В Германии любят подискутировать о смысле и бессмысленности ритуалов. Во французском городе Реймсе в это воскресенье можно было видеть, для чего они могут понадобиться в Европе, а именно – для создания общности даже в такие времена, когда по конкретным политическим вопросам стороны придерживаются противоположных точек зрения.
50 лет назад французский президент Шарль де Голль и немецкий канцлер Конрад Аденауэр приняли участие в церковной службе в почти полностью разрушенном немцами соборе, и таким образом был начал долгий путь к примирению.
И когда сегодняшние политические лидеры Франсуа Олланд и Ангела Меркель все еще не имеют хорошего рабочего контакта, есть нечто успокаивающее в той деловой профессиональности, с которой обе стороны успешно отделяют исторические достижения от актуальных расхождений во мнениях.
Читайте также: Непоколебимая Германия?
Обоюдные интересы
Следует напомнить, что и начавшееся 50 лет назад сближение не было свободно от стратегических соображений. Немцы нуждались в примирении с французами для того, чтобы после страшных нацистских злодеяний найти свое место в международном сообществе. А де Голль надеялся на укрепление особой роли Франции, когда он препятствовал более тесному партнерству немцев с Соединенными Штатами.
С момента сближения в Реймсе Германия постоянно ищет баланса между англосаксонскими державами - США и Великобританией, с одной стороны, и менее проатлантически настроенной Францией - с другой. При этом, обычно забывают, что существовавшая ось между Меркель и Саркози возникла не только из-за необходимости вести совместную борьбу против кризиса евро.
Ее создание стало возможными, поскольку Саркози был самым трансанлантическим президентом в истории Франции. И поэтому Берлин не попадал в классическое затруднительное положение, когда более значительное сближение с Парижем в Лондоне и Вашингтоне воспринималось как увеличение дистанции.
Также по теме: Жизнь без евро
Германия – одинокий локомотив
То обстоятельство, что Олланд стремиться стать во главе европейцев, настроенных против проведения реформ, должно стать поводом для немцем провести собственную переориентацию. Уже сейчас можно сказать, что некоторые страны не пойдут по обозначенному Меркель курсу, направленному на все более тесную интеграцию в рамках Евросоюза. Поэтому Германии грозит опасность стать одиноким локомотивом в группе консервативных в структурном отношении государств, негативно относящихся к глобализации.
Таким образом, немецко-французское отчуждение может иметь и позитивные последствия, если немцам в результате станет очевидно, что лучше им не заниматься строительством Европы, в которой успешные в экономическом отношении скандинавы и открытые миру британцы все еще находятся на ее окраине. При всей сентиментальной дружбе с Францией следует признать – это не в интересах Германии.
