Команданте Уго Чавес Фриас принадлежал к тем крепким каудильо, которые, хотя и встречаются, как правило, в Латинской Америке, но при этом могут появиться где угодно, даже в столь демократичных странах, как Франция. Их появление отражает страх перед свободой, идущий из первобытного мира, когда не было ни демократии, ни отдельно взятой человеческой личности, а человек был еще безликим существом, предпочитавшим, чтобы некий полубог, которому он передавал свою свободную волю и способность к инициативе, принимал за него жизненно важные решения.
Гибрид сверхчеловека и шута, каудильо создает и разрушает все по своему усмотрению, вдохновляемый Богом или идеологией, в которой почти всегда перемешаны социализм и фашизм – две формы государственности и коллективизма, он напрямую общается с народом с помощью демагогии, риторики, театрализованных выступлений при огромном стечении народа, напоминающих религиозно-мистические действа.
Его популярность обычно бывает огромной, не поддающейся разумному объяснению, но при этом и эфемерной, а итог деятельности – неизбежно катастрофическим. Не следует особенно подпадать под впечатление от рыдающей толпы, несущей круглосуточную вахту у гроба с телом Чавеса. Такие же, как они, содрогались от слез в связи со смертью Перона, Франко, Сталина и Трухильо, а завтра будут горестно провожать в последний путь Фиделя Кастро. Каудильо не оставляют наследников, и совершенно неясно, что теперь произойдет в Венесуэле. Никто из его окружения, и уж тем более осторожный аппаратный чиновник Николас Мадуро, которого Чавес назначил своим преемником, не в состоянии сплотить и удержать около себя все эти разнородные группы, отдельных людей и взаимоисключающие интересы, представляющие собой чавизм, равно как и сохранить веру и энтузиазм, которые покойный команданте пробуждал своей кипучей энергией в народных массах Венесуэлы.
Читайте также: Лукашенко - в лице Чавеса мы потеряли лучшего друга
Но ясно одно: изобретенный Чавесом идеологический гибрид под названием боливарианская революция или социализм XXI века, уже начал разлагаться и рано или поздно исчезнет вовсе под ударами суровой действительности Венесуэлы – потенциально, самой богатой страны мира, - которую политика каудильо довела до состояния раздробленности, нищеты, озлобленности, где самый высокий на континенте уровень инфляции, преступности и коррупции, бюджетный дефицит в размере 18% ВВП. А государственные учреждения, включая государственные предприятия, органы правосудия, печать, избирательную систему и вооруженные силы, подорваны авторитаризмом, страхом и угодничеством.
Смерть Чавеса, кроме того, ставит под большой вопрос политику насаждения собственных идей на остальной части латиноамериканского континента, которую с размахом и настойчивостью, свойственным всем каудильо, проводил покойный Чавес, намереваясь сделать ее социалистической и боливарианской.
Будут ли и дальше продолжаться это безумное разбазаривание венесуэльских нефтедолларов, благодаря которому удалось удержать на плаву Кубу? Ведь Чавес чуть ли не бесплатно ежедневно отдавал сто тысяч баррелей нефти своему кумиру и наставнику Фиделю Кастро. А субсидии и/или закупки товаров в счет погашения долга у 19 стран, включая таких идеологических вассалов, как президент Боливии Эво Моралес, никарагуанский лидер Даниэль Ортега, повстанческую группировку «Революционные вооруженные силы Колумбии» (FARC), а также бесчисленные группки и группочки, разбросанные по всей Латинской Америке и стремящиеся навязать народам марксистскую революцию?
Зараженный оптимизмом своего каудильо, венесуэльский народ, как представлялось, соглашался с этими чудовищными по своей бессмысленности тратами; однако, я сомневаюсь, что даже самый фанатичный сторонник Чавеса сейчас верит в то, что Николас Мадуро станет следующим Симоном Боливаром. Эта мечта, а также такие ее производные, как Боливарианский альянс для народов нашей Америки (ALBA), в который входят Боливия, Куба, Эквадор, Доминика, Никарагуа, Сан-Висенте и Гранадинас, Антигуа и Барбуда под руководством Венесуэлы, уже представляют из себя не преданные земле трупы.
Также по теме: Почеу Чавеса нельзя похоронить рядом с Боливаром?
За четырнадцать лет правления Чавеса стоимость барреля нефти выросла в семь раз, что сделало эту страну потенциально одной из самых богатых в мире. Но именно в течение этого периода бедность там сократилась в меньшей степени, чем, например, в Чили и Перу. В то же время, экспроприация и национализация более тысячи частных предприятий, в том числе и тех, которым принадлежали три с половиной миллиона гектаров сельскохозяйственных угодий, не привела к исчезновению ненавистных богатеев, а наоборот, породила (через разного рода привилегии и связи) целую армию нуворишей, которые, вместо того, чтобы способствовать развитию страны, ввергли ее в самые отсталые формы государственного капитализма.
В отличие от Кубы, Чавес не национализировал всю экономику и никогда окончательно не зажимал рот диссидентам и критикам режима, хотя и подвергал преследованиям независимую прессу и оппозиционеров. Во время правления Чавеса допускались серьезные нарушения прав человека, заявила в связи с его кончиной столь объективная и уважаемая правозащитная организация как Human Rights Watch. Действительно, в ходе предвыборной кампании он провел несколько теледебатов. И, по крайней мере, на некоторых из них, в частности, последних, одержал чистую победу, если, конечно, измерять чистоту количеством поданных голосов, не принимая во внимание социально-политическую атмосферу, в которых они проводятся, а также огромным преимуществом власти по отношению к оппозиции в вопросе контроля над СМИ.
Но то, что в Венесуэле существует оппозиция режиму, набравшая на выборах прошлого года почти шесть миллионов голосов, является прежде всего не результатом терпимости Чавеса. Это проявление мужества и убежденности тех венесуэльцев, которые не дали себя запугать и в течение прошедших четырнадцати лет проявляли ясность ума и приверженность демократическим идеалам, не поддаваясь стадному чувству и утрате критического отношения к действительности, что обычно способствует возникновению культа личности.
Читайте также: Читайтели о смерти Уго Чавеса
Преодолев внутренние противоречия, оппозиция, в рядах которой представлены все идеологические течения - от правых до демократических левых Венесуэлы, - выступает единым фронтом и имеет уникальную возможность убедить венесуэльский народ в том, что настоящее решение огромных проблем, которые стоят перед страной, заключается не в популизме и революционности Чавеса, а в демократическом выборе, как единственно возможном способе, который может совместить в себе свободу, законность и прогресс, создавая возможности для всех в условиях мира и спокойствия.
Чавес и подобные ему каудильо возникают лишь в атмосфере неудовлетворенности и разочарования в демократии, в которой находилась Венесуэла, когда 4 февраля 1992 года Чавес совершил попытку государственного переворота, направленную против правительства Карлоса Андреса Переса (Carlos Andrés Pérez). Эта попытка была подавлена верной конституционному долгу армией. В результате Чавес оказался в тюрьме, откуда был выпущен через два года по амнистии. Этот безответственный шаг президента Рафаэля Кальдеры дорого обошелся венесуэльскому народу. Это несовершенная демократия, шикующая и коррумпированная, сильно разочаровала венесуэльцев, в результате чего они поддержали путчистов. К сожалению, подобные случаи довольно часто имели место в Латинской Америке.
Когда эмоциональный всплеск, вызванный его смертью, начнет спадать, то главная задача альянса оппозиционных сил, возглавляемого Энрике Каприлесом, будет заключаться в том, чтобы убедить народ сделать правильные выводы из всего произошедшего и освободить будущую венесуэльскую демократию от того груза, который утопил страну, очистить от всех наслоений, что сделали ее столь непопулярной. Демократия будущего должна будет покончить со злоупотреблениями властью, восстановить законность, независимость судебной власти, которую уничтожил режим Чавеса, покончить с неуклюжей политической бюрократией, приведшей к краху государственные предприятия; создать такую атмосферу, которая способствовала бы созданию общественного богатства, чтобы предприниматели и предприятия могли работать, а инвесторы вкладывать средства. Таким образом, в Венесуэлу вернулись бы вывезенные капиталы, а свобода вновь стала бы неотъемлемой частью политической, социальной и культурной жизни страны, из которой два века назад многие тысячи людей вышли на поля сражений, чтобы бороться за независимость Латинской Америки.
Марио Варгас Льоса - перуано-испанский прозаик и драматург, публицист, политический деятель, лауреат Нобелевской премии по литературе 2010 года.
