Жизнь обозревателя по экономическим вопросам в Аргентине – это жизнь одиночки. Поскольку интересных моментов много, а желающих о них узнать – мало. Взять хотя бы громогласные заявления президента Кристины Киршнер во время встречи лидеров стран большой двадцатки, когда она торжественно сообщила одному из профсоюзов о повышении зарплаты на 25% (хотя это повышение было связано не с резким улучшением социальных условий, а всего лишь с инфляцией), или ее отчаянные попытки скрыть нехватку валютных средств под различными предлогами. В принципе, экономический обозреватель мог бы смириться с тем, что читатели не обращают внимания на его колонку.
В аргентинской экономической политике все весьма оригинально, даже слишком. До такой степени, что невольно возникает вопрос: а по-другому нельзя было сделать?
Незадолго до кризиса 2001 года в Аргентине, 17 августа 1998 года в России произошел обвал рубля в результате искусственно завышенного курса, резкого падения производства, войны в Чечне и азиатского кризиса. Инфляция резко пошла вверх, и ко всему прочему, страна погрязла в коррупции, доставшейся ей в наследство от советской бюрократии. Как следствие, ВВП сократился на 30 пунктов, что было сопоставимо с Великой депрессией в США 1929 года.
Читайте также: Путин вновь берет под контроль нефтяную промышленность
Однако в 2000 году, благодаря увеличению экспорта, в результате девальвации рубля и высоких цен на энергоносители, Россия, занимающая восьмое место в мире по экспорту нефти и первое по газу, получила два серьезных рычага для того, чтобы поправить свою пошатнувшуюся экономику.
Сравнение напрашивается само собой. Супружеская чета Киршнеров пришла к власти в 2003 году, через два года после кризиса 2001 года. Владимир Путин также пришел к власти через два года после дефолта в России. Как и он, супруги Киршнер воспользовались благоприятной положением на сырьевом рынке. Однако, российский лидер доказал, что ему недостаточно просто извлечь политическую выгоду из переменчивой конъюнктуры, и с 2000 по 2004 годы он проводил экономическую политику, направленную на предотвращение возможного повторения сценария, подобного тому, что произошел в 1998 году. С этой целью был создан Стабилизационный фонд, куда перечислялись доходы от экспорта нефти. Средства Фонда были направлены на погашение задолженности перед Международным валютным фондом (МВФ) и Парижским клубом и наполнения пенсионного фонда. Начиная с 2007 года, уровень инфляции в России колеблется между 3,5 и 6%, международные резервы Центробанка составляют 300 миллиардов долларов, внешняя задолженность не превышает 10% ВВП, а ряд российских компаний постоянно занимают все более высокие строки в списке Fortune Global 500. В их числе - Газпром, поднявшийся на 15-е место в этом году, и Лукойл на 49-м месте.
Путин последовательно проводил индустриальную под лозунгом: мы - развивающаяся страна, и это дает нам право на принятие протекционистских мер. Но при этом, Россия не гнушается промышленным шпионажем, чтобы протекционизм не привел к производству товаров с маркой «Сделано в России», которые никто не захочет покупать.
Также по теме: В российской атомной промышленности вспыхнул очередной коррупционный скандал
Через 23 года после падения Берлинской стены Аргентина закрывает свои границы, как в каком-нибудь фильме про холодную войну. Запрещается импорт качественных товаров, а импортзамещающее производство отдается в руки немногочисленных национальных производителей. При этом - диапазон потребления постоянно сокращается.
Побочный эффект политики Морено (Moreno) сопоставим лишь с тем влиянием, которое коровье бешенство оказало на экспорт английского мяса. Будет непросто убедить внешние рынки в том, что аргентинские кожаные изделия не сводятся к пластиковым китайским шлепанцам, которые мы предлагаем Анголе.
Владимир Путин не рядится в тогу главного демократа в мире, и его нынешняя оппозиция состоит из представителей хорошо подготовленного политического класса, который не дает спокойно жить властям. И это является результатом демократизации гражданского общества. Одна из главных заслуг Путина заключается в осознании им того обстоятельства, что главной валютой, которая движет экономику, является прежде всего информация, а не американский доллар, швейцарский франк, евро или иена. Именно с этой целью были созданы организации, занимающиеся мониторингом финансовых институтов. В 1997 году Pricewaterhouse Coopers провел аудиторскую проверку Центробанка России, чтобы выяснить, куда были направлены кредиты МВФ, в результате чего Россия свыклась с мыслью о том, что тот, кто предоставляет кредиты, вкладывает деньги или покупает, имеет неотъемлемое право на получение информации. Подобный доступ к информации имеет решающее значение для создания стоимости и правильного реагирования на валютную политику, поскольку информация – элемент разведки.
Читайте также: Российское промышленное производство выросло на 4% по сравнению с первым кварталом 2011 года
А Киршнеры безоглядно доверяли патетическим данным, которые им предоставлял Национальный институт статистики и переписи населения (Instituto Nacional de Estadística y Censos, Indec). В результате - президентская чета послала сообществу инвесторов красноречивый сигнал: аргентинские государственные учреждения не заслуживают ни малейшего доверия.
Россия продолжает зависеть от своего сырьевого экспорта, но она идет по пути диверсификации и разработала корректирующие инструменты. Хорошо это или плохо, но ее голос снова зазвучал на международной арене. И это - весьма важно для установления равновесия в мире. Что касается Киршнеров, то лучшим доказательством того, что они продолжают политику, приведшую к кризису 2001 года, является соотношение между сельскохозяйственным производством и экономическим ростом.
В данном контексте становится особенно непостижимым то упорство, с которым ставятся различные препоны на пути развития сельского хозяйства. А ведь сельхозпроизводителям приходится действовать в очень непростой ситуации, отягощенной еще и скандалами с дотациями, предоставлявшимися фермерам США и Европы.
Масштабный, на первый взгляд, проект, но в нем не содержится каких–либо указаний на то, как найти обратную дорогу на кредитный рынок. Нет также ни политических союзников, ни авторитетов на международной арене, если не считать отдельных региональных групп, ставящих перед собой задачу хотя бы придать толчок интеграционным процессам. Данное сравнение доказывает лишь то, что все можно было бы сделать совсем по-другому. Интересная получилась модель - при том, что ветер был попутным.
