нет ничего плохого. Проблема только в неоправданно завышенной цене эмиссии, ударившей по покупателям, которые слишком дорого заплатили Цукербергу за его акции. В результате акционеры сейчас смотрят, как падает стоимость их вложений, а Цукерберг считает свои монеты точно Скрудж.
Да, разумеется, мы понимаем, что Цукерберг остается акционером Facebook, и в этом качестве также страдает от падения рыночной стоимости компании. Разница в том, что он не переплачивал за ее акции. Даже если Facebook потеряет половину своей стоимости, у него все равно будет преимущество.
Стремление к крупной сделке
Теперь перейдет к инвестиционным банкам. Синдикат, который позволил Цукербергу превратить компанию в деньги, возглавляли Morgan Stanley, Goldman Sachs и JPMorgan Chase.
Их мотивы также были простыми. Что бы ни говорил в ноябре 2009 года глава Goldman Ллойд Бланкфейн (Lloyd Blankfein), инвестбанки не творят Божье дело. Их цель – приносить прибыль своим фирмам и позволять и обеспечивать своему руководству зарплаты и премии.
Создавать стоимость для экономики, делать счастливыми будущих акционеров Facebook – все это не входило в список приоритетов синдиката. Им важно было заключить крупную сделку в условиях, когда выгодные IPO стали редкими, и получить свои комиссионные. Потом изрядная часть этих миллионных сумм отойдет в виде гигантских премиальных нескольким везучим инвестбанкирам. Все, в самом деле, очень просто.
Опять же, в этом бы не было ничего плохого, если бы синдикат не позволил завысить цену. Пожалуй, если бы инвестбанкиры делали свою работу как следует, они признали бы цену эмиссии неоправданной и рекомендовали бы Facebook быть скромнее.
Им также следовало своевременно предупредить о будущем снижении дохода и, возможно, вообще отложить IPO, когда они поняли, что последние показатели Facebook и прогнозы по компании не подтверждают их предположения.
Проблема в том, что это означало бы получить меньше доходов или, как минимум, отложить вознаграждение тех, кто работал над сделкой. Однако сдержанность никогда не была сильной стороной банкиров с Уолл-Стрит. Недаром Том Вулф (Tom Wolfe) назвал их в своем вышедшем в 1987 году романе «Костры амбиций» («The Bonfire of the Vanities») самопровозглашенными «властителями вселенной».
Не стоит забывать и о брокерах. Консультанты по инвестициям (может быть, их следует называть просто биржевыми маклерами?) давно ждали подобного события. У них имеется множество серьезных клиентов, которые рассчитывают, что очередное IPO позволит им быстро удвоить вложенные средства.
Выгода самих брокеров заключается в высоких комиссионных, которые обычно приносят первичные размещения. Разве удивительно, что они пытались продать Facebook своим клиентам, хотя цена была неоправданно высокой?
Этот краткий анализ показывает, что в смысл IPO такого рода, как то, которое мы только что наблюдали, главным образом заключается в одном – в первую очередь они удовлетворяют алчность владельцев компании, инвестиционных банкиров и биржевых маклеров. Помогают ли они дальнейшему росту компании, ставшей открытой, в целом не имеет значения. Это только побочное обстоятельство.
Когда речь идет о подобных случаях, частным инвесторам, необходимо осознавать, что их интересы и ожидания далеко не всегда совпадают с интересами и ожиданиями тех, кто организует IPO и выводит акции на рынок. Это возвращает нас к старому проверенному принципу – «пусть покупатель будет осмотрителен».
