Когда в сентябре 1962 года мои предшественники из TIME писали рецензию на книгу Рейчел Карсон (Rachel Carson) под названием «Безмолвная весна» (Silent Spring), было очевидно, что книга совершенно их не впечатлила. Хотя автор рецензии с похвалой отзывался об изящном стиле писательницы, он, тем не менее, утверждал, что «эмоциональный и ошибочный порыв» Карсон был «истерично эмфатическим» - на мой взгляд, это, по сути, был причудливый намек на то, что чувства этой женщины взяли верх над ее разумом. Название рецензии – «Пестициды: цена прогресса» (Pesticides: The Price for Progress) – раскрывало ее главную идею.
Рецензия TIME была довольно мягкой по сравнению с реакцией некоторых современников Карсон. Химические компании угрожали ей судебными исками, после того как она заявила, что чрезмерное использование пестицидов разрушает окружающую среду и представляет собой угрозу для здоровья людей. Некоторые ее критики предполагали, что она хочет нанести вред американскому сельскому хозяйству. Бывший представитель одного из предприятий химической промышленности прямолинейно заявил, что, «если люди будут следовать учению мисс Карсон, мы вернемся к эпохе темного средневековья, и землей снова завладеют насекомые, болезни и паразиты».
В своей недавней статье, опубликованной в Slate, автор биографии Карсон Уильям Судер (William Souder) пишет о масштабах кампании, которую химическая промышленность начала против кроткой писательницы:
«Критики Карсон приписали ей принадлежность к левому краю политического спектра, к удаленному уголку периферии, которая включала в себя “органических” фермеров, людей, помешанных на здоровой пище, и противников фторирования. Один производитель пестицидов, угрожавший Карсон судебным иском, в случае если «Безмолвная весна» будет издана, выразился еще более недвусмысленно: по словам представителей этой компании, Карсон действовала в сговоре с “темными партиями”, чья цель заключалась в том, чтобы подорвать американское сельское хозяйство и частное предпринимательство в интересах Советского Союза и его восточно-европейских спутников. Слово “коммунистка” - в 1962 году это звучало как чрезвычайно серьезное оскорбление – не было произнесено вслух, но оно подразумевалось. По словам самых яростных критиков, “Безмолвная весна” была антиамериканской книгой».
Этот гнев кажется тем более преувеличенным сегодня, когда многие считают «Безмолвную весну» шедевром и одной из самых влиятельных книг 20 столетия. Критика в адрес Карсон – и в этом немаловажную роль сыграл сексизм – является пережитком эпохи, когда люди пытались повысить уровень жизни при помощи химии. Тогда с пренебрежительными отзывами выступали очень серьезные люди в фетровых шляпах, окутанные облаком сигаретного дыма.
Тем не менее, спустя 50 лет после выхода в свет «Безмолвной весны» и спустя 48 лет после безвременной кончины Карсон от рака груди, в адрес книги и ее автора продолжает звучать критика. Теперь главное обвинение заключается в том, что ее выступления против пестицидов заставили мир постепенно отказаться от дихлордифенилтрихлорметилметана или ДДТ. На первый взгляд, это может показаться хорошей новостью. В «Безмолвной весне» Карсон описывает результаты токсического воздействия, которое ДДТ оказывает на животных, особенно на птиц. В 1972 году Агентство по охране окружающей среды запретило его использование отчасти на основании того, что он может вызывать рак у людей. ДДТ оказался настолько долгоживущим и мощным веществом, что даже сейчас, через 40 лет после запрета на его применение, в окружающей среде сохраняются его следы.
Однако ДДТ помогал эффективно бороться с комарами, которые переносят малярию. Консервативные критики книги утверждают, что, настроив мир против ДДТ, Карсон свела на нет все попытки справиться с эпидемиями этого заболевания в Африке, где от него гибнут сотни тысяч людей в год. Правый консервативный американский Институт предпринимательства создал сайт RachelWasWrong.org, настаивая на том, что выступления Карсон «породили культуру страха, которая вылилась в политику, лишившую множество людей доступа к жизненно важным химическим веществам», а именно к ДДТ. В 2005 году британский политик Дик Таверн (Dick Taverne) написал, что «кампания против ДДТ, которую она начала, привела к гибели почти такого же числа людей, как и политика самых жестоких диктаторов прошлого века».
В 2007 году Джон Тирни (John Tierney) из New York Times изложил свои критические аргументы против Карсон:
«Мисс Карсон использовала сомнительные статистические данные и рассказы людей (к примеру, невероятную историю женщины, немедленно заболевшей раком, после того как она обработала подвал своего дома ДДТ), чтобы предупредить об эпидемии рака, которой никогда не было. Она справедливо отмечает потенциальную угрозу для некоторых видов птиц, в частности для орлов и других хищников, однако в своих преувеличениях она доходит до “биоцида”. Она писала о том, что одна из самых распространенных американских птиц, малиновка, находится “на грани исчезновения” - довольно странное заявление, учитывая огромное число малиновок, зарегистрированное Национальным обществом имени Одюбона непосредственно перед публикацией ее книги».
Разумеется, аргументы Карсон были небезупречны – качество ее книги определяется в равной степени ее поэтическим стилем и умением выстраивать факты – но мысль о том, что она в некоторой степени несет ответственность за непрекращающиеся эпидемии малярии в Африке, просто абсурдна. Карсон приложила множество усилий, чтобы объяснить, что она не призывает к запрету всех пестицидов – особенно тех, которые могут помочь людям защитить себя от болезней, носителями которых являются насекомые. В «Безмолвной весне» она написала:
«Я не утверждаю, что нельзя использовать химические инсектициды. Я утверждаю, что мы передали ядовитые и биологически активные химикаты в руки людей, которые по большей части ничего не знают об их потенциальной опасности. Мы подвергли огромное число людей контакту с этими ядами, не уведомив их об этом и не спросив их согласия».
Карсон просто хотела установить некий баланс в применении мощных химикатов во времена, когда экологию еще не рассматривали как науку, а у промышленности было право делать все, что ей угодно во имя прогресса. Что касается ДДТ, многие эксперты считают, что этот пестицид мог оказаться гораздо менее эффективным средством для борьбы с малярийными комарами в разбросанных далеких деревнях Африки к югу от Сахары, чем в более густонаселенной Северной Америке. Шокирующую смертность от малярии в Африке скорее можно связать с десятилетиями равнодушия Запада, чем с публикацией одной книги или запретом одного пестицида.
Если «Безмолвная весна» породила современное движение в защиту окружающей среды, то критическая реакция на эту книгу стала образцом того, как промышленность может защитить себя от энвайронментализма. Независимо от того, идет ли речь о пестицидах, асбесте или загрязнении воздуха, план битвы всегда один: подвергать сомнению науку, критиковать объективность ученых и предупреждать о непосильных расходах. Тем не менее, этот план не сработал: с момента публикации книги США стали чище и здоровее, а темная эпоха средневековья, о которой нас предупреждали серьезные люди, так и не наступила. Но эта борьба еще не окончена, о чем свидетельствуют ожесточенные дебаты вокруг изменений климата. Возможно, Рейчел Карсон предсказала безмолвную весну, но борьба между ее последователями и врагами будет долгой и шумной.
