Экранизация «Хоббита» Дж. Р.Р. Толкина вряд ли сможет сравниться с теми визуальными образами воображаемого мира, которые создал сам автор. Мы знаем, какими видит пейзажи Средиземья режиссер Питер Джексон по его кинотрилогии «Властелин колец», а также по опубликованным им кадрам первой части «Хоббита». Джексон умеет подбирать место съемки так, чтобы фантастическое казалось реальным. Однако его образы все же тяжеловесны по сравнению с воздушными картинами таких мест, как Ривенделл или Шир, нарисованными самим Толкиным.
Толкин представлял свой мир хоббитов, эльфов и магов в виде картинок, а не только вербально. «Хоббит», впервые опубликованный в 1937 году, был написан в 1930-х годах. Работая над ним, Толкин рисовал карты и чарующие иллюстрации, изображающие места, в которых путешествовал Бильбо Бэггинс.
Толкиен создал для первого издания «Хоббита» обложку, уже первый взгляд на которую обещает, что под ней кроется обширный и странный мир. Ряды деревьев, нарисованных в зеленом, белом и пурпурном тонах, уходят к стилизованным горным пикам и огромному солнечному диску. По краям обложки идут рунические надписи. Руны – письменность эльфов Средиземья, но изобрел ее не Толкин. Викинги высекали руны на камнях и писали рунами заклинания. Эта ассоциация не случайна – у художественного стиля Толкиена есть явный скандинавский оттенок. Призрачное изящество обложки «Хоббита» напоминает одновременно о североевропейском модерне и древнем искусстве викингов.
В изобразительном искусстве одним из родственников Толкина был русский художник начала 20 века Николай Рерих, очарованный путешествиями викингов в средневековую Русь. Рериховские изображения викингов своей экспрессивностью напоминают рисунки Толкина. Рерих прославился своими декорациями к знаменитому балету «Весна священная». Сходство между его видением «Весны священной» и толкиновскими образами Средиземья не может не поражать.
Другими словами, Толкин был превосходным художником-модернистом. Его рисунки ничуть не похожи на ту унылую компьютерную графику, которой принято иллюстрировать фэнтези сейчас. Они изящны, даже абстрактны. Вот «Тролли» с фантастическим, клубящимся пламенем в мрачном лабиринте прорисованных пунктиром деревьев. Вот туманный золотой пейзаж «Бильбо плывет в деревню эльфов-плотовщиков», в который зрителю просто хочется войти.
Мир Толкина был настолько реален в его сознании, что писатель мог нарисовать его пейзажи или начертить его карту. Именно это «чувство места» делает Толкина величайшим из авторов современной фэнтези. Его восхитительные рисунки наглядно показывают, насколько ясен и прозрачен был взгляд его гения.
