КОРВАЛЛИС (штат Орегон) – Заказывая последний ужин перед казнью, один человек захотел лишь выпить воды со льдом. А другой попросил пустить в тюремную кухню его мать, чтобы она приготовила его любимые пельмени с курицей. Третий сказал охранникам, что на день рождения у него никогда не было торта, поэтому вместе с пиццей, которую он заказал перед смертью, ему принесли еще и торт. Некоторые не заказывали ничего или ничего особенного, а просто обычный тюремный ужин, еду из автомата, сигареты и минералку.
В 1917 году за несколько часов до казни приговоренный к смерти узник сказал: «У меня во рту неприятный привкус. Хочу яблоко».
Джули Грин (Julie Green) все эти истории нарисовала – как положено, на тарелках, синей кобальтовой краской, с обжигом, чтобы краска держалась подольше. Нарисовала она и сотни других рассказов, создав контрастные зарисовки о еде, смерти и выборе. Работа над проектом, который она назвала «Последняя вечеря», длилась 10 лет. В этом месяце 500 ее тарелок – самая большая из ее выставок за все время – были вывешены в Художественном центре (Arts Center), расположенном в бывшей епископальной церкви этого университетского городка к югу от Портленда, где адъюнкт-профессор Грин преподает изобразительное искусство в Университете штата Орегон.
Профессор Грин с самого начала обратила внимание на то, что о еде, которую приносят приговоренному перед казнью, знают все на свете – ведь такую информацию очень часто сообщают в официальных отчетах о смертной казни, выкладывают в интернете и пишут в репортажах из тюрьмы.
«Эта последняя еда носит настолько личный характер, что теперь смертная казнь кажется мне более гуманной».
Но в процессе работы – а на роспись каждых 50 тарелок у нее уходило по шесть месяцев в год – она поняла, что еда, которую человек заказывает перед смертью, позволяет понять, что происходит у него в душе в критический момент, и задуматься о странных ритуалах, которые общество придумало для проведения смертной казни.
«Я обожаю еду, - говорит она. – Выросла я в семье, где умели прекрасно готовить, и еда была вкусной. Для меня еда всегда была праздником. Отчасти поэтому я и заинтересовалась этой темой – здесь все совершенно по-другому, потому что в этом случае еду праздником не назовешь».
За последние годы количество смертных казней в США сократилось – по сравнению с 1999 годом, когда их число составило 98, что по современным понятиям немало, в 2012 году оно снизилось до 43. В 1976 году Верховный суд США возобновил практику смертной казни, и с тех пор в штате Техас к исключительной мере наказания было приговорено больше всего людей, чем в других штатах, а в 2011 году власти штата отменили практику заказа последней трапезы. Однако количество тарелок, изготовленных профессором Грин, продолжает расти: она собирается рисовать до тех пор, пока существует смертная казнь.
Некоторые из ее работ были созданы под впечатлением казней, приведенных в исполнение давным-давно, о которых писали в новостях. Например, тарелки, которые она нарисовала в память о двух темнокожих подростках 15 и 16 лет, в 1947 году отправленных на электрический стул в штате Миссисипи по обвинению в убийстве. Как следует из отчетов, перед казнью им принесли жареную курицу и арбуз. По словам Дж. Грин, неизвестно, сами ли они выбрали эту еду или нет, но в отчете все было записано, как положено. Вот так на тарелках появились эти рисунки, исполненные печали и с расовым «привкусом».
Другие тарелки были расписаны под впечатлением от свежих новостей, а некоторые из них даже в день самой казни. На большинстве тарелок изображена еда вполне предсказуемая и даже самая обычная – гамбургеры с жареной картошкой, фаршированные блинчики, бифштексы и печеная картошка. Выбор других блюд был понятен лишь самому приговоренному к смерти человеку: один из них заказал четыре оливки и бутылку газировки со вкусом диких ягод, а другой – банку маринованных огурцов с укропом. Кто-то заказал «Библию», а еще один – «справедливость, равенство и мир во всем мире».
Как скрытой, так и явной темой всей этой работы стал выбор. Как ведут себя люди, которые, возможно, много лет провели за решеткой и фактически вообще не имели выбора, если им вдруг предлагают сделать свой последний выбор? Вспоминают детство и выбирают что-нибудь ностальгически-приятное? (Профессор Грин подозревает, что так именно и происходит, когда заказывают макароны с сыром или с колбасным фаршем). Может, выбирают то, чего никогда не пробовали, или какие-нибудь пришедшие на память или выдуманные деликатесы? (Один из смертников заказал бифштекс из мяса бизона и мороженое с черным орехом без сахара, а другой – рыбу краппи с соусом из лангуст).
Даже отказ что-нибудь заказывать тоже имеет свой смысл – некоторые смертники, вероятно, считают, что сам вопрос о выборе последнего блюда для них неприемлем, ведь для них принять его, значит смириться со своей судьбой.
В отчете о казни человека, казненного в феврале 2009 года в тюрьме штата Вирджиния, работники тюрьмы написали: «От последнего ужина отказался, потому что до самого конца надеялся, что не будет казнен». На тарелке, сделанной в память о нем, изображен только этот текст.
Превращать еду, заказанную перед казнью, в тему для творчества – идея неоднозначная, учитывая те споры, которые ведутся о необходимости смертной казни, и, как признается профессор Грин, ее не раз за это критиковали. Во время презентаций на выставках и на лекциях об этих работах ее часто обвиняют в том, что она стремится заработать на теме смертной казни, хотя, как она утверждает, проект однозначно не является коммерческим. Проблема усугубляется еще и тем, что она не скрывает своего отрицательного отношения к смертной казни, которая до сих пор не отменена.
Несколько лет назад профессор Грин выставила около 100 тарелок в центре еды и искусств в городе Напа (Napa), штат Калифорния, который сейчас уже закрыт. В своем электронном письме она тогда написала: «Публике, стоявшей в очереди за фуа-гра в одном из лучших ресторанов США предложили «последнее блюдо»». По ее словам, многие отнеслись к этому вполне нормально, а «другие написали, что выставка испортила им аппетит». Один из посетителей назвал профессора Грин «вонючей хиппи» и потребовал, чтобы она убиралась в Орегон. «Я храню все книги отзывов», - говорит она.
Но в том, что некоторые критики воспринимают как неуместное сочувствие при изображении людей, совершивших чудовищные преступления, Дэвид Хафф (David Huff), исполнительный директор Художественного центра в Корваллисе, видит портрет человечества со всеми его недостатками и фобиями. «Я не думаю, что это может служить оправданием для их поступков, - говорит он, - вполне возможно, что они совершили жуткие преступления.
Но независимо от того, как вы к этому относитесь, вы должны признать, что все они – люди. Они на самом деле были людьми, всем им что-то нравилось, а что-то нет – они любили пиццу и кока-колу, или креветки».
