Наступает вторая годовщина ливийской революции.
И моя первая встреча с Али Зейданом с тех пор, как он стал премьер-министром.
Николя Саркози тоже здесь. Он пригласил его в частном порядке, пока не началась официальная программа визита.
Он выглядит так же скромно, как раньше.
Все тот же взгляд непослушного ребенка, который таится за большими очками.
На нем все тот же поношенный коричневый костюм, в котором я видел его на линии фронта в Адждабии, Мистрате и Джебель-Нафусе.
Он – новый глава страны, лидер всей Ливии. Тот, кого порядочность, нежелание идти на компромисс с прошлым режимом и твердость духа в конечном итоге, как предрекали некоторые из нас, вознесли на вершину государственной власти, к которой он, по его словам, отнюдь не стремился. Как бы то ни было, этот новый Али Зейдан ничем не отличается от того человека, рядом с которым я был во время войны. Его героический образ, запечатленный в моем военном дневнике, а затем и в фильме о Ливии, прекрасно согласуется с тем, что я вижу сейчас перед своими глазами. Когда я переступаю порог его номера, то не замечаю никаких перемен в его поведении, громком смехе, бурном приветствии старых товарищей, отношениях с другом Мансуром, который стал для него ближайшим советником…
Читайте также: Нет, Ливия не несет ответственности за Мали
Он выражает благодарность Саркози, без упорства которого ничего бы не получилось. Спасибо за неожиданное признание Ливийского национального совета 9 марта 2011 года. Спасибо за то, что выслушали нас 13 апреля, когда мы тайно приехали к вам с генералом Юнесом, чтобы предложить открыть второй фронт в берберских горах. Спасибо, что встретились 20 июля с командирами из окруженной Мистраты, которые объяснили, что при наличии средств готовы дойти до Триполи и положить конец войне. Спасибо… спасибо…
Он отвечает со всей прямотой и точностью, которую мы некогда ждали от западных партеров, и в частности - самого Саркози, на заданные ему вопросы насчет безопасности страны (ситуация вызывает тревогу, но все не так плохо, как расписывают СМИ), приоритетов его правительства (безопасность, а также диалог, национальное примирение, единство) и судьбе тех представителей свергнутого режима, у кого, как, например у любимого сына Каддафи Сейфа аль-Ислама, больше всего крови на руках (даже у них есть право на справедливый суд, подчеркивает бывший председатель ливийской ассоциации правозащитных организаций).
На беспокойство бывшего президента Франции по поводу растущего влияния исламистов в стране он отвечает, что угроза действительно существует, и что недооценивать ее, конечно, нельзя. Тем не менее, ливийский народ в своем подавляющем большинстве хранит верность умеренному исламу (в Бенгази его называют «промежуточным»), за который мы все столько сражались. В конце концов, разве «Клятва в Тобруке», которую произнесли Зейдан, три его ливийских соратника, Жиль Эрцог (Gilles Hertzog) и я сам, не состоит в том, чтобы не опускать оружие, пока демократия не одержит окончательную победу над всеми диктаторскими поползновениями вчера и сегодня? Это случилось весенним утром в тени небольшого кладбища французских солдат, которые сложили головы в борьбе против нацизма. То был самый темный час бесконечной ночи, когда безумие Каддафи, казалось, тянуло за собой в пропасть весь ливийский народ. Сейчас же мы вновь переживаем эту сцену, миг обретенного братства, а один из произнесших клятву претворяет в жизнь нашу мечту. Как это прекрасно!
Также по теме: Тунис и Ливия падают в руки исламистам?
Я вижу, как мой друг смотрит на своего товарища по оружию Саркози. Его взгляд совершенно спокоен.
Я вижу связующие их узы, которые, несмотря на превратности судьбы и политические разногласия, объединяют и меня с ними обоими.
Так называемые эксперты могут говорить все, что им вздумается.
Факт есть факт: если Али здесь, если этот друг Запада, набожный и просвещенный мусульманин стоит у руля своей страны, значит, исламисты проиграли. Восемь месяцев назад в Ливии впервые прошли свободные выборы. Исламисты победили в Египте, получили большинство в Тунисе, но оказались в меньшинстве и оппозиции в Ливии. Против этого ничего не попишешь.
Кроме того, существует еще один момент или даже, если хотите, теорема, которая также не вызывает сомнений. Когда Запад предпочитает не вмешиваться или даже так или иначе встает на сторону диктаторов, исламисты выбиваются в первые ряды, завоевывают статус мучеников, а вместе с ним и дружбу народа. Когда же запад пробуждается от спячки, протягивает руку поднявшим восстание народам, отказывается от мысли, что в этих регионах бывших колонизаторов воспринимают как пособников убийц, все меняется коренным образом: стремящиеся к новой тирании фанатики теряют почву под ногами и шансы в борьбе за власть.
Этому учит нас пример Али Зейдана.
Имеющий уши (Сирия…) да услышит!
