Завтра - 73-я годовщина начала Второй мировой войны, когда на Польшу напали «нацисты» - племя в наши дни уже вымершее, на которое, в соответствии с правилом, что отсутствующие всегда неправы, можно свалить ответственность за разнообразные (как говорит наш генпрокурор Серемет (Andrzej Seremet)) «несовершенства».
Собственно, не было бы повода обо всем этом вспоминать, если бы я как раз не получил письмо от одного читателя, в котором тот убеждал меня, что причиной начала войны была политика «санации», а в особенности исповедуемая в ее русле теория «двух врагов». Это заставило меня не только вернуться к этой теме, но и представить вариант т.н. альтернативной истории, т.е. - что бы было, если бы…
У меня есть ощущение, что обвинение «санации» в продвижении «теории двух врагов» стало сейчас одним из методов дрессировки нашего малоценного местного народа, чтобы он не оказывал никому сопротивления, а уж в особенности - сопротивления стратегическим партнерам.
В связи с этим стоит вспомнить, что сказал в Гданьске в 2009 году о причинах Второй мировой войны стратегический партнер нашей Драгоценной госпожи Ангелинки Владимир Путин. А сказал он, что они кроются в Версальском договоре.
Действительно, версальский уклад опирался на предположение, что Германия и Россия будут неизменно слабы, потому что лишь в такой ситуации в Центральной Европе могли существовать небутафорские независимые национальные государства. Однако ни Германия, ни Россия не желали мириться с таким предположением. Стремясь разрушить версальский порядок, оба эти государства естественным образом стремились к ликвидации независимости Польши. В этом смысле теория двух врагов была абсолютно верна, а «политика санации» проницательна, хотя, само собой, не в полной мере, потому что верная теория не всегда становится ориентиром для политики.
Верность «теории двух врагов» подтвердилась 23 августа 1939 года, когда Германия и Россия нанесли версальскому порядку смертельный удар в виде пакта Риббентроп-Молотов, который обозначил сферы влияния двух этих государств в Центральной Европе без консультаций с гарантами версальской системы, т.е. Великобританией и Францией. Этот пакт, собственно, не оставлял Польше никакой свободы действий: разумеется, в том случае, если она хотела защитить свою независимость.
Если бы она этого не хотела, то она могла бы, самое позднее в июле 1939 года, принять немецкие условия. Таким образом, она бы избежала войны с «нацистами», хотя неизвестно, удалось ли бы ей вскоре избежать войны с миролюбивым Советским Союзом.
Однако раз в рамках альтернативной истории мы отпускаем вожжи фантазии, вообразим себе, что миролюбивый Советский Союз проигрывает войну с «нацистами». Потому что, если выигрывает, понятно: «а после Адам и холера, Юлиуш и чахотка….» (цитата из стихотворения К. Галчинского (Konstanty Ildefons Gałczyński), - прим. пер.).
Но если бы он проиграл, западные демократические страны заключили бы с «нацистами» мир, особенно если бы выдающемуся социалистическому вождю Адольфу Гитлеру тоже удалось создать ядерную бомбу. Ведь такая бомба в какой-то мере стирает различия в подходе к разным вопросам, в том числе моральным.
Потом бы Гитлер состарился и умер, а после его смерти, как показывают примеры других диктатур, в Тысячелетнем рейхе начались бы оттепель и перестройка, т.е. произошло бы смещение акцентов с неприкрытого террора к пропаганде в духе политкорректности. Разумеется, «нацистского» разлива, которой в нашей несчастной стране занялась бы Trybuna Ludu (газета, выходившая в 1948-1990-м годах и являвшаяся рупором пропаганды польской компартии, - прим. пер.), ведь Gazeta Wyborcza (современное леволиберальное издание, - прим. пер.) наверняка бы не было, хотя кто знает наверняка?
Началась бы нормализация отношений в мировом масштабе, может быть, даже с мировым правительством, а наша несчастная страна стала бы на веки вечные частью Объединенной Европы. Так что, скажем себе откровенно, зачем ей была бы нужна собственная конституция, флаг, а особенно гимн с какими-то никому непонятными угрозами «…что враги у нас отняли, саблями вернем».
