Когда госсекретарь (так в тексте, на самом деле министр обороны, прим. перев.) Чак Хейгел (Chuck Hagel) объявил в этом месяце, что Пентагон увеличит число ракет-перехватчиков на Аляске, он отметил при этом об изменениях в американской программе противоракетной обороны в Европе. Это означает отмену четвертого этапа плана ПРО, предусматривающего развертывание усовершенствованных ракет-перехватчиков в Восточной Европе.
Данное решение способно помочь в урегулировании российско-американских разногласий по вопросу противоракетной обороны, который является одним из самых острых и трудных в двусторонних отношениях, а также устранить препятствия для дальнейших сокращений ядерных вооружений – если Москва сможет сказать что-то иное, кроме своего «нет».
Первоначальная реакция России не дает особых оснований для оптимизма. Однако российские руководители зачастую медленно реагируют на новые идеи, так что последнее слово от них нам, видимо, еще предстоит услышать.
Администрация Обамы объявила свой «Европейский поэтапный адаптивный подход» в 2009 году с целью развертывания все более совершенных ракет-перехватчиков SM-3 в ответ на действия Ирана, который все больше увеличивает дальность действия своих ракет. Сначала казалось, что Москва приветствует такой подход.
Читайте также: России стоит воспользоваться изменениями планов США по противоракетной обороне
В ноябре 2010 года Россия и НАТО договорились изучить возможности по созданию объединенной системы противоракетной обороны для Европы. Переговоры между российскими и американскими представителями в начале 2011 года выявили значительное совпадение взглядов по таким вопросам, как прозрачность, совместные учения, совместные натовско-российские центры по обмену информацией раннего предупреждения и планы совместной работы систем ПРО России и НАТО.
Однако диалог зашел в тупик, поскольку российские представители начали все громче жаловаться на четвертый этап плана ПРО, намеченный на 2020 год. Именно к этому времени ракета-перехватчик SM-3 IIB сможет вести борьбу с межконтинентальными баллистическими ракетами (МБР).
Москва утверждала, что Ирану до создания МБР - еще много лет, если не десятилетий, а также заявляла, что Соединенные Штаты намереваются нацелить свои SM-3 IIB на российские межконтинентальные баллистические ракеты. Американские руководители парировали тем, что SM-3 IIB будут так размещены в Европе, что противодействовать российским МБР им будет крайне неудобно.
Хейгел своим заявлением поставил российские заявления под сомнение.
Сейчас, если русские не захотят двигаться вперед по пути разрешения своих противоречий с Вашингтоном в вопросе ПРО, им придется искать другие причины для возражений. И они могут заняться такими поисками.
Также по теме: Российские ядерные учения тревожат Пентагон
Один российский представитель возразил против того, чтобы второй и третий этапы плана ПРО осуществлялись в Румынии и Польше. Однако ракеты-перехватчики SM-3 на этих этапах смогут поражать лишь ракеты средней дальности. Для Москвы это предположительно не создает никаких проблем, поскольку договором от 1987 года России (и США) запрещено иметь на вооружении такие ракеты.
Упорство России может отражать ее тихое недовольство расширением НАТО, и развертывание в перспективе ракет-перехватчиков SM-3 в Восточной Европе способно еще больше усилить это недовольство. Но как небольшие американские ракетные подразделения, предназначенные для защиты от ракет, которых нет у России, могут представлять для нее опасность?
Москва добивается получения «юридических гарантий» того, что американская ПРО не будет направлена против российских стратегических ракет, хотя она прекрасно знает, что республиканцы в Сенате заблокируют такой договор. Согласно утверждениям российских руководителей, отсутствие обязательных в правовом плане ограничений создает неопределенность в плане наступательных и оборонительных средств.
Москва права в том, что наращивание потенциала ПРО способно нарушить баланс стратегических наступательных сил, но эта проблема может возникнуть лет через 15-20, а то и позже. Соединенные Штаты в 2017 году планируют развернуть всего 44 ракеты-перехватчика, способных поражать МБР.
Читайте также: США ожидают ответа от России в связи с отсрочкой создания противоракетного щита
Россия может сократить свои стратегические ракетные силы на 50 и даже на 75 процентов, и все равно она сможет с легкостью преодолеть эту систему ПРО. Пока разница между стратегическими наступательными и оборонительными средствами не сузится значительно, политических обязательств США не нацеливаться на российские ракеты вкупе с полной прозрачностью планов ПРО вполне достаточно.
Вполне возможно, что позиция России объясняется внутриполитическими соображениями. Возможно, президент Владимир Путин усматривает политическую выгоду в напряженных отношениях с США. Аналогичным образом российское Министерство обороны может лелеять надежду на то, что если сохранять напряженность в вопросе ПРО, оно будет получать больше средств на модернизацию армии.
Если русские захотят продолжить свои споры и возражения против ПРО, они смогут выдвигать самые разные предлоги. Но это не должно затмить собой главное. А главное заключается в следующем: их утверждения о том, что система противоракетной обороны, и в частности ракеты-перехватчики SM-3 IIB создадут угрозу российским МБР и таким образом подорвут стратегический баланс, сегодня лишены оснований.
Также по теме: Покупая неамериканское
Итак, готова ли Москва к серьезным переговорам с Вашингтоном и НАТО по урегулированию вопроса ПРО и по налаживанию сотрудничества?
Российские представители уже начали реагировать на заявление Хейгела с более тонкими нюансами, а в понедельник он и российский министр обороны Сергей Шойгу должны возобновить консультации по вопросу противоракетной обороны. Это хорошая новость.
Вопрос сейчас в том, найдет ли Москва в себе силы сказать «да». Или она вместо этого будет искать все новые оправдания для продолжения споров? Президент Путин, вопрос к вам.
Стивен Пайфер - директор Инициативы по контролю вооружений Института Брукингса, соавтор книги «The Opportunity: Next Steps in Reducing Nuclear Arms» (Благоприятная возможность: следующие шаги по сокращению ядерных вооружений).
