В течение многих лет люди пытались найти такое обращение к белым американцам, которое было бы настолько же экспрессивным и оскорбительным для них, как слова с буквы Н для афроамериканцев. И, откровенно говоря, выбор здесь небольшой: бледнолицый, снежок, белозадый, деревенщина – все это никуда не годится.
Проблема заключается в том, что словом «белый» можно охарактеризовать такое множество типов людей, что как обозначение цвета кожи в США оно не несет в себе никаких негативных коннотаций. Разумеется, если вы называете человека белым, вы подразумеваете, что он плохой танцор, совсем не крутой и слишком часто смотрит «Аббатство Даунтон». Однако чтобы найти эпитеты, которые по своей выразительности не уступали бы словам на букву Н, необходимо воспользоваться всем известными оскорбительными выражениями, которые имеют непосредственное отношение к происхождению и расе. Мне повезло. Я наполовину грек, и единственное оскорбление, которое я нашел для своих сограждан, было «сборщик оливок», которое, как мне кажется, звучит довольно мило. По крайней мере, оно означает, что у меня есть работа.
Я долго размышлял над этим вопросом, потому что я написал пьесу под названием «Белозадый», премьера которой состоялась 14 марта в театре Urban Stages. Это черная комедия, где речь идет о рекламном ролике, прославляющем жестокость банды чернокожих, чтобы продать кроссовки для игры в баскетбол белым подросткам. Когда чернокожий подросток гибнет за эти кроссовки, дизайнер обуви – тоже чернокожий – клянется отомстить. Между тем, автор рекламного ролика идет к психотерапевту, чтобы избавиться от комплекса вины белого человека, который еще больше усугубляется, когда он узнает, что психотерапевт – чернокожий. Все персонажи вынуждены пройти испытание на прочность, когда на рынке появляется новое лекарство для лечения расизма.
В первый же день один из актеров спросил меня, почему я выбрал для своей пьесы такое название. Причина первая: друзья детства дизайнера обуви назвали его белозадым, потому что он рос в богатом белом районе. Вторая причина еще проще: моя пьеса – это комедия, и слово, когда-то считавшееся оскорбительным, теперь кажется забавным. Мне кажется, со времен «Жажды смерти-3» я ни разу не слышал, чтобы его использовали без иронии.
Однако все это заставило меня задуматься: существует ли какой-либо способ оскорбить белого человека? Разумеется, можно сказать человеку, что он или она напоминает вам какого-то актера, а потом осторожно добавить: «Но, конечно, не такого толстого». Белые просто ненавидят, когда их называют толстыми. Но существует ли какое-нибудь одно слово, которое могло бы заставить человека почувствовать себя плохо, только потому что он белый?
Думаю, что существует. В течение нескольких лет я работал автором текстов в области рекламы. В этой индустрии в основном работают белые, что кажется мне довольно странным, если учесть, насколько часто им приходится продавать продукты небелым гражданам. Тем не менее, когда многочисленной группе белых людей приходится обсуждать их целевую аудиторию, они зачастую просто не знают, как это можно сделать, нечаянно не обронив при этом что-нибудь оскорбительное.
В настоящее время жители США находятся в своего рода расово затруднительном положении. Мы наблюдаем прогресс, но у нас нет адекватных языковых средств, чтобы мы могли выстроить мост между тем местом, где мы находимся сейчас, и тем, куда мы направляемся. В результате мы оказались в каком-то овраге, либо потому что мы не знаем, какие правильные слова нужно использовать, либо потому что нам кажется, что мы знаем. Более либеральные белые люди зачастую приходят в такой ужас, если они вдруг произносят неправильное слово или делают неверный акцент, что начинает казаться, будто они прыгают с одного мокрого коврика на другой, размахивая руками и пытаясь сохранить равновесие. И, честно говоря, это выглядит очень забавно. Даже если я сам – один из таких людей.
Смешно то, что все эти лингвистические акробатические этюды исполняются с единственной целью: белые люди не хотят, чтобы их назвали словом, которое заставляет их чрезвычайно нервничать – словом на букву Р. Нет, это не Райан Сикрест (Ryan Seacrest). Хотя это тоже довольно оскорбительно.
Я имею в виду слово «расист». Если белый человек слышит его в свой адрес – даже в завуалированной форме – он теряет покой. Я не утверждаю, что слово на Р по своей культурной значимости ничем не уступает слову на Н, но мне кажется, что это лучше чем «белозадый». Возможно, это само по себя является признаком прогресса.
В моей пьесе таблетка против расизма – Дрискотол – использует именно этот страх в качестве своей маркетинговой стратегии. В одном из черновых вариантов пьесы я написал текст рекламного ролика, в котором доктор Дрискотол произносит в камеру следующее:
«Всего одна капсула в день и ваша ненависть, глубоко укоренившаяся или только зарождающаяся, исчезнет. Или, эй, может быть, это вас не касается? Может быть, вы никогда в жизни не были расистом. Остановитесь прямо сейчас! Потому что исследования показывают, что, даже если вы уверены, что вы не расист, вы уже расист, потому что так думаете. Это взгляд настоящего расиста».
В процессе работы над пьесой я понял, что эффективностью должно обладать вовсе не само лекарство, а обещание, что, если вы будете его принимать, вас уже никогда не назовут расистом. Разве это не чудесно? Вам больше не придется наблюдать за тем, как кто-то пытается неуклюже вам помочь: «Нет, это круто! У меня был черный приятель!» Вместо этого он скажет: «Нет, это круто! У меня есть справка от доктора».
Мне бы хотелось узнать, какие пьесы и мюзиклы заставили вас задуматься над проблемой расизма в вашей собственной жизни. Какие постановки сделали это с юмором, а какие – через трагедию?
Грег Каллерес писал пьесы для театров, а также сценарии для телевизионных и радиопрограмм. Премьера его пьесы «Белозадый» состоялась 14 марта в театре Urban Stages на Манхеттене.
