Тот, кто хочет установить тотальный контроль, должен делать все для подавления свободной информации. Это справедливо в отношении любой диктатуры – от античности до Китая XXI века. Cпособы распространения информации существенным образом изменились за эти два с половиной тысячелетия, но не сам феномен. И там, где люди не верят в надежность получаемой ими информации, возникает пространство для слухов. В таком случае непроверенные, а иногда и вымышленные разговоры занимают место плюралистической информации, позволяющей формировать независимое мнение. Это подрывает претензии на власть любой тоталитарной системы.
Но в исключительных случаях тираны имеют возможность использовать слухи для достижения собственных темных целей. Многочисленные примеры этого приводятся в последнем выпуске специализированного издания «Journal of Modern European History» (издательство C.H.Beck, Мюнхен, 140 с., 34 евро), посвященном теме «Слухи и диктатура». Руководил работой над этим тематическим сборником берлинский историк и специалист по странам Восточной Европы Йорг Баберовски (Joerg Baberowski), книга которого «Сожженная земля. Сталинская власть и насилие» (Verbrannte Erde. Stalins Herrschaft der Gewalt) недавно получила премию на Лейпцигской книжной ярмарке.
Для красного царя слухи не только представляли собой опасность – он использовал их также для укрепления собственной власти. Это, пожалуй, самый неожиданный вывод, который можно сделать после ознакомления со статьями, опубликованными в этом сборнике.
Читайте также: Тройки бывают разные
Заключенные избивали одного грузина
Один из примеров такого рода приводит Тадцио Шиллинг (Tadzio Schilling) из Университета имени Гумбольдта. Он цитирует письмо Сталина второй жене Наде Аллилуевой от 24 сентября 1930 года: «Я приеду, конечно, не в конце октября, а много раньше, в середине октября, как я говорил тебе в Сочи. В целях конспирации я пустил… слух о том, что смогу приехать лишь в конце октября».
Советский правитель таким образом умышленно запустил в оборот ложные сведения - для того, чтобы запутать ситуацию и поставить в невыгодное положение своих возможных конкурентов.
Опыт подобного рода коварных методов правления Сталин накопил еще в годы своей молодости. Однажды, сидя в расположенной недалеко от города Баку тюрьме, он стал свидетелем избиения сокамерниками одного грузина, и сделано это было из-за распространившегося слуха о том, что он, якобы, является провокатором (agent provocateur).
И только позднее выяснилось, что эту ложную информацию о своем соотечественнике распространил молодой революционер Иосиф Джугашвили, которого позднее стали называть Сталиным.
Также по теме: Надежда Мальдештам разоблачает сталинизм
Дело Алексея Рыкова
«Сталин распространял слухи для того, чтобы ввести в заблуждение потенциальных врагов относительно своих истинных намерений, и, кроме того, он расставлял им ловушки, - отмечает Шиллинг. – Помимо этого, неформальную коммуникацию он использовал для проверки лояльности и надежности членов своей свиты, а также для создания климата неуверенности и подозрительности».
Таким образом он также получал возможность контролировать связи в своем окружении, разоблачать истинных или по большей части мнимых врагов и при необходимости настраивать функционеров второго или третьего ряда против ведущих представителей руководства.
Так, например, весной 1927 года в московском партийном аппарате стали распространяться слухи о том, что член политбюро Сергей Сырцов готовится предложить кандидатуру Алексея Рыкова на пост генерального секретаря. Тогдашний председатель Совета народных комиссаров – примерно то же самое, что глава правительства в Советском Союзе - на самом деле мог стать опасным для Сталина.
Поэтому близкий к немецкой традиции большевистский функционер Карл Радек предположил, что секретариат Сталина умышленно занимался распространением подобного рода ложной информации. Для прекращения этих разговоров Сырцов направил Сталину письмо с заверениями о своей лояльности, после чего в течение короткого времени он даже стал преемником Рыкова. Однако оба они в 1930 году потеряли свои должности и были ликвидированы во время «Большого террора» 1937/1938 годов.
Читайте также: Вспышка гнева у Гитлера привела к Сталинграду
Феодальный по своей сути режим
Однако такое целенаправленное использование слухов для сохранения господствующего положения функционирует не во всех формах диктатуры. Шиллинг справедливо указывает на то, что система власти Сталина по своей сути представляла собой государство, основанное на личных связях людей. И этот образец для всех якобы «прогрессивных» идеологов был по своей сути феодальным обществом.
В третьем рейхе власть каждого отдельного функционера также зависела от близости к Адольфу Гитлеру, однако во время весьма популярной среди большинства немцев диктатуры в период с 1933 года по 1941 год слухи - как средство борьбы за власть - не имели большого значения.
Намного более важными были риторические способности, а также возможность расставлять своих фаворитов на влиятельные и хорошо оплачиваемые места. Единственным исключением можно считать ремовский путч 1934 года, но в целом функционеры НСДАП не испытывали страха относительно того, что их могут убить, тогда как в сталинском Советском Союзе подобного рода опасения существовали всегда.
Вместе с тем, слухи были опасны и для тирана Сталина - в любом случае это относится к тем из них, которые он сам не распространял. Специалист по истории стран Восточной Европы Ульрике Хун (Ulricke Huhn) приводит пример «религиозного ренессанса» в Советском Союзе во время Второй мировой войны.
Также по теме: Любовные письма Геббельса показывают становление тирана
С распятьем против вермахта
Вскоре после того, как вермахт 22 июня 1941 года напал на Советский Союз, стали усиливаться слухи, указывавшие на крайне враждебное отношение представителей власти к церкви: «Как сильно мы разгневали Бога! Он терпел наши издевательства, но в конце концов это стало для Него невыносимым, и в качестве наказания началась война».
Так инструктор «Союза воинствующих безбожников» суммировала разговоры, которые в сентябре 1941 года вели между собой женщины в одной из московских церквей. В первые месяцы войны подобные сообщения поступали от активистов антирелигиозных организаций из многих частей страны. Такого рода разговоры представляли непосредственную опасность для основ сталинского правления.
Был отмечен еще один всплеск подобных настроений: во время казавшегося неудержимым наступления вермахта из уст в уста распространялось мнение о том, что продвигающиеся немецкие войска якобы не будут трогать русских, если у них на шее будет крест. После этого на неофициальных рынках мгновенно появилось бесчисленное количество самодельных распятий. Советские граждане, православные и иудеи, поверившие в эти слухи, в большинстве случаев уже не имели возможности сообщить другим людям об их ошибочности.
Читайте также: Нужен ли России новый Сталин?
Сталинская паранойя вновь усилилась
Сталин отреагировал на эти слухи и почти полностью прекратил антирелигиозную полемику. На Пасху 1942 года были даже проведены строго запрещенные ранее ночные богослужения, и, кроме того, в Кремле стали обсуждать возможность открытия церквей.
Население страны, не получавшее об этом никакой информации из официальных источников, довольствовалось предположениями. Так, например, ходили разговоры о том, что под давлением западных союзников, прежде всего - очень религиозных американцев, Сталин якобы и предпринял эти меры. Появились также слухи о предстоящих реформах в области торговли и о разрешении деятельности других партий. Однако очень скоро выяснилось, что все это были попытки выдать желаемое за действительное.
Как только дестабилизирующее воздействие религиозно окрашенных слухов перестало быть значимым, что произошло после коренного изменения положения на восточном фронте гитлеровского рейха, Сталин постепенно вернулся на прежние позиции. После одержанного ценой огромных потерь триумфа Красной Армии в Берлине, давление на церковь вновь возросло. Кроме того, в очередной раз паранойя Сталина усилилась.
Печально известный «заговор врачей», в котором обвинили преимущественно медиков еврейской национальности, был также инспирирован антисемитскими слухами. Осталось неясным, действительно ли Сталин поверил в этот заговор, участники которого якобы планировали отравить советское руководство, или он сам распространял подобные слухи. Ответ на этот вопрос 5 марта 1953 года Сталин унес с собой в могилу.
