Интервью с послом Латвии в НАТО Марисом Риекстиньшем

- Начну с вопроса простой домохозяйки (разумеется, как женского, так и мужского пола). Надо ли нам сейчас бояться России?
 
- Думаю, что домохозяйки спокойно  могут заниматься  своими делами. Сейча, угрозы со стороны России, несомненно, нет. Конечно, если оценивать  отношения Латвии и всего НАТО  с Россией, то их нельзя поместить  в формат черное-белое. Ясно, что НАТО и Латвия как страна–член блока понимают, что максимальной безопасности на континенте в целом можно добиться, если отношения с Россией будут конструктивными. Над этим ведется работа. Со стороны НАТО есть целый ряд инициатив и идей. Нужно отметить, что по отдельным вопросам сотрудничество с Россией складывается довольно хорошо. Хотя бы по вопросам, касающимся Афганистана, где Россия очень отзывчива, дает возможность перевозить через свою территорию необходимую экипировку и снабжать солдат альянса. Хорошее сотрудничество осуществляется также по контртеррористическим вопросам. В то же время не все, что мы слышим со стороны России, нас удовлетворяет. Здесь я не говорю о мнениях отдельных безответственных депутатов, а о должностных лицах, военных, которые занимают высокие должности в Российской Федерации, высказывания которых в течение длительного периода времени не направлены на продуктивные отношения. Ясно, что НАТО тщательно следит за этим. За тем, каким образом Россия организует военные учения, размещение ракет в Калининграде… Не остается без внимания и позиционирование России по различным вопросам международной безопасности – будь то Ливия, или сегодня – Сирия…
 
- Но, если что-то произойдет, есть ли у НАТО четкий план  обороны для Латвии?
 
- Несомненно. У НАТО готов план для обороны каждой своей страны-участницы. Генеральный секретарь Андерс Фог Расмуссен в своем подходе очень последователен. Он всегда подчеркивает публично и вне публичных совещаний: в военном смысле надо быть готовыми к любому сценарию развития событий.
 
- Внесем ясность по  четвертому и пятому пункту  договора о НАТО. Не будет ли  так – если Россия что-то  сделает против нас, то НАТО  задействует только четвертый  пункт, который означает политические  консультации, а не пятый пункт, который означает военную поддержку?
 
- Четвертый пункт позволяет  любой стране-члену альянса, которая  чувствует угрозу, призвать остальных  к консультациям, а также заявить  о том, чего она хочет дождаться. Если вернемся к последним  событиям в Сирии, турки не выложили на стол свои конкретные просьбы: вот, видите, ситуация настолько драматична, нам необходима не только политическая солидарность, а больше. Нам нужна военная помощь. Нет, Турция этого не требовала. Эти дискуссии ограничились политической солидарностью.
 
- Значит ситуация, когда  государство требует пятый пункт, а НАТО использует четвертый, невозможна?
 
- Я не могу таким  образом ответить на этот вопрос. Фактически впервые пятый параграф  был задействован после печально  известной атаки 11 сентября, когда союзники единогласно признали, что это серьезная угроза, и она затрагивает интересы безопасности всех.
 
- Европа, как и США, переживает  финансовый кризис. В этой связи  у НАТО появилась концепция  о т.н. мудрой обороне? Что это  означает?
 
- Разумеется, дискуссии о механизме мудрой обороны не означают, что до сих пор была какая-то «неумная» оборона. По сути, это означает то, каким образом мы можем сотрудничать эффективнее с учетом того, что доступные финансовые ресурсы ограничены. В определенной мере мне эти дискуссии, которые проходят за столом НАТО, немного напоминают то, что было за столом правительства три года назад. Фактически многие вещи наталкивались на то: знаете, как у нас с ресурсами, можем ли мы себе позволить то или это. Конечно, есть государства, в которых финансовая ситуация сейчас драматическая. Это заставляет искать решения таким образом, что надо объединять и финансовые, и людские ресурсы. Миссия по контролю воздушного пространства стран Балтии – это один из хороших примеров умной обороны. Мы не тратим больших средств на покупку нескольких самолетов. Мы освобождаем эти средства и используем их для общих интересов. Например, наше участие в миссии в Афганистане, в то время как другие страны, у которых есть самолеты, приходят на помощь и обеспечивают контроль воздушного пространства НАТО. Это один из элементов, который люди не хотят признавать, - это то, что наше воздушное пространство это также пространство НАТО. Это также один из маленьких коньков России. Она старается поддерживать миф – хотя и с маленькими успехами, - о том, что истребители НАТО в небе над Балтией это что-то ненормальное. Пора признать, что это и небо НАТО.
 
- Позволит ли нам эта умная  оборона увильнуть от расходования 2% госбюджета на оборону?
 
- Не позволит. Думаю, не только нам, но и никому не позволит. Проблема немного глубже. Не только в том, что конкретное государство дает для общей обороны, но и каково соотношение между вкладом Европы и США. Со стороны налогоплательщиков США звучит легитимный вопрос: действительно ли мы должны продолжать платить львиную долю? Сейчас вклад США в общие оборонные нужды составляет около 75%. Европа покрывает 25%. Диспропорция огромная. На последнем совещании министров обороны в Брюсселе об этом велись серьезные переговоры, есть понимание, что ни один кризис не является бесконечным. Однако легкомысленно относиться к своей обороне и не инвестировать в обороноспособность означает, что позже придется инвестировать больше. Латвия политически приняла решение о готовности постепенно увеличивать финансирование и до 2020 года достичь 2% (от ВВП). Это замечено и позитивно оценено. Теперь важно, чтобы мы придерживались выполнения обещания.
 
- Может ли наше членство  в НАТО приносить экономические  дивиденды?
 
- Есть прямые и косвенные  дивиденды. Конечно, экономическое развитие немыслимо без достаточной стабильности. Это главная роль НАТО – заботиться о безопасности в целом. Прямые дивиденды тоже возможны и реальны. Один из примеров - транзит в Афганистан. Планы созданы с учетом того, что в 2014 году большое международное присутствие в Афганистане будет закрыто. Всю экипировку и оборудование повезут назад из Афганистана в Европу и в США. Латвия со своими портами и железной дорогой - важный игрок в том, что называют Северной сетью снабжения. Здесь наши предприниматели зарабатывают деньги. Может быть, не совсем миллионы, но это рабочие места и налоги. Это прибыль. Я думаю, что в особенности в ситуации кризиса умно подсчитывать, где можно заработать.
 
- Что сейчас главное, что беспокоит НАТО с точки  зрения безопасности?
 
- Нет такого одного вопроса, на котором все концентрируются. Эти угрозы очень многогранные. Афганистан – по-прежнему один  из больших приоритетов. В Европе  один из крупнейших приоритетов  – ситуация на Балканах, в Косово. Разумеется, также и терроризм.  Также и не регулируемый достаточно ясно вопрос в отношениях с Россией о противоракетной обороне, сейчас все ждут результатов президентских выборов в США. Ситуация в Иране, Сирии…
 
- В какой степени  НАТО смотрит в более широком  масштабе, например, на растущую военную мощь Китая? Или считается, что он далеко и не интересен для НАТО?
 
- Ну… это не просто. Сейчас  много пишут о том, что американцы  уходят из Европы и больше  обращаются к Тихому океану. Мы  должны понимать – это говорит  также администрация США– Тихий океан по соседству с американцами. В этом смысле китайцы – соседи американцев. И европейцам, союзникам по НАТО, надо понимать, что в действительности Китай не является для нас чем-то отдаленным и отчужденным. Аналогично тому, как для американцев Балканы, которые в действительности им не соседи. В этой связи в определенной степени меняется видение о том, что далеко и что НАТО не должно охватывать. Именно последние годы изменили отношение НАТО к разным регионам мира. Есть особое направление по развитию сотрудничества с партнерами, которые, может быть, географически очень далеко, например Австралия.
 
- Как вы оцениваете  нынешнюю ситуацию с продвижением  Грузии к НАТО после выборов  в этой стране?
 
- Надо смотреть, как будут развиваться  события. То, как произошла смена власти, когда все стороны признали итоги демократических выборов, в том числе и проигравший Саакашвили, стоит только приветствовать. Это со стороны НАТО оценено очень позитивно.
 
- Ну, у нас некоторые  комментаторы писали, что этой  «позитивной оценкой» Запад отдает Грузию России.
 
- Я с таким мнением  категорически не согласен. Важно, чтобы грузины следовали своим  законам и конституции, и победители  выборов ясно выразили желание  продолжать продвижение Грузии  к НАТО.
 
- Значит никакого тайного соглашения России и НАТО и о том, что НАТО не будет больше расширяться у российских границ, нет?
 
- Ну, это уже жанр конспиративных  теорий, который не имеет никакой  связи с реальностью.
 
- Что касается Латвии в НАТО, мы слышали много хороших слов  о нашем членстве. Ест ли и какие-то замечания?
 
- Нет, должен сказать –  действительно никаких критических  замечаний нет…
 
- После случая в Эстонии с  уличенным в шпионаже чиновником  министерства обороны Сиймом  не уменьшилось ли доверие  к нашим спецслужбам, нашей способности хранить секреты НАТО?
 
- Нет, чего-либо такого  в Брюсселе мы абсолютно не  чувствуем. Более того, Латвия в  прошлом году возглавляла комиссию  НАТО по гражданской разведке, и работа Латвии, конкретно: в  исполнении нашего Бюро по  защите Конституции была оценена очень позитивно. Так что, на «экране моего радара» ничего критичного не появилось.
Параллельно происходит - и в прессе об этом начинают писать - нечто другое. Активность разведслужб не входящих в НАТО стран в Брюсселе возросла очень и очень резко. Как мне говорят некоторые эксперты, мы можем говорить об уровне разведывательной деятельности, который даже превышает уровень холодной войны.
 
- Это похоже на своего рода  возвращение к холодной войне?
 
- Мне кажется, сфера разведки живет немного своей жизнью. Разведслужбам надо оценивать и быть готовыми к самым мрачным сценариям. Нет, если говорить о политической стороне, то НАТО концептуально ясно сформулировало, что оно ни одно государство не считает врагом. Одновременно все государства должны знать, что НАТО достаточно серьезно, чтобы пытаться бросить ему вызов какими-либо действиями. Мы своих жителей, свои территории, свой суверенитет защитим. Так как акцент делается на сдерживание, четкий сигнал, который посылается всему миру: мы дружелюбны, но, если мы будем под угрозой, рассчитывайте на то, что наши ответные шаги будут достаточно жесткими.
 
(Публикуется с небольшими сокращениями).

Перевод: Лариса Дереча.