Гражданская война в Сирии длится уже более шестнадцати месяцев. За это время, по данным неправительственной организации, осуществляющей мониторинг за соблюдением прав человека в Сирии, сочувствующей восставшим и базирующейся в Лондоне, погибли более 16500 человек. За этот год Башар аль-Асад утратил контроль над значительными территориями страны, некоторыми частями своей армии и, по сути, собственную легитимность правления с помощью религиозного клана алавитов. Его отец Хафез аль-Асад в 2000 году «оставил ему управление Сирией в наследство».
В эти месяцы режим Асада должен был мобилизовать все свои дипломатические и военные ресурсы, чтобы устоять. Эти усилия были направлены в основном на дальнейшее укрепление отношений между Дамаском и Тегераном, чьи иностранные службы безопасности играли и до сих пор играют центральную роль во время боевых действий между регулярным сирийским войском и сирийской освободительной армией. К этому добавилась почти гранитная поддержка России и президента Владимира Путина.
Читайте также: Освещая события в Сирии, России вторит взглядам Дамаска
Сирийская партия, через которую Кремль пытается отвоевать усиление своей роли на международной арене, поддерживается китайским правительством как в Совете Безопасности ООН, так и на дипломатическом поле. Президенты Путин и Ху Цзиньтао, вероятно, обсуждали сирийский вопрос во время последней встречи Шанхайской организации сотрудничества в начале июня. Кажется, одно можно утверждать наверняка: российский президент Путин, по-видимому, осознал, что если оставить в стороне законный гнев Турции за сбитый самолет и негодующие высказывания Европы и США, в Сирии ничего не изменится до президентских выборов в Америке в будущем ноябре, когда президент Барак Обама сделает попытку остаться президентом, хотя его администрация и ослаблена в политическом плане (в этой связи можно вспомнить скандал «Fast & Furijus», в который оказался вовлечен его генеральный прокурор Эрик Холдер, и отравленное яблоко, подсунутое ему председателем Верховного суда Робертсом). Администрация ослаблена второй по счету рецессией за последние пять лет, которая тяжело ударила по американской экономике.
Что касается Европы, то правительства крупных стран находятся в Сирии просто вне игры как в дипломатическом, так и в военном плане, так как у них хватает своих бед в еврозоне, они столкнулись с налоговым кризисом и немалыми политическими проблемами за последние полтора года.
Таким образом, почти никто не мешает игре российского президента. Операция Путина нацелена на то, чтобы завоевать себе место на международной сцене, подтвердить собственную ближневосточную позицию и защитить присутствие российского морского флота в Средиземноморье на базе в Тартусе, что ему гарантирует Асад. Кроме того, он хочет влиять на отношения в арабско-мусульманском мире, особенно - в целях сдерживания неооттоманских устремлений Турции, которая уже в мусульманских республиках Средней Азии разыгрывает свою партию. В этой зоне и Россия и Китай имеют свои интересы. Многие поговаривают, что турецкий самолет был сбит Дамаском на прошлой неделе с помощью оружия российского производства. Наконец, вопрос о законности гуманитарного вмешательства в чужие дела: как известно, конец Муаммара Каддафи в Ливии ударил по правительствам Москвы и Пекина гораздо сильнее, чем многие думают.
Также по теме: Прямой путь на Дамаск
Трансатлантическое международное сообщество пока наблюдает, хотя и косо посматривает на возобновление ближневосточной активности России. Благодаря своей четкой внешней политике, она пытается отвоевать собственное пространство в однополярном мире.
Может быть, из-за налоговых трудностей, которые возникли в Старом Свете и в Соединенных Штатах, а может быть, потому, что профетическая иллюзия Фрэнсиса Фукуямы о «конце истории» остается наркотическим утешением коллективной западной психики, но факт остается фактом: несмотря на 16 тысяч погибших за полтора года, все еще большая часть территории и населения находится под железным кулаком врача, превратившегося в такого же безжалостного диктатора, каким был его отец Хафез (резня в Хаме остается тому напоминанием). С помощью Ирана Россия может навязать свою политику на внутреннем суннитском фронте в противовес Турции, Саудовской Аравии и Катару.
Остается понять, является ли российская линия непреклонной. Стефано Сильвестри, президент Римского Института международных проблем, заявил газете «Occidentale», что Россия в действительности пыталась проводить внешнюю политику, которая продвигалась бы за пределы простой защиты Асада у власти. «Сначала русские высказались относительно плана Аннана, который, как известно, не сработал. Сейчас Москва пытается продвигать новый план переходного периода, который предполагает постепенную смену правительства Дамаска. И не ясно, останется ли Асад у власти в конце этого процесса. Существенная деталь заключается в том, что, по моему мнению, если Асада оставить у власти, то вряд ли удастся стабилизировать ситуацию». Президент Института международных проблем предупреждает: «Русские находятся в затруднительном положении. Москва должна решить, подвергаться ли и дальше насмешкам Башара Асада, который воспользовался ее поддержкой только для того, чтобы удержаться у власти, а не подготовиться к уходу со сцены, или же сблизить свои позиции с Западом. В любом случае, я думаю, что трудно исключить возможность внешнего использования силы».
Читайте также: Сирия - дезертиры и пытки
В любом случае, Россия продолжает вести свою игру, и нельзя сказать, что Москва в данный момент имеет слабую позицию. По мнению Эмануэле Оттоленги, сотрудника Фонда поддержки демократии в Вашингтоне, русские прекрасно осознают, какую партию они разыгрывают. Когда мы его спросили, какой договор Америка и Европа могли бы предложить Путину, чтобы дипломатически «сдать» Асада, Оттоленги коротко ответил: «Никакого. Россия боится Братьев-мусульман больше, чем Запад, и меньше нас стесняется того, что попираются права человека, которые в любом случае будут нарушаться при новом режиме». Автору книги «Iran: the Looming Crisis” ясно то, что делает Россия: «Она хочет утвердить собственное влияние на Ближнем Востоке, сдержать распространение принципа гуманитарного вмешательства и обеспечить собственные экономические интересы. Кроме того, она знает о нашей структурной слабости. Вряд ли мы заставим ее изменить свою позицию».
Пока ясно, что режим Асада все еще держится, и он может рассчитывать на сильных союзников. Нельзя утверждать наверняка, что его система власти потерпит полное поражение в ходе бушующей в стране гражданской войны. И поэтому военное вмешательство во главе с Европой-США-Турцией не кажется оптимальным выбором. Достаточно вспомнить о военной и политической отсталости, продемонстрированной европейцами, прежде всего - Францией и Великобританией - в поствоенной фазе вмешательства НАТО в Ливию и политику leading from behind Обамы, которую бывшая Государственный секретарь Кондолиза Райс справедливо назвала в FoxNews «оксюмороном». А потом Сирия – это не Ливия. У нее есть армия и влиятельные поставщики оружия: русские предоставляют вооружение регулярной армии Дамаска не только напрямую, но и через Иран. Поэтому мы не можем не заключить, что риск того, что Асад останется у власти, еще очень велик.
Это и есть однополярный мир, который Ян Бреммер недавно назвал «миром нулевой гравитации», миром без настоящего лидерства. Теперь, когда больше нет «американского полицейского», в одиночестве наблюдающего за стабильностью системы на основе своих ценностей свободы, и другие игроки выходят на международную арену, мечта европейских и американских левых свершилась, а первыми заплатят за это сирийцы.
