Прежде чем эксперты начнут убеждать вас в том, что предвыборная кампания Ромни вступила на этап искривления времени в вопросе отношений с Россией, стоит вспомнить и задуматься над словами его советника Рича Уильямсона (Rich Williamson). «Они попирают гражданские права», «они - наши враги» и «они выбрали путь конфронтации, а не сотрудничества». Пьер-Ришар Проспер (Pierre-Richard Prosper), еще один советник Ромни в его предвыборной кампании, добавил, что «господство закона» в России попросту испарилось.
Вероятно, они также могут упомянуть о том, что Россия укрепила свои позиции в качестве защитника интересов Сирии. А также о том, что Путин заявил о расширении российского ядерного арсенала – это заставило Польшу задуматься о собственной системе противоракетной обороны. (В рамках перезагрузки отношений с Путиным президент Обама отказался от своих планов по размещению перехватчиков в Польше.)
Читайте также: Страх перед черным президентом
Россия пытается утвердить свои интересы так, как это обычно делают крупные, авторитарные и богатые природными ресурсами государства. Проблема президента Обамы, на которую люди Ромни справедливо указывают, заключается в том, что путинское понимание интересов России никак не согласуется с желанием администрации американского президента продолжать перезагрузку отношений. Заключение рок-музыкантов в тюрьму за хулиганство, а бизнесменов – за коррупцию, фальсификация результатов выборов, убийства журналистов и диссидентов, перекраивание испытанного временем гражданского и договорного права, а также защита кровавых диктаторов – все это мешает президенту Обаме настаивать на том, что единственной проблемой в американо-российских отношениях был предыдущий президент США.
К сожалению, для администрации Обамы, как и для ее предшественницы, характерно антиисторическое и радужное видение России.
Также по теме: Обама - еще четыре года?
В бурное время краха коммунизма и освобождения государств, которые мы называем «захваченными нациями», Запад совершил ключевую ошибку. США и их союзники по большому счету относились к России, как к одной из жертв коммунизма, подобной Польше и Эстонии, а вовсе не как к колонизатору других государств. В действительности, коммунизм стал повторением Российской империи в XX веке, и для захваченных наций власть коммунистов мало чем отличалась от власти царской России. В то время как у Чехословакии, Польши и Балтийских государств уже был опыт капитализма, парламента и участия в различных альянсах, Россия в своем историческом багаже имела десятилетия сталинских репрессий и голода, а также - опыт сговора с Гитлером о разделе территории Польши. В 1989 году, когда рухнула Берлинская стена, многие немцы еще помнили жизнь до послевоенной советской оккупации. В 1991 году, когда в России рухнул коммунизм, жизнь до 1917 года помнили значительно меньшее количество людей, а последние дни царского режима уже полностью стерлись из их памяти.
В течение последующих десятилетий Центральная Европа испытывала некоторые трудности, пытаясь приспособиться к демократическому либерализму, политическому разнообразию и свободным рынкам. Чехословакия пережила цивилизованный развод, а Югославия долгое время не могла справиться с внутренними проблемами. Венгрия и Румыния продолжают флиртовать с фашизмом, - точно также, как и Австрия. Однако НАТО и Евросоюз стали надежной структурой, на которой можно основываться, двигаясь к «единой и свободной Европе». Но задумайтесь, насколько труднее будет России принять экономические и политические нормы Запада, с которыми она совершенно незнакома. И захочет ли она их принять?
Читайте также: Почему Ромни считает Россию геополитическим врагом номер один?
Россия сделала шаг по направлению к традиционным российским нормам. Подъем православной церкви и ее популярность среди молодежи просто поразительны. Взгляды россиян на оборону, империю, национализм и отношения со странами ближнего зарубежья больше похожи на пережитки прошлого, - точно так же, как и олигархическая структура российской политики и экономики. Россия, вместо того, чтобы становиться все больше похожей на нас, становится все больше похожей на саму себя.
Возможно, это случилось бы независимо от отношения Запада к посткоммунистической России. Создание демократической системы там, где ее никогда прежде не было, подобно гонке с препятствиями (вспомните Ирак, Ливию, Узбекистан, Афганистан). Однако тот факт, что самый незаметный и самый одинокий мемориал в Вашингтоне - это Памятник жертвам коммунизма, возможно, также является свидетельством того, что США посткоммунистической эры никогда по-настоящему не задумывались над тем, кто был истинными жертвами, а кто - агрессором в эпоху холодной войны.
Может быть, следующая администрация добьется больших успехов.
