США смогли использовать сланцевые нефть и газ как топливо для «подъема» экономики... Но на этом рынке они не одни!

В ноябре прошлого года Международное энергетическое агентство сделало громкое заявление: США станут крупнейшим в мире производителем нефти к 2017 году и главным ее экспортером к 2030 году. А также лидером по добыче газа к 2015 году.

Новость была подобна искре на пороховом складе, потому что новый энергетический расклад неразрывно связан со сланцевыми газом и нефтью. Одни начали мечтать об энергетической независимости, огромных доходах, переориентации... Другие стали кричать о тяжелых экологических последствиях... С обеих сторон мы видим укоренившиеся заблуждения, которые скрывают истинное положение дел.

С тех пор шумиха в СМИ несколько поутихла. В первую очередь, потому что в условиях роста предложения цены на газ покатились вниз.

Для некоторых компаний, которые стремились заработать на американской сланцевой революции, результаты оказались неоднозначными. Как рассказал президент Total Кристоф де Маржери (Christophe de Margerie) в недавнем интервью le Monde, падение цен на газ поставило под сомнение рентабельность многих проектов. В 2010 году Total вложила 2,3 миллиарда долларов в газовое месторождение Барнетт Шэйл, исходя из прогнозов цен на газ в 6 долларов за миллион BTU. Тем не менее, в начале января за миллион BTU давали чуть больше 3 долларов.

Котировки акций предприятий сектора также пошли вниз. Как бы то ни было, несколько недель назад на рынок все же вернулся некий оптимизм: в США говорят о прогнозах по бурению новых скважин, и отрасль постепенно встает на ноги...

Нетрадиционные источники энергоресурсов еще определенно не сказали последнего слова, а нынешняя информационная и финансовая шумиха, как мне кажется, совершенно нормальна для сектора, которому нужно заняться собственной организацией и вложить средства в новую инфраструктуру (нефтепроводы, экспортные терминалы...), чтобы перейти к следующей фазе развития.

Учитывая потенциал этих источников энергии, многие страны решили повнимательнее присмотреться к богатствам своих недр. Во Франции до сих пор ведутся споры, тогда как Германия дала добро на добычу газа с помощью гидроразрыва. Ее задача в том, чтобы тем самым к 2020 году полностью заменить атомную энергию. Однако экологи не испытывают по этому поводу особой радости: производство энергии в любом случае чревато последствиями для окружающей среды, будь то атомные электростанции, сланцевый газ или даже так называемая зеленая энергетика.

Энергия решает все

То есть, энергия стоит во главе угла, а если и есть страна, чьи потребности в энергоресурсах постоянно растут, то это, конечно, Китай. Сегодня страна производит от 70% до 80% электроэнергии на угольных ТЭС и в одиночку потребляет половину всей мировой добычи этого топлива. Тем не менее, использование угля сильнейшим образом отражается на окружающей среде, и проблемы загрязнения атмосферы в Китае достигли такого масштаба, что о них начали говорить даже в официальных СМИ.

Таким образом, Пекину нужно в срочном порядке диверсифицировать производство электроэнергии: помимо атомных электростанций и крупных инвестиций в возобновляемые источники энергии (Китай — крупнейший в мире производитель солнечных батарей), он дал старт добыче сланцевого газа. Поставленные задачи, как всегда, впечатляют: Поднебесная намеревается выйти на уровень в 6,5 миллиарда кубометров к 2015 году и довести его до 60-100 миллиардов кубометров к 2020 году.

Для этого Китаю нужно бурить скважины. Сейчас их всего несколько десятков, тогда как для достижения установленной к 2015 году цели понадобится по крайней мере 1500. Поэтому в 2011 и 2012 годах Пекин объявил тендеры на разработку его газовых ресурсов. Причем второй тендер, что немаловажно, был по-настоящему открыт для иностранных предприятий и инвесторов. Это довольно серьезный момент и признак огромных потребностей страны, которая обычно отдает предпочтение китайским предприятиям в таких чувствительных вопросах, как энергетика.

В интервью le Monde Кристоф де Маржери подчеркнул, что Total сейчас в большей степени ориентируется на добычу сланцевого газа в развивающихся странах и в первую очередь в Китае.

Тем не менее, на пути добычи сланцевого газа в Китае существует несколько препятствий, которые отчасти можно будет преодолеть с помощью партнерства с иностранными предприятиями. Первая из трудностей — затрудненный доступ к газовым карманам. Пять из семи основных бассейнов (их общий объем оценивается примерно в 30 триллионов кубометров, что равно американским запасам) в настоящий момент слишком сложно разрабатывать с технической точки зрения. Остается лишь огромное месторождение в Таримской впадине на западе страны (оно сильно удалено он зон потребления газа) и бассейн в центральной провинции Сычуань. Однако и здесь существует целое море технических сложностей: нехватка воды, которая требуется для разрыва породы, дефицит инфраструктуры для хранения и транспортировки топлива, а также глубина самого месторождения (4 километра).

У китайских предприятий сейчас не хватает опыта и технических знаний, чтобы найти решение для всех этих задач (глубинное бурение, гидроразрыв, инфраструктура). В последние годы они расширяют партнерские связи и инвестиции за границей, чтобы заполнить существующие пробелы. PetroChina (ответвление госпредприятия CNPC) подписала в декабре партнерское соглашение с канадской Encana по добыче сланцевого газа в Альберте (один из самых богатых нетрадиционными энергоресурсами регионов в Америке). CNOOC (еще одна крупная китайская госкомпания) в свою очередь договорилась с Américain Chesapeake о совместной разработке месторождения Иглфорд Шэйл в Техасе.

Как бы то ни было, китайская стратегия этим не ограничивается. Дав добро на участие иностранных предприятий в последнем тендере, Пекин отправил четкий сигнал: в Китае с распростертыми объятьями примут чужое ноу-хау.

В 2010 году Sinopec впервые использовала в стране технологию гидроразрыва совместно с ВР, в 2011 году PetroChina пробурила первую горизонтальную скважину при содействии Shell.

Что касается иностранных предприятий, перспективы в Китае кажутся им чрезвычайно привлекательными. Во время тендера в 2012 году желание сотрудничать выразили крупнейшие западные компании. На месторождениях в Сычуани Total будет работать совместно с Sinopec, а Shell — с CNPC.

Вообще, китайские недра вызывают интерес не только у крупнейших корпораций. Все так или иначе связанные с нефтяной промышленностью компании тоже пытаются урвать свой кусок, и, как мне кажется, именно у них больше всего шансов на успех.

В любом случае, добывать ресурсы в Китае будет гораздо сложнее, чем в Америке. Для этого в частности потребуется техника для бурения глубоких скважин, трубопроводы и хранилища, вода для гидроразрыва, дороги, жилье для рабочих и т.д.