Секрет успехов Лукашенко в Венесуэле

«Белоруссия сделает все для того, чтобы наладить с Боливией такие же отношения, как с Венесуэлой», — торжественно возвестил 8 марта Александр Лукашенко во время встречи со своим боливийским коллегой Эво Моралесом, также прибывшим в Каракас на похороны Уго Чавеса. На следующий день бессменный помощник белорусского официального лидера на венесуэльском направлении Виктор Шейман раскрасил обещание цифрами, оценив потенциальные проекты трех стран в 2-3 млрд. долларов. Может ли Боливия стать для Белоруссии второй Венесуэлой?

Чтобы ответить на этот вопрос, проясним сначала, чем конкретно была и является для Белоруссии страна, которую возглавлял почивший команданте.

«Дико дорогая» венесуэльская нефть

Поставки венесуэльской нефти в Белоруссию помогли нашей стране отстоять независимость. И хоть заморское сырье обходилось Минску намного дороже мировой цены, недалекое российское руководство так испугалось этого проекта диверсификации энергопоставок, что решило от греха подальше вернуть Белоруссии отобранные ранее нефтяные преференции. Этот миф, раздутый государственными СМИ, до сих пор повторяют и многие независимые аналитики. Разберемся с его неувязками по порядку.

Информация о непомерной цене венесуэльской нефти, на 15% превышающей российскую с учетом полной пошлины, исходит от Белстата. Это ведомство, в свою очередь, берет цифры из таможенных деклараций импортера, в данном случае — Белорусской нефтяной компании (БНК). Но в то же время украинским НПЗ БНК поставляла венесуэльскую нефть гораздо дешевле, чем те платили за российское или азербайджанское сырье. 

Получается, что Минск, в разгар собственного кризиса, на десятки миллионов долларов субсидировал украинскую нефтепереработку? Если нет, то выходит, что латиноамериканское сырье доставалось БНК по льготной цене. А завышая свои декларируемые затраты на покупку сырья, менеджмент госкомпании попросту выкачивал из нее деньги в пользу неизвестных бенефициариев.

Социалистический бартер

Другие комментаторы признают, что цена венесуэльской нефти для Белоруссии могла быть только существенно ниже рыночной и предполагают, что Чавес сделал скидку в ответ на политические услуги или же взамен на белорусские товары и услуги. На самом деле, ни тем, ни другим Белоруссия своему союзнику нефть оплачивать не могла.

Что касается бартера, то, действительно, белорусский торговый бум в Венесуэлу был обусловлен бартерными схемами. Нам известно как минимум о двух из них.

В 2007 году Каракас выделил Минску кредит в полмиллиарда долларов, создав одновременно на такую же сумму фонд для белорусско-венесуэльских СП. Другими словами, позволил оплатить кредит товарами и услугами, закупив их у Минска на сумму выданного ему кредита. 

Второй бартерный контракт заключили в 2010 году — на оплату товарами и услугами премии для разработки «Беларусьнефтью» венесуэльского месторождения Хунин-1 — в размере 400 млн. долларов. 

Эти два контракта действительно послужили наградой Лукашенко за политические услуги — поставки в Венесуэлу российских систем ПВО, от которых сама Россия (один из главных поставщиков оружия Чавесу) по ряду причин воздерживалась.

Таким образом, нам известно о двух бартерных контрактах на общую сумму 900 млн. долларов, которые к поставкам венесуэльской нефти в Белоруссию отношения не имели. Но может быть была и бартерная сделка по оплате поставок нефти, о которой нам просто неизвестно? Вряд ли.

Суммарный белорусский экспорт в Венесуэлу составил в 2008-2012 годах 1,16 млрд. долларов. Другими словами, экспорт вне упомянутых контрактов — 160 млн. долларов — стоимость груза двух нефтяных танкеров. Для сравнения, импорт венесуэльской нефти в 2010-2012 годах и частично заменившей ее в 2011 году азербайджанской составил около 3,5 млрд. долларов. Это втрое больше суммарного белорусского экспорта в Венесуэлу за все время независимости!

Кстати, в 2011 году белорусский экспорт в эту страну уменьшился на 30%, а в прошлом году чуть вырос, но все равно не дотянул до 2010 года, едва превысив результат 2009-го. Нынешние же строительные проекты Минска в Венесуэле финансируются за счет китайских кредитов.

О скрываемом звене поставок венесуэльской нефти в Белоруссию — контрабанде российских углеводородов — Naviny.by писали еще в конце 2011 года, обнародовав при этом впервые и схему с «растворителями». И хотя в последовавшем белорусско-российском межправительственном скандале венесуэльская нефть не фигурировала, Минску пришлось прекратить эту схему одновременно с «растворительной».

Как сообщила Naviny.by бизнес-менеджер по наливным грузам Таллиннского порта Наталья Байдина, последний танкер с венесуэльской нефтью был разгружен в августе 2012 года (тогда же, по заверениям белорусских чиновников, был отправлен и последний вагон с «растворителями»).

По тропе контрабандиста

Напомним суть альтернативных поставок нефти в Белоруссию. В 2010 году российские компании перенаправили часть контрабандной нефти, которую они вывозят в Америку без уплаты полной экспортной пошлины (под видом мазута), на переработку в Белоруссию.

Выгода для российских компаний очевидна. Заплатив при вывозе нефти из России тогдашнюю пошлину на темные нефтепродукты, россияне получали из нее в Белоруссии бензин и дизельное топливо, которое далее экспортировалось беспошлинно.

Прикрытием для этой схемы выступила Венесуэла, которая получала дешевую российскую нефть для переработки на своих НПЗ в США, а взамен посылала в Белоруссию соответствующие объемы «Санта-Барбары». Доставка в Белоруссию не стоила практически ничего, поскольку стороны использовали принцип backhaul. Другими словами, фрахтовались танкеры, которые собирались возвращаться пустыми из Америки в Таллинн и Одессу — за новым грузом нефти (отсюда — нерегулярность рейсов). К тому же, прибыльность этой схемы увеличивали прямыми поставками российской нефти в Белоруссию по железной дороге, которую затем выдавали за венесуэльскую и беспошлинно экспортировали произведенные из нее нефтепродукты.

Так, наблюдатели, которые отслеживали каждый танкер с венесуэльской нефтью для Белоруссии, отмечали, что некоторые из них до портов назначения так и не доходили, в то время, как Белстат соответствующее увеличение импорта из Венесуэлы регистрировал. 

Позже к схеме была подключена компания «Бритиш Петролеум», которая поставляла в Белоруссию нефть, добываемую в Азербайджане, получая за это в балтийских и черноморских портах соответствующие объемы дешевого контрабандного российского сырья. Существуют свидетельства, что контрабандная нефть поступала в Белоруссию также под видом казахстанского мазута и российского печного топлива.

Равно как и растворительная схема, венесуэльская нефтяная афера, конечно же, не могла оставаться вне поля зрения российских властей, тем более, что в проекте засветилась и близкая к окружению Путина компания «Сургутнефтегаз». Почему же Кремль молчаливо поощрял этот проект вплоть до скандала прошлого лета?

Во-первых, роль играла финансовая заинтересованность российских компаний в белорусском оффшоре. Кроме того, Москва могла рассматривать 4 млн. тонн контрабандной нефти для Белоруссии как дополнительную поддержку летящему тогда в финансовую пропасть Минску — в придачу к тем 6 млн. тонн беспошлинной нефти, которые Белоруссия в 2010 году получила из России официально, для внутреннего потребления.

Но главное — венесуэльские и азербайджанские поставки в Белоруссию позволили России решить ряд вопросов в Украине.

Пешки в российской игре

Самым «антироссийским» этапом венесуэльской эпопеи считается разворот нефтепровода Одесса-Броды в аверсный режим — для прокачки азербайджанской нефти в Мозырь. Одним из главных «потерпевших» называют компанию «Лукойл», которая была вынуждена остановить свой НПЗ в Одессе, получавший российское сырье по Одесса-Броды в реверсном режиме. Но, как показало проведенное Naviny.by расследование, «Лукойл» сам был активным участником этого проекта. Груз одного из первых танкеров с азербайджанской нефтью для Белоруссии принадлежал «Литаско» — торговой «дочке» российской компании.

Оно и не удивительно. На самом деле «Лукойл» остановил Одесский НПЗ еще в 2005 году, поскольку изменение налогообложения в Украине сделало его убыточным. Но Киев требовал модернизировать и возобновить производство, обеспечивавшее четверть бюджетных поступлений Одесской области, угрожая, в противном случае, изъятием актива. В 2008 году производство возобновилось, но в 2009-м стало еще более убыточным.

«Укртранснафта» тогда реверсировала Приднепровские магистральные нефтепроводы (ПМН), по которым на завод поступало сырье. Теперь по этой трубе в обратном направлении потекла азербайджанская нефть на Кременчугский НПЗ, блокированный российскими поставщиками. Одесскому НПЗ навязали маршрут через Одесса-Броды, который увеличил затраты на 6 долларов за тонну. Последней каплей стал наплыв беспошлинных нефтепродуктов, импортируемых в Украину скандальной фирмой «Ливела». Одесский НПЗ тогда остановился окончательно.

Разворот Одесса-Броды не только избавил российскую компанию от требований Киева возобновить убыточное производство, но и дал ей надежду вернуть рентабельный маршрут поставок сырья. Дело в том, что по Одесса-Броды нефть с моря потенциально можно поставлять не только на Надворнянский и Дрогобычский НПЗ украинской группы «Приват», но и на ее завод в Кременчуге, ради которого ранее был развернут Приднепровский нефтепровод. Для этого «Укртранснафта» начала планировать строительство перемычки от Одесса-Броды-Дружбы к Кременчугу. 

«Лукойл» надеялся, что, заполучив возможность прокачивать азербайджанскую нефть на все свои НПЗ в Украине по Одесса-Броды, «Приват» согласится вернуть в аверсный режим ПМН, который соединяет с Одессой лишь один из ее заводов.

В аверсной прокачке по Одесса-Броды заинтересованы и остальные российские нефтяники — для транспортировки легкой сибирской нефти (более качественного сорта, чем находящаяся в «Дружбе» смесь Urals) из черноморских портов Новороссийск и Туапсе. Из-за загруженности турецких проливов и, как результат, длительного простоя танкеров на выходе из Черного моря в Средиземное, убытки грузовладельцев увеличиваются из года в год.

Поэтому Москва уже давно лоббирует строительство аж трех транзитных нефтепроводов между двумя морями (смотри на картах ниже) — Бургас-Александрополис (через Болгарию и Грецию), Самсун-Джейхан (через Турцию) и Констанца-Триест (через Румынию и республики бывшей Югославии). Проекты, однако, продвигаются с трудом — из-за высокой проектной стоимости и разногласий с транзитными странами.

Альтернативой затратному строительству новых маршрутом является уже существующая система трубопроводов Одесса-Броды-Дружба-Кралупы-Ингельштат-Триест. Благодаря венесуэльской афере Минска, Одесса-Броды были развернуты в нужном для этого проекта направлении. И хотя «Транснефть» заявила о прекращении использования этого маршрута в реверсе и «осушила» одну из веток южной «Дружбы» еще до разворота Одесса-Броды (напомним, «Лукойл» также остановил Одесский НПЗ до аверса), все это получилось якобы вопреки пожеланиям России. В результате Кремль оказался в позиции неправедно обиженного, что было крайне удобно для переговоров с Киевом о льготных условиях использования его нефтепроводов в новом направлении.

Через несколько месяцев после разворота Одесса-Броды тогдашний премьер-министр РФ Владимир Путин поручил «Транснефти» проработать вопрос поставок в порт Южный 9 млн. тонн в год нефти морем из Новороссийска для дальнейшего экспорта через Одесса-Броды и «Дружбу». А Белоруссия, весьма кстати для Кремля, в то же время от прокачки азербайджанской нефти отказалась, оставив развернутую трубу простаивать по сегодняшний день. Примечательно, что после этого Минск еще год продолжал завозить венесуэльскую нефть по железной дороге.

Но планы Кремля запустить по Одесса-Броды «сибирскую легкую» наткнулись на неожиданную неуступчивость «пророссийского» президента Украины в вопросе транзитных тарифов. Неудачей закончились и переговоры о развороте ПМН, после чего «Лукойл», наконец, продал свой неудачливый одесский актив.

Теперь Кремль планирует дожать Украину по тарифам, причем опять с помощью Белоруссии, а также Евросоюза. В прошлом году вице-президент «Транснефти» Михаил Барков неоднократно предлагал ЕС участие в строительстве перемычки между северной (белорусской) и южной (украинской) ветками «Дружбы» — между городами Литвинов в Чехии и Лойне в Германии. Брюссель таким образом хочет обезопасить себя от ссор России со странами-транзитерами. «Транснефть» же пугает Киев перспективой полностью «осушить» южную «Дружбу», пустив весь украинский транзит нефти через Белоруссию.

Итак, как видим, на поверку альтернативные поставки нефти в Белоруссию оказались кремлевским проектом, ставшим возможным исключительно благодаря российскому финансированию. Белоруссии же и Венесуэле в этой игре была отведена роль пешек. Да и знаменитая дружба между Лукашенко и Чавесом возникла лишь благодаря тому, что в 2006 году Россия решила поставлять Венесуэле ПВО — как ответ на антиракетный щит НАТО в Европе. Но при этом, чтобы сохранить переговорную позицию с США, Москва решила провернуть это через Минск.

Станет ли Боливия для Белоруссии новой Венесуэлой

Таким образом, успехи Лукашенко в Латинской Америке напрямую зависят от проектов Москвы в этих странах. Если Кремлю опять понадобится посредник для выполнения грязной работы в регионе, надо полагать, что Минск не упустит шанс подобрать себе от этого какие-нибудь крохи. Опыт последних 20 лет показывает, что к самостоятельным конструктивным проектам нынешняя белорусская власть мало приспособлена как во внутриэкономической политике, так и во внешней.

Впрочем, в ситуации с Боливией и венесуэльский сценарий представляется маловероятным. Эта страна, имея население как у Белоруссии и множество ценных ископаемых, производит в два с половиной раза меньший ВВП и добывает меньше нефти, чем «Беларуснефть» (с учетом венесуэльских месторождений). В 2009 году Эво Моралес вел переговоры о 100-миллионном российском кредите на приобретение президентского самолета и нескольких вертолетов, но этот проект был отложен в долгий ящик — в связи с непомерной для этой страны дороговизной.

Завершая разговор о Белоруссии и Латинской Америке, нельзя не упомянуть еще один момент. Аналитики неоднократно отмечали схожесть экономических моделей Боливии и, в особенности, Венесуэлы с Белоруссией. При этом подчеркивается как эти страны, имея богатые природные ресурсы, не способны преодолеть тотальную нищету и наладить собственное конкурентоспособное производство. Сторонники Лукашенко любят приписывать гению белорусского правителя сохранение большого промышленного сектора при зависимости от чужих природных ресурсов. Но псевдосоциалистическая модель лишь сдерживает экономический потенциал страны. На самом деле, единственное объяснение белорусского «экономического чуда» — это повышенная работоспособность населения (и не только по сравнению с венесуэльцами), создающего относительно конкурентоспособную продукцию вопреки монструозной неэффективности менеджмента.

Поэтому пока неокоммунисты мечтают «а представьте, если бы у Лукашенко была своя нефть», наш читатель может прикинуть «это сколько бы белорусы могли зарабатывать без Лукашенко».